Загадка Розуэлла - Борис Шуринов

Мать подробно рассказала о происшедшем и назвала имена еще двух девочек, игравших вместе с ней в тот далекий летний день. Оказалось, что обе они проживают в штате Нью-Мексико, и после несложных поисков Боб Шелл раздобыл номера их телефонов. Обе дамы подтвердили рассказ их подруги детства во всех деталях, но отличной встречи отказывались, поскольку жили они на территории резервации и опасались негативной реакции старейшин племени на встречу с посторонними. В конце концов удалось уговорить одну из них, названную условно Терезой, принять исследователей загадки у себя для обстоятельного разговора. 19 февраля 1996 года Б.Шелл и М.Хеземанн побывали у нее дома на территории резервации западнее Альбукерке.

— В то время мы жили в Галлапе. Отец работал на железной дороге. Я пробыла там до 1956 года, когда отец ушел на пенсию,— рассказывала Тереза.А в 1947ом мне было семь лет, и я ходила в школу. Мы играли прямо около пути, когда это появилось. Белое, раскаленное добела, как пламя, как если бы это горело, а вокруг было что-то вроде легкой дымки, но никакого хвоста. Это было таким же большим и круглым, как солнце, и совершенно беззвучным. Оно прилетело с северо-запада и исчезло на юго-востоке. Я так испугалась, что проглотила монету — четверть доллара, которую я в это время держала во рту. Я помню это очень хорошо. У некоторых из нас появились ожоги, а у меня нет.

Тереза помнила и про странную девочку.

— Она была во всем белом. Всегда оставалась возле реки, по вечерам. Как-то мужчины попытались поймать ее, но она исчезла. Маленькая, как все обычные маленькие девочки, но в белой одежде, с белой вуалью, которая закрывала лицо. Никто не мог разглядеть ее лицо сквозь вуаль, таким образом мы и не знаем, была ли она белой или индианкой. Многие из нас боялись ее. Некоторые из ребят подходили к ней ближе, но при этом чувствовали тошноту. Возможно, что они и разглядели ее лицо, но никогда об этом не говорили. Что-то жуткое было в ней. Но это все, что я помню. Она всегда появлялась с восточной стороны и шла вдоль реки. А однажды она больше не появилась[420]. (У Б.Шелла и М.Хеземанна имеется видеозапись беседы.) Галлап... Именно этот населенный пункт и упоминается в книге, вышедшей еще 1980 году.

«По воспоминаниям д-ра Вейсберга (физика из Калифорнийского университета, утверждавшего, что он участвовал в 1947 году в осмотре объекта. — Б.Ш.), HЛО везли на платформе в Магдалину... Покрытый сверху, объект проследовал через Белен, Грантс и ГАЛЛАП (шт. Нью-Мексико), Флэгстафф (шт. Аризона), в Hидлз и Кадиз (шт. Калифорния) и далее в Мьюрок...»[421]

Там же говорится о человеке, утверждавшем, что он был в составе наспех сформированной группы из военных и ученых, посланной на мьюрокскую базу ВВС в Калифорнии для встречи обоза, доставившего корабль. Увы, точных дат память не сохранила. Таким образом, если допустить, что гуверовское «Sw» — это район «Сокорро-Магдалина-Сан-Агустин», тогда база ВВС в Аламогордо могла самостоятельно справиться с этим происшествием, и все могло пройти по какому-то специально организованному маршруту. Но в конечном итоге все пути вели в Райт-Паттерсон. (А если «Sw» не Сокорро, тогда все усложняется еще больше, поскольку утверждение Гувера о предыдущей розуэллскому случаю катастрофе летающего диска остается в силе, да и случай Барни Барнетта так просто отбросить нельзя.)

Едва ли не каждый день сотрудник Службы землеустройства Барни Барнетт ездил по дороге в Магдалину, по той самой, от которой расходятся в стороны несколько проселочных, а одна из них ведет прямо к нашему пересохшему озеру, одному из множества таких же пересохших. А вот с какой точки своего пути он заметил нечто блестевшее вдали, где оставил автомобиль, как шел и до какого места дошел — не скажет точно никто. Да и так ли важно? Впрочем, хорошо бы знать все, но эти детали останутся вечной загадкой.

Роберт Морнингскай

Индеец Роберт Морнингскай (от англ. morning sky утреннее небо) — наполовину апач, наполовину хопи. И он утверждает, что были еще очевидцы катастрофы в районе Сокорро — индейцы из племени апачей. Он уверяет, что разговаривал с очевидцами, которые, однако, отказываются открыто выходить в мир «бледнолицых». Они боятся всего, боятся правительства, боятся армии, боятся солдат...

По словам Р.Морнингская, это была не единственная катастрофа HЛО, и индейцы знают об этом[422].

Июнь 1997 года, Уфологический конгресс в Сан-Марино. У меня накопилось много вопросов к Бобу Шеллу. Про все поговорили, все переговорили. Человек, далекий от проблемы HЛО, он неожиданно оказался в самом центре событий: сам проводил анализ кинопленки, сам ездил по окрестностям Сокорро-Магдалины, сам рыскал по библиотекам штата Нью-Мексико...

Дело к полуночи. Ушел спать Стэнтон Фридман, за ним последовали Сьюзан и Филип Мэнтл, Михель Хеземанн, космонавт Александр Баландин, уехали Роберто Пинотти и Маурицио Байата...

— А газеты-то все исчезли,— задумчиво произнес Боб.

Встали из-за стола и мы.

— Он еще новичок в проблеме и никак не может смириться с тем, что обдуриловка ведется по всему фронту без всякого стеснения. Ведь ему приходится участвовать в роли эксперта в судебных процессах, и жулики получают по заслугам, а здесь все дружно хлопают ушами: ничего, мол, не произошло,— прокомментировал ситуацию румын Ион Хобана, книга которого «HЛО в СССР и в странах Восточной Европы» (1972) не утратила своего значения и в наши дни.

— Все дело в том, кто жулик,— сказал я.

Так мы отметили пятидесятилетие событий 1947 года.

Глава 25. Всегда ли Президент США может сказать правду?

Как же все-таки узнать ВСЮ правду о событиях, связанных с катастрофами HЛО в штате Нью-Мексико из официальных источников? Увы, есть только один-единственный вариант: рассекречивание правительством США всей информации по этому происшествию.

Многие полагают, что существует логичный и прямой путь для того, чтобы раскрыть правду о Розуэлле: Указ президента США о рассекречивании любой информации, касающейся существования НЛО или внеземных цивилизаций. Но это наивно, так как в США и без того имеется Закон о свободном доступе к информации, в соответствии с которым выдаются рассекреченные документы, где все выпускаемые на свободу наиболее серьезные данные о летающих тарелках основательно вымарываются цензорами.

Можно, конечно, если уж хочется, уповать на Указ Президента США о рассекречивании материалов по Розуэллу. Но хорошо бы знать, какого президента? Этого, кто сегодня? Или того, кто будет избран через сорок лет? Или вот еще смешной вопрос: все ли знает Президент США? И если да, как хочется думать, то всегда ли может он действовать, нарушая правила игры, установленные его предшественниками из соображений национальной безопасности США, а также психологического и психического равновесия земной цивилизации, живущей, с одной стороны, в рамках соответствующей сегодняшним знаниям научной картины мира, и в еще более жестких рамках, установленных великими мировыми религиями, с другой?[423]

30 ноября 1995 года, в разгар дискуссии вокруг кинодокумента со вскрытием, находившийся с официальным визитом в Северной Ирландии Президент США Билл Клинтон выступил в Белфасте с речью перед пятьюдесятью тысячами человек, собравшимися в центре города по случаю зажжения Президентом огней на рождественской елке. Среди присутствовавших было много подростков. Президент поблагодарил детей за тысячи писем, которые он получил от них и, к немалому удивлению собравшихся, сказал, что хочет ответить на вопрос, заданный в письме тринадцатилетним мальчиком из Белфаста по имени Райан.

— Райан,— сказал Клинтон,— если ты находишься сейчас в толпе, то вот тебе мой ответ. Нет, насколько я знаю, внеземной корабль не разбивался в Розуэлле в 1947 году. Райан, если ВВС США и подобрали тела инопланетян, то они мне также ничего не рассказали. И я тоже хочу знать[424].

Поскольку слова эти были сказаны Президентом в виде вступления к официальной речи, Вашингтон, вероятно, счел возможным не привлекать внимание общественности к этому абзацу, тем более на фоне всеобщих разговоров о фильме. И при публикации текста обращение к Райану было изъято. Но на площади присутствовало множество журналистов, и речь Президента записывалась на магнитофоны.

Итак, Президент США говорит, что тоже хочет знать. Но Президент США может сказать только то, что должен сказать Президент США. И ни слова больше. Ни одного. Иначе он не Президент США, а просто болтун. Или президент какой-нибудь другой забавной страны.

Ясно, что президентское «не знаю» ни к чему его не обязывает. Один Президент «не знал», что существует приказ о физическом уничтожении Фиделя Кастро, другой «не знал», что подслушивались телефонные разговоры конкурента в борьбе за Белый Дом, третий «не знал», какие операции проводят в Иране его службы...