Ступень вторая - Инди Видум

испуганно заблеяла она. — По распоряжению Палаты на время переоформления опекуна счет блокируется, а выданные прежним опекуном доверенности аннулируются.

— Какого еще переоформления опекуна? — недоуменно спросил Серый.

— С Елисеевой Веры Андреевны на Елисеева Андрея Дмитриевича, — уже более уверенно ответила она.

— С какого перепугу? — ошарашенно спросил я.

— Нам-то откуда знать? — жалобно спросила она. — Нам пришло распоряжение, мы его выполняем. Могу вам сделать копию распоряжения.

— Сделайте, будьте так любезны, — обворожительно улыбнулся Иван. — Пока эти два недоразумения будут мне объяснять, кто такой этот Андрей Дмитриевич Елисеев и откуда он взялся.

— Отец моей матери, — пояснил я. — Взялся он сразу, как узнал, что у нас есть деньги. И сразу пытался наложить на них лапу. Но с какого перепугу он вдруг стал моим опекуном?

— Будем выяснять, — туманно ответил Иван.

Тут как раз девушка принесла заверенную копию, наш юрист ее поблагодарил и убрал документ в папку, после чего мы вышли на улицу.

— Он зарегистрированный маг? — внезапно спросил Иван.

— Елисеев? Понятия не имею. Это важно?

— Важно. В вопросе определения регентства отдается предпочтение лицу с магией.

Я попытался вспомнить, но увы, все, что вспоминалось, это то, что дед со стороны матери был очень противной личностью. При мне он магии не применял, я бы запомнил, а вот его внуки…

— Возможно, что и маг, — вынужденно признал я. — На меня пытались наехать двоюродные братья, один владел магией. Могу позвонить и спросить у мамы, но не хочется ее лишний раз волновать.

— Пока не надо, — решил Иван. — Все равно придется ехать в Палату.

Глава 28

В Палату мы ехали, подгоняемые злостью Серого. Сидел он прямо, вцепившись в руль и уставившись на дорогу, а мыслями явно был не с нами. Даже губы шевелились, проговаривая ругательства, которые Серый собирался обрушить на бюрократов. Настрой был так себе.

— Серег, не успокоишься, останешься ждать нас в машине, — предупредил я.

— Что? — очнулся он от своих переживаний.

— Говорю, маг должен уметь держать эмоции в себе и не позволять им влиять на поведение, — пояснил я. — Не можешь — будешь учиться, сидя в машине и призывая спокойствие. Практику ты знаешь.

— Сурово, — хохотнул Иван. — Но он нам понадобится, как единственный взрослый маг в клане. Так что либо мы ждем когда, он эту практику отпрактикует, либо идем с ним нервным.

— Шутники нашлись, — буркнул Серый. — Я вон думаю, как зарплату платить нашим на охране. Остальное-то терпит.

— У меня есть личный счет, — напомнил я.

— Спорим, твой личный счет тоже блокирован? — в ответ бросил Серый.

— А мой-то с чего? — возмутился я.

— Слишком большими суммами оперируешь. Новый опекун будет ограничивать — пояснил Иван. — Они, поди, и счета Веры Андреевнв заблокировали.

На всякий случай я проверил. И точно: мою карту тоже заблокировали. Вот ведь предусмотрительные сволочи!

— Зато до Олега наверняка не добрались, — вспомнил я. — К тому же у меня наличкой еще прилично лежит. Думаю, пару месяцев о деньгах можно не переживать.

— Мы быстрее все вернем, — оптимистично сказал Иван.

Но ни мои слова, ни уверения нашего юриста Серого не успокоили, он проворчал, что наверняка найдется еще куча неучтенных факторов, о которых мы даже не думали. Мол, нашелся же левый дедушка с желанием захапать наши деньги, так почему бы не найтись второму? Мой намек, что второй и не терялся, Серый проигнорировал, но от дороги отвлекаться перестал и, когда мы подъехали в Палате, вылез из машины с выражением на физиономии: «А фиг вы меня здесь одного оставите».

В регистратуре Иван выяснил, в какой кабинет нам обращаться, после чего мы дружно поднялись на второй этаж под мерный инструктаж на предмет того, чтобы молчать побольше, особенно Серому, которому вид надлежит иметь солидный и уверенный в себе и в своем клане. Как-никак самый взрослый и ответственный маг.

Перед дверью нужного кабинета он еще раз повторил:

— А главное, не говорить ничего, чему у вас нет доказательств. Все ваши домыслы и предположения должны оставаться при вас, иначе на штраф нарвемся, здесь с этим строго.

Я кивнул, показывая, что понял, Иван постучал в дверь, и мы дружной толпой ввалились в кабинет.

— Добрый день! — мы стояли за спиной Ивана, как и договаривались, но я был уверен, что сейчас он улыбается во всю ширь своей физиономии. — У нас возникла небольшая проблема, и в регистратуре нас уверили, что только вы сможете ее разрешить.

— Добрый день, — заулыбалась ему в ответ тетенька с жидким пучком на голове, из которого небрежно торчали прядки. В одежде тоже присутствовала небрежность, что особенно подчеркивалось массивными золотыми украшениями, не артефактного толка, но тоже недешевыми. — И чем же я могу вам помочь, молодой человек?

— У нашего клана внезапно заблокировали счет, — пояснил Иван. — В банке сказали, что это связано со сменой опекуна главы клана. Для нас это оказалось сюрпризом. О смене регента мы не были оповещены, как это положено по закону. Более того, мы в ней не нуждались.

Я был уверен, что дамочка прекрасно поняла, о каком клане речь, но тем не менее она наморщила лоб и спросил:

— А вы у нас кто?

— А мы у вас Елисеевы, — ответил Иван, сдвинулся в сторону и вытащил меня на обозрение. — А вот и глава клана, которого вполне устраивает его нынешний опекун, Елисеева Вера Андреевна.

Она столь снисходительно на меня посмотрела, что я решил: как только счет разблокирую, потрачу деньги на одежду. И на машину для Серого. Если от этого зависит, как к тебе относятся, следовательно, эти траты необходимые, как бы болезненно они ни воспринимались нашим финансовым директором. Ладно Глазьев, но если каждый мелкий клерк будет высказывать пренебрежение, для клана это очень плохо.

Тем временем дамочка защелкала клавишами, смотря то на них, то на экран. Иногда она поглядывала на нас, чтобы убедиться,