Русалочка с Черешневой улицы - Кейт Андерсенн

— Раз мы ограничены в движениях. Если я буду слишком напрягаться, еще случится такое же со мной.

Дерек старательно закапывал онемевшую Дашу в листья.

— И теплее будет.

Упырь шелестел еще чем-то. Как фольгой. Щелкнул замком.

— Так ты не напрягайся! Просто положи меня в мою…

— На, — бесстрастно воткнул ей в рот что-то. — Кусай. Это энергический батончик. Чтобы с голоду нам не помереть.

И начал зарываться рядом.

Упырь. Самый настоящий! Возмущенно мычать было бессмысленно.

Даша угрюмо и осторожно прожевывала свою половинку батончика, уставившись в небо и сердясь на попавший в рот волос. Отдувала, но рискнула выплюнуть батончик. А есть — надо, чтоб не умереть. Жизнь — она всегда жестянка…

А вот тепло от Дерека ой как чувствовалось. Несмотря на паралич. Чудесно! И как ему теплым быть удалось?

Хорошо, хоть жевать получалось… Он кряхтел и натягивал на них фольгу, вкапывал в листья, пепел и позор.

Ха… Даша Сергеевна Стрельцова, поверила же дракону… Тошнота отступала перед лицом батончика. И вот наконец можно было снова говорить.

— Эпичный финал, — буркнула Даша с сарказмом.

— Это только начало, Русалочка, — фыркнул в тон ом" Брэ. — Почему ты такая холодная?!

* * *

— Какой мне еще быть? На улице, чай, не май месяц!

— Месяцы при чем, мы их вовсе не называем.

— Еще скажи, что времена года у вас тоже не сменяются, — насмешливо уточнила Даша. — Не сметь меня обнимать!

— Будто мне хочется. Замерзнешь, словишь простуду и что я скажу Эрику? А если не доживешь?

Даша насупилась и умолкла. Возразить ей было нечего. А этот синий рыцарь без свитера привлек ее к себе. Тепло, конечно, но…

— Это какой-то сюр, — буркнула она. — Эй, Амбре… Ты что, спать собираешься?

— Угу. Это самое плодотворное занятие для нас сейчас.

— А больше ты ничего рассказать мне не хочешь?

— Например?

— Ну, не знаю… что, например, если я полезу в лес без тебя, меня сожрут фантастические твари какие-нибудь. Мало ли, о чем ты еще не подумал, а я сделаю.

Небо уже рассветлелось, лучи солнца скользнули в мир, совершенно отчетливо обозначились в повисшем над миром воздухом, пара лысых древесных верхушек качалась от порывов ветра.

— Или, может, из реки времени нельзя пить, вдруг отравишься чем. А попить было бы неплохо, кстати. Это еще более важная потребность человека, чем еда. Об этом ты не подумал?

Дерек вздохнул ей в ухо.

— Ты всегда такая болтливая, Русалочка? Я сейчас начну жалеть, что…

— Что сунул меня в свою кучу листьев? — Решка злорадно усмехнулась.

Ветер захрустел черными ветками, и они заволновались сильнее.

— Тут явно нечто вроде ноября, — заключила Решка. — И не учи профессионального педагога, упырь.

— Решка, я ведь разозлюсь, — угрожающе прогудел ей в ухо Дерек.

— И что сделаешь? Целовать — не по рангу, бросить не сможешь — паралич схватит… Ну, а переложишь в мою кучу — я только приветствую.

— Вставлю несъедобный кляп и — делов. Спи давай.

— Почему ты так уверен, что это Терра Инкогнита? Почему Бернадетт нас преследовала? Что сказал тебе Гарсиа? И почему Бернадетт не тронула нас во время операции и позволила доехать до Ронды, раз у нее пистолеты были? И еще…

Дерек зажал ей рот ладонью и застонал.

— Вот зачем Эрику счастье такое?! Тебе вообще не страшно?

— Страшно? Знаешь, когда тебя парализовало по чьей-то вине, и этот кто-то даже не в силах предоставить доказательства, что это не навсегда, да и сам во всем на сто процентов не уверен… Тогда уже ничто не пугает. В конце концов, я ничего не теряю. Заткнешь рот или я закрою его сама — какая разница.

— На челюсть паралич не влияет, странно… — пробормотал Дерек и внезапно его лицо заслонило небо, свет и ветки.

А Решка наконец правда испугалась до смерти. А тело не отозвалось… Пришлось зажмуриться, потом открыть глаза обратно. И опять лицезреть его нагло ухмыляющуюся рожу. Этот оценивающий взгляд, и… страх превратился в неуместное волнение, а волнение вызвало злость.

— Слезь, — потребовала Решка глухо.

— Я же говорил, что разозлюсь.

— Не выглядишь разозленным. А довольным. Злюсь тут я. Слезай.

То, что он тяжелый, чувствовалось. А Дерек нависал над ней и нависал, и листья ссыпались, и задувал всюду ветер. Не мог паралич и ощущения убрать, раз уж на то пошло?..

— Месть сладка, не знала разве? Литератор, тоже мне.

И смотрел на нее победно, наклоняясь. И выглядело это все слишком двусмысленно, чтобы думать про Бернадетт, мировые заговоры и четвертые измерения.

Решка зажмурилась опять и со всей силы дунула упырю в нос. Как раз расположение удачное. Расхорохорившийся Дерек словил это все, отпустил руки, свалился и чихнул ей в плечо. Вскочил разгневанно.

Решка не вскочила. Она бы и рада, да никак. Но улыбаться это ей не мешало.

— Ты прав. Сладка, — заявила она с наивысшей степенью вредности.

Дерек расхохотался.

— Заноза ты, Русалочка. Ладно… расскажу тебе…

Исчез из узкого поля зрения и зашуршал чем-то в лагере.

— Можешь… меня посадить? — попросила Решка робко. — Не видно ничего…

— Я только костер разожгу, чтоб на теплое тебя перетащить, — ответил ом" Брэ. — По твоим вопросам… Если коротко — когда Эрика забрали… думаю, никто за ним не приходил. Просто его… утянули в пространство, понимаешь?.. Там ведь рядом с вами совсем было истончение.

— Прямо из комнаты Лизки?!. - выдохнула Решка.

— Вероятно. Это возможно. Примерно так же у меня стащили телефон, и я остался без связи. Это означало, что миссия моя окончена и я больше королеве не нужен.

— Но ты слишком хотел вернуться?

Дерек хмыкнул. Потом умолк, и только было слышно стук раскладываемых бревнышек. Чирканье зажигалки и потом "фууу, фууу!". Ом" Брэ раздувал огонь — догадалась Решка.

— Поэтому ты поехал в Гранаду. Ты знал, что там побывал король Ульрих, да?

— Я не собирался постареть и умереть, ничего в жизни не добившись. Это не мое.

Голос Дерека звучал размеренно и бесстрастно. Голые факты. Длинные паузы. Короткие предложения. Зато хоть правдиво. Ну, она на это надеется.

— В детстве отец мне рассказывал про их с королем юность. Что есть такой сказочный город Гранада. Туда поехал юный Ульрих из Каринтии учиться играть фламенко.

— Каринтии? — знакомое слово отозвалось в воспаленном мозгу.

Если бы не ветер, голова бы давно сгорела. Только факты, история и будущее были важнее самочувствия. Наверное, второй побочный эффект вживления гена регенерации — лихорадка.

— Это юг Австрии.

Те фэнтези… все фэнтези берут идеи из истории, в том числе и прекрасные географические названия.

— Но разве сейчас это