Темный путь. Начало (СИ) - Александр Казанков

— Дейлон отправился в арьергарде. С ним идет Астен. Он обедневший герцог, который теперь служит вашему отцу.

— И что с того? Я и сама это знаю. Дейлон прислал мне письмо.

— А вы знаете, что Луиза была ваше сестрой? — произнес Ангеран и вопросительно посмотрел на принцессу.

Девушка сначала попыталась скрыть свое лицо, но неожиданно посмотрела в глаза хранителю с бесстрашным выражением.

— Да, я знала. Но она сама виновата в своей смерти. Она решила служить темным богам и поплатилась за это.

— А вы знаете, что каждый, кто прольет кровь дракона, обязан умереть. Таков древний закон, иначе душа члена Императорской семьи не будет упокоена.

— Но Дейлон спас жизнь моему отцу. Он не посмеет убить его.

— Астену приказано дождаться битвы и выстрелить в спину князю. Герцог в прошлом совершил немало страшных вещей, за которые Генрих без труда может его повесить. Так что этот человек исполнит приказ.

— Я не верю вам. Я видела этого человека. Он не способен убить по заказу. И почему вы рассказываете мне это? Вы же верный слуга Императора.

— Да это правда. Но вы, будете следующим Императором. Потому я и помогаю вам. Надеюсь, вы не забудете мою скромную помощь?

— Да я не забуду. Вы можете быть свободны.

Сановник поклонился и вышел из мраморной залы. Лютия осталась, стоять у большого резного стола, опершись на него рукой. От испуга у нее не было сил, чтобы стоять на ногах. Хранитель печати говорил правду. Астен должен убить Дейлона. Что же делать? Обычно когда она не знала что делать, она спрашивала у Луизы. Но ее не было. Она была мертва. Лютия приказала подать ей факел. Она спустилась в усыпальницу Императоров. В одном из каменных склепов, покоилось тело Луизы. Лютия встала пред могилой подруги и начала молиться. Она ждала ответа от сестры. Как она была глупа, отдав свое тело и душу во служение темным потокам. Теперь ее нет, но память о ней живет в моем сердце.

Кроваво красная луна повисла над городом. Ее холодные лучи скользили по крышам домов, не давая ни капли света. Как будто сама тьма спустилась на Изираль. Добропорядочные горожане уже разошлись по домам, но на улицах по прежнему оставалось много народу. Приказ об очистке города от бездомных еще не был выполнен, поэтому голодные люди, бродили по улицам, ища, чем поживиться. Одинокий путник в широком черном плаще и с накинутым на голову капюшоном, пробирался через толпы голодранцев. Его как будто никто не замечал, или просто не хотел замечать. Он двигался в сторону имперской тюрьмы. Никто в городе не стремился попасть в это мрачное здание.

У самой тюрьмы, черному путнику преградили дорогу несколько бездомных. Они были вооружены ножами и были настроены решительно. Одна из женщин, с подвыпившим лицом, подошла к всаднику и схватила его за руку.

— А ну слезай с коня, мамочкин сынок, — прошипела женщина. — Мы с тебя шкуру живьем снимем.

Всадник посмотрел на фурию, голубыми, горящими ненавистью глазами. Он прикоснулся большим пальцем руки ко лбу женщины. Налетчица обмякла, и повалилась на мостовую. Всадник произнес короткую фразу и помчался дальше.

— Убейте!

Преступники, услышав слова всадника, как одержимые начали колоть и резать друг друга, пока все не погибли от собственных рук.

Здание тюрьмы, представляло собой темный средневековый замок. Мрачные башни возвышались над кварталом, напоминая подданным о карающей длани закона. Во внутренний двор замка, вели массивные ворота, с длинным подъемным мостом, который в это время суток был обычно поднят. Но сейчас он был опущен, а у ворот стояли часовые, которые кого-то ждали. Черный путник подъехал к часовым. Спрыгнул с коня и, протянув поводья одному из них, жестом приказал другому вести его вперед. Они вошли во внутренний двор. Потом направились в массивную башню. Прошли по длинному коридору. Спустились по винтовой лестнице в подвалы замка, где сидели самые отпетые преступники. Прошли в самый дальний край подземных катакомб, подойдя к толстой чугунной двери. Охранник вставил большой ключ в замок, произнес какое-то слово, служившее кодом, и дверь сама по себе распахнулась. Впереди оказалось еще одно помещение, с такой же массивной железной дверью. Стражник на этот раз вставил два ключа и произнес два слова. Дверь поддалась и медленно распахнулась, выпуская сырой, затхлый воздух. В помещение было темно. Это была маленькая комнатушка, без окон и небольшим каменным ложем, покрытым соломой. Во мраке сидел немолодой, но достаточно крепкий человек. Его глаза светились непоколебимой силой и жаждой жизни. Стражник куда-то исчез, так что черный путник и узник имперской тюрьмы остались одни.

— Вы долго. Я ждал вас немного раньше. Начал уже подумывать, что меня предали, — обратился узник к своему гостю.

— Я не могу вас предать, хотя бы, потому что ничего вам не должен. Я пришел за вами, потому что вы мне нужны. Вы должны выполнить свое предназначенье.

— Тогда и я вам ничего не должен и никакое предназначенье я исполнять не буду, — разозлился магистр.

Узником крепости был магистр ордена Белого тигра Железный Феликс. Тюрьма ничуть не сломила его. Он был так же силен, как и раньше. От него веяло жизнью.

— Вы подставили меня! Я отменил приказ убийства Генриха. Откуда они взяли эти бумаги? Я не писал их. Как могла Лютия обвести меня вокруг пальца? Она же была с нами в одной упряжке, — еще больше злился магистр, чувствуя, сколь много вопросов он должен задать, и как мало он получит на них ответов.

— В пути, часто меняю упряжки. Одни кони уходят, другие встают. Каждый выполняет свою роль. Не больше и не меньше. Лютия спасла своего отца. Это ее долг. Каждый ребенок должен вернуть жизнь тому, кто дал ее тебе, хотя бы раз. Вы же поплатились за свои мысли. Ведь ваш бог говорит, что даже за мысли последует расплата.

— Довольно. Вы ничего не расскажите мне. Так хватит морочить мне голову. Вы поможете мне бежать?

— Вас уже никто не держит. Все двери открыты перед вами, — загадочным голосом произнес человек.

— Хоть вы и помогли мне бежать, но знайте, я ничего вам не должен. Это всего лишь плата за мои унижения. Я больше не играю в ваши игры, — произнеся эти слова, магистр оттолкнул черного путника и выбежал за дверь. Он как можно скорей хотел выбраться наружу. Сырость и холод застенка успели уже изрядно поднадоесть великому Феликсу. Как не странно ни один стражник не преградил ему дорогу. Феликс отлично знал куда идти. Он часто бывал здесь по делам. Он выбрался на улицу. В городе было шумно. Пройдя через главные ворота, он растворился в толпе бездомных. Даже стражников, прежде ждавших черного всадника не было видно. Тюрьма как будто опустела на эту ночь.