Русские народные сказки. Антология - Фольклор

Вот стоял он так, долго ли, коротко ли, и видит, что идет смерть, да и прямо в рай. Солдат загородил ей дорогу да и говорит:

— А тебе что там надобно, старая? Пошла прочь! Господь без моего доклада никого не примет!

Смерть и говорит:

— Я пришла к господу спросить, каких на этот год велит людей морить.

Солдат и говорит:

— Давно бы так, а то лезешь не спросясь, а разве не знаешь, что и я что-либо да значу здесь; на-ка ружье-то по держи, а я схожу спрошу.

Пришел служивый в рай, а господь и говорит:

— Зачем ты, служба, пришел?

— Пришла смерть, господи, и спрашивает: каких ты на следующий год велишь людей морить?

Господь и говорит:

— Пусть морит самых старых!

Пошел солдат назад да и думает:

«Самых старых велит господь людей морить; а что, если у меня отец еще жив, ведь она его уморит, как и меня. Так ведь, пожалуй, я и не повидаюсь больше. Нет, старая, ты не дала мне вольготушки на три года, так поди-ка погрызи дубы!»

Пришел да и говорит смерти:

— Смерть, господь велел тебе на этот раз не людей морить, а дубы грызть, такие дубы, которых старее нет!

Пошла смерть старые дубы грызть, а солдат взял у ней ружье и стал опять у райских дверей ходить.

Прошел на белом свете год, смерть опять пришла спросить, каких на этот год велит ей господь людей морить.

Солдат отдал ей ружье, а сам и пошел к господу спросить, каких на этот год велит смерти людей морить. Господь велел морить самых матерых, а солдат опять и думает:

«А ведь у меня там есть еще братья да сестры и знакомых много, а смерть как уморит, так мне с ними и не повидаться больше! Нет, пусть же и другой год погрызет дубов, а там, быть может, нашего брата-солдата и миловать станет!»

Пришел да и послал смерть грызть самые ядреные, матерые дубы.

Прошел и другой год, пришла смерть на третий раз. Господь велел ей морить самых молодых, а солдат послал ее молодые дубы грызть.

Вот, как пришла смерть на четвертый раз, солдат и говорит:

— Ну тебя, старую, поди, коли нужно, сама, а я не пойду: надоела!

Пошла смерть к господу, а господь и говорит ей:

— Что ты, смерть, худая такая стала?

— Да как худой-то не быть, целых три года дубы грызла, все зубы повыломала! А не знаю, за что ты, господи, на меня так прогневался?

— Что ты, что ты, смерть, — говорит ей господь, — с чего ты взяла это, что я посылал тебя дубы грызть?

— Да так мне солдат сказал, — говорит смерть.

— Солдат? Да как он смел это сделать?! Ангелы, подите-ка, приведите ко мне солдата!

Пошли ангелы и привели солдата, а господь и говорит:

— С чего ты взял, солдат, что я велел смерти дубы грызть?

— Да мало ей, старой, этого! Я просил у ней вольготушки только на три года, а она не дала мне и три часа. Вот за это-то я и велел ей три года дубы грызть.

— Ну, так поди-ка теперь, — говорит господь, — да откармливай-ка ее три года! Ангелы! Выведите его на белый свет!

Вывели ангелы солдата на белый свет, и очутился солдат на том самом месте, где уморила его смерть.

Видит солдат какой-то мешок, взял он мешок да и говорит:

— Смерть! Садись в мешок!

Села смерть в мешок, а солдат взял еще палок да каменья положил туда, да как пошагал по-солдатски, а у смерти только косточки хрустят!

Смерть и говорит:

— Да что ты, служивый, потише!

— Вот еще, потише, еще чего скажешь, а по-моему, так: сиди, коли посажена!

Вот шел он так два дня, а на третий пришел к свату-целовальнику да и говорит:

— Что, брат, дай выпить; все деньги прожил, а я тебе на днях занесу, вот тебе мой мешок, пусть у тебя полежит.

Целовальник взял у него мешок да и бросил под стойку. Пришел солдат домой, а отец еще жив. Обрадовался, а еще больше обрадовались родные.

Вот жил так солдат и здорово и весело целый год.

Пришел солдат в тот кабак и стал спрашивать свой мешок, а целовальник едва и отыскал его. Вот солдат развязал мешок да и говорит:

— Смерть, жива ли ты?

— Ой, — говорит смерть, — едва не задохлась!

— Ну ладно, — говорит солдат.

Открыл табакерку с табаком, понюхал да и чихнул. Смерть и говорит:

— Служивый, дай-ка мне!

Она все просила, что увидит у солдата. Солдат и говорит:

— Да что, смерть, ведь тебе мало одной щепотки, а поди сядь в табакерку да и нюхай сколько захочешь.

Только что смерть залезла в табакерку, солдат захлопнул да и носил ее целый год. Потом он опять отворил табаоерку да и говорит:

— Что, смерть, нанюхалась?

— Ой, — говорит смерть, — тяжело!

— Ну, — говорит солдат, — пойдем, я теперь покормлю тебя!

Пришел он домой да и посадил ее за стол, а смерть ела да ела за семерых. Рассердился солдат и говорит:

— Ишь, прорва, за семерых съела! Эдак тебя не наполнишь, куда я денусь с тобой, проклятая?

Посадил ее в мешок да и понес на кладбище; вырыл в сторонке яму да и закопал ее туда.

Вот прошло три года, господь вспомнил про смерть и послал ангелов ее отыскивать. Ходили, ходили ангелы по миру, отыскали солдата да и говорят ему:

— Куда ты, служивый, смерть-то девал?

— Куда девал? А в могилу зарыл!

— Да ведь господь ее к себе требует, — говорят ангелы.

Пришел солдат на кладбище, разрыл яму, а смерть там уж чуть-чуть дышит. Взяли ангелы смерть и принесли ее к господу, а он и говорит:

— Что ты, смерть, такая худая?

Смерть и рассказала господу все, а он и говорит:

— Видно, тебе, смерть, от солдата не хлебы, поди-ка кормись сама!

Пошла опять смерть по миру, да только того солдата больше не посмела морить. МЕНА

Купался богатый купец в реке, попал на глубокое место и стал тонуть.

Шел мимо старик, мужичок-серячок, услыхал крик, кинулся и купца из воды вытащил. Купец не знает, как старика благодарить: позвал к себе в город, угостил хорошенько и подарил ему кусок золота величиной с конскую голову.

Взял золото мужичок и идет домой, а навстречу ему барышник целый табун лошадей гонит.

— Здравствуй, старик! Откуда бредешь?

— Из города, от богатого купца.

— Что же тебе купец дал?

— Кусок золота с конскую голову.

— Отдай мне золото, возьми лучшего коня.

Взял старик лучшего коня, поблагодарил и пошел дальше. €дет старик, а навстречу ему пастух волов гонит.

— Здравствуй, старик! Откуда бредешь?

— Из города, от купца.

— Что ж тебе купец дал?

— Золота с конскую голову.

— А где ж оно?

— Променял на коня.

— Променяй мне коня на любого вола. Старик выбрал вола, поблагодарил и пошел.

Идет старичок, а навстречу овчар гонит овечье стадо.

— Здравствуй, старичок! Откуда бредешь?

— От богатого купца, из города.

— Что же тебе купец дал?

— Золота с конскую голову.

— Где же оно?

— Променял на коня.

— А конь где?

— Променял на вола.

— Променяй мне вола на любого барана.

Взял старик лучшего барана, поблагодарил и пошел дальше.

Идет старик, а навстречу свинопас поросят гонит.

— Здравствуй, старик! Где был?

— В городе, у богатого купца.

— Что же тебе купец дал?

— Кусок золота с конскую голову.

— Где же оно?

— Променял на коня.

— А конь где?

— Променял на вола.

— А вол где?

— Променял на барана.

— Давай мне барана, бери себе лучшего поросенка. Выбрал старик поросенка, поблагодарил пастуха и пошел. Идет старик, а навстречу ему коробейник с коробом за спиной.

— Здравствуй, старик! Откуда идешь?

— От купца, из города.

— А что тебе купец дал?

— Золота с конскую голову.

— Где же оно?

— Променял на коня.

— А конь где?

— Променял на вола.

— А вол где?

— Променял на барана

— А баран где?

— Променял на порося.

— Променяй мне поросенка на любую иглу.

Выбрал старик славную иголку, поблагодарил и пошел домой. Пришел старик домой, стал через плетень перелезать и иглу потерял. Выбежала старику навстречу старушка:

— Ах, голубчик мой, я без тебя здесь совсем пропала! Ну, рассказывай: был ты у купца?

— Был.

— Что тебе купец дал?

— Кусок золота с конскую голову.

— Где же оно?

— Променял на коня.

— А конь где?

— Променял на вола.

— А вол где?

— Променял на барана.

— А баран где?

— Променял на поросенка.

— А поросенок где?

— Променял на иглу: хотел тебе, старая, подарочек принести, стал через плетень перелезать и потерял.

— Ну хорошо, голубчик, что ты хоть сам вернулся! Пойдем в избу ужинать.

И теперь живет старичок со старушкой, счастливы и без золота.

ДВА МОРОЗА