Понять Россию умом - Сергей Валянский

Но этого оказалось более чем недостаточно. Горбачев также не представлял, как реформировать социализм, за который он тогда еще бился. Или имел те представления, которые ему были навязаны Западом. Опять Запад? Не берусь утверждать однозначно, но в брошюре „Чума черного рынка“ Джеймс Дэйл Дэвидсон пишет: когда в 1984 г. мы организовали „Стратеджик инвест-мент“ (нечто вроде бюллетеня консалтинговой компании по инвестициям), однажды нам в Лондон позвонили из Финляндии. Звонок был от человека, работавшего шофером в Русском посольстве в Хельсинки (позже выяснилось, что он генерал КГБ). Он попросил помощи для малоизвестного члена советского политбюро по имени Михаил Горбачев. Горбачев планировал визит в Лондон, и он искал идеи, как реформировать Советский Союз. Когда Горбачев прибыл, догадайтесь, кто был его официальным сопровождающим в Лондоне? Это был скромный член парламента по имени Джон Браун, который в то время являлся редактором „Стратеджик инвестмент“. Представители „Стратеджик инвестмента“ провели много времени с Горбачевым и его женой.

Не знаю, то ли благодаря советам англичан, то ли благодаря собственным глубоким размышлениям, но Горбачев полностью проиграл себя и страну. И начал он ее проигрывать, явно не осознавая этого, с момента, когда он развернул кампанию гласности».

А теперь скажем: то, что началось при Горбачеве и происходит сегодня, могло произойти еще 1923 году. История социалистической России содержит в себе все идеи, которые реализовали ныне реформаторы!

В апреле 1923 года состоялся XII съезд партии. На нем впервые не присутствовал Ленин. Сторонники Троцкого Радек и Красин предложили сдаться на милость иностранным капиталистам, отдать им в концессию жизненно необходимые для Советского государства отрасли промышленности. Они полагали нужным уплатить аннулированные Октябрьской революцией долги царского правительства, а Бухарин и Сокольников еще до съезда предложили ликвидировать монополию внешней торговли.

Сам Троцкий предложил закрыть такие крупные заводы, имевшие оборонное значение, как Путиловский, Брянский и другие, не приносящие, как утверждал он, прибыли. Он же предложил строить промышленность за счет эксплуатации крестьянского хозяйства, считая, что гибель крестьянства пойдет на пользу пролетариату.

Но съезд отверг посягательства на монополию внешней торговли, а политику концессий посчитал возможным проводить только в таких отраслях и в таких размерах, которые были выгодны Советскому государству. Противники троцкизма заявили, что нельзя забывать о преобладании в стране мелкого крестьянского хозяйства, и что развитие промышленности, в том числе и тяжелой, должно идти не вразрез с интересами крестьянских масс, а в союзе с ними, в интересах всего трудящегося населения.

Как это ни смешно, но наши «демократы» сегодня реализовали идеи Троцкого. Правда, эти «неотроцкисты» существенно хуже тех, исходных. И вот почему. У Троцкого были вполне конкретные представления о том, как должны развиваться события для построения нового всемирного общества коммунистического благоденствия. Он был уверен, что коммунизм может победить только в том случае, если он победит, по крайней мере, в ведущих странах Европы. Для достижения этой главной цели судьба какой-то России не имела для него значения. А что до отдачи российских заводов и рудников в концессию иностранным капиталистам, так это нужно для получения денег на мировую революцию, а когда она победит, тех же капиталистов можно будет поставить к стенке. Это тактический вопрос. После решения основной задачи можно будет заняться и судьбой тех, кто останется в России. Ведь сказано же, «приобретет он весь мир». Все потери переходного периода в итоге окупятся!

Не следует думать, что в противоположном (сталинском) лагере были особые поклонники России. Вовсе нет. Просто эти полагали нужным сначала создать плацдарм в виде крепкой России, а затем уже отсюда осуществить внешнюю экспансию.

У наших же «неотроцкистов», во-первых, нет вообще никакой общечеловеческой цели. Их желание — набить свои карманы. И, во-вторых, им нужны ресурсы России только для того, чтобы лично самим войти в так называемый «золотой миллиард». Причем они понимают, что хоть и говорят о миллиарде, но на самом деле клуб избранных существенно меньше и билет туда стоит очень дорого. А что при этом будет с Россией? А кого это волнует? Помните, они с первых дней реформ называли Россию — «эта страна». Не наша, а именно — эта. Плевать они хотели на «эту страну». Их задача жить самим, причем как можно лучше.

И, наверное, не случайно с начала перестройки так усилено шла реабилитация троцкистов в противовес Сталину. Пелись дифирамбы НЭПу. Как и с национальным вопросом, о котором мы говорили в первой части книги, большинство нынешних «любителей истории» утеряли главную идею: почему предпринимаются те или иные действия, и в результате получилась полная бессмыслица.

Здесь ситуация похожа на ту, что можно наблюдать в каком-нибудь конструкторском бюро. Сначала шло обсуждение отцами-основателями этого КБ технического задания на все изделие. Затем пригласили новых сотрудников и раздали им задания на разработку отдельных узлов. При этом не сочли нужным доводить до каждого основные данные ТЗ на все изделие. В этих обстоятельствах параметры, которые были доведены до низовых исполнителей, стали для них «догмами», которым они следовали неукоснительно. А откуда они взялись, для большинства членов коллектива так и осталось неизвестным. И все было хорошо, но вот КБ приступило к конструированию другого изделия. А конструкторы низового уровня продолжают пользоваться старыми «догмами», и у них получаются узлы, которые совсем не подходят к новой системе. Вся их деятельность стала бессмысленной, поскольку сами по себе их элементы конструкций никакого смысла не имели, а главный смысл всего дела был потерян.

Или по другому. Некто увидел, как его сосед, войдя в комнату и пройдя несколько шагов, снимает шляпу и, не глядя, бросает ее назад, и она повисает на вбитом в стену гвозде. Конечно, это очень экзотический способ вешать шляпу на стену. Но главное в этом трюке — уверенность, что гвоздь существует.

Теперь, если этот некто придет домой и начнет швырять шляпу за спину, то все его попытки будут тщетны. У него просто нет вбитого в стену гвоздя.

Неудавшееся государство

Не секрет, с каких позиций был начат старт реформ (учитывая и перестройку, так как в ней были заложены многие идеи, которые после развала СССР просто модифицировались), и что имеем сегодня, и какова динамика на будущее. Спад везде и во всем: в промышленности, сельском хозяйстве, добывающей промышленности. Вложений в амортизацию нет. Жизненный уровень большинства катастрофический.

Вряд ли сегодня кто-нибудь будет спорить, что кризис 1990-х явился логичным следствием экономической политики, проводившейся в предыдущие десятилетия. Как и почему происходил кризис, можно понять из нашей модели скачков (см. 3.3. Русские горки). Будем считать, что конец эпохи «мобилизационной экономики» приходится на 1955 год. Была победа в войне. Произошло частичное восстановление хозяйства. Создан задел для производства ядерного оружия и ракетной техники. Начинается поворот экономики на нормальное функционирование.

В соответствии с нашей моделью в этот момент должно было начаться отставание. И оно началось. Вот некоторые цифры. В 1955 году ВВП СССР составлял 35 % от ВВП США, в 1965 году — 28 %, 1975 — 27 %, 1985 — 22 %, 1990 — 17 %, 1995 — 9 %, и, наконец, сегодня — порядка 5 %. Некоторую отсрочку давала жизнь за счет продажи нефти. Да и на «Западе» не все было удачным; кризис за кризисом. С другой стороны, и ВВП США уменьшался по сравнению с мировым.

Любая элита считает себя неким особым сословием, имеющим право на особое к себе отношение. При отсутствии значимых внутренних и внешних угроз своему существованию «вожди» начинают паразитировать за счет эксплуатации своего исключительного положения по отношению к остальному населению страны.

Сталинский период нуждался в кадрах, способных решать задачи, стоящие перед страной. Да и сама обстановка требовала определенного типа поведения. В стране была вполне определенная идеология.

При переходе на другой режим (релаксации) возникла потребность в других людях. Главными стали рассуждения, что страна «заработала хорошую жизнь». К концу правления Брежнева признаки упадка были видны уже во всем. Согласно тогдашним данным ЦРУ, темпы роста валового внутреннего продукта снизились с 5,1 % в 1966–1970 годах до 2,3 % в 1976–1980 годах.

Сегодня Горбачев говорит, что он имел какую-то цель, но на самом деле он просто судорожно дергал за разные рычаги, только ухудшая положение страны. Он в силу своей неспособности был не в состоянии проводить реформы. Не хочется в это верить, но, похоже, он и в самом деле был игрушкой в чужих руках, задачей которых было не уничтожение социалистической системы, а нашего государства как такового.