Танец на раскаленных углях - Александр Сухов

«Еще одна жертва женского коварства, – ревниво подумал я. – Попробовала бы какая-нибудь из моих прежних знакомых дам сотворить такое – вмиг осталась бы без пальца или без руки. И чего такого особенного Фарик со Злыднем нашли в этой пигалице? Никак не пойму».

Незамеченный веселящейся от всей души парочкой, я проследовал в кабину управления. Больше всего меня обижало то, что пес, которого я до этого считал самым преданным существом на свете, так легкомысленно поддался женским чарам и совсем потерял ум, честь и совесть.

Гномы встретили меня и проскользнувшего за мной Фарика радостными улыбками и в один голос начали поздравлять мага с успешно проведенной операцией.

– Молодец, Фарлаф! – довольный Матео стиснул своей лапищей тонкую ладонь мага. – Спутник уничтожен. От себя лично и всего коллектива объявляю тебе благодарность. Будь уверен, по возвращении стану ходатайствовать перед Великим Магистром, чтобы тебя всячески поощрили по вашей чародейской линии. Со своей стороны, разрешу тебе взять парочку артефактов из королевской сокровищницы.

– Спасибо, Ваше Величество, – еле слышно пролепетал ошалевший от счастья Фарик.

– Это не ты должен благодарить монарха, – подначил я мага, – а он тебя, за то, что поможешь гномам избавиться от всякого барахла, выкинуть которое у них рука не поднимается. – Затем я обратился к Матео: – Коли вы уж так жаждете его осчастливить, мастер, дайте парню немного эликсира – сам он попросить стесняется.

Матео посмотрел внимательно мне в глаза и, кажется, понял, в каком подавленном состоянии я нахожусь. Во всяком случае, он никак не отреагировал на мою провокационную колкость, а всего лишь мягким и спокойным голосом произнес:

– Садись за руль, Коршун, и постарайся успокоить свои нервишки.

– Правильно говорит монарх, нервы надо беречь! – подшестерил Его Величеству Брюс. – Недаром считается – все болезни от нервов.

Хотел я ему сказать кое-что насчет венерических заболеваний, которые бывают исключительно от удовольствия, но не стал еще больше усугублять ситуацию. Без того, как черт, зол на весь мир, не хватало еще схлестнуться с гномом. Не говоря ни слова, я занял водительское кресло, включил зажигание и рванул с места, только пыль столбом.

Возбужденные гномы еще некоторое время обсуждали удачный выстрел и, не стесняясь в эпитетах, расхваливали покрасневшего до корней волос мага.

Наконец Матео спросил Фарлафа, как тот считает, успели или нет засечь нас со спутника?

На что юноша лишь пожал плечами.

– Определенно сказать не могу. Спутник передавал информацию не более пяти секунд. Если нас все-таки обнаружили, думаю, мы очень скоро об этом узнаем.

ГЛАВА 19

Слова Фарлафа оказались пророческими. Нас действительно успели засечь, а узнали мы об этом через каких-нибудь семь часов, но обо всем по порядку.

Вскоре после удачно проведенной операции «Носорог» успешно преодолел пустыню Зан и выехал на просторы субэкваториальной саванны континента Офир. Выжженная солнцем потрескавшаяся поверхность на глазах покрылась густой высокой травой бурого цвета.

Сезон дождей в этих местах выпадает на весну и осень, именно тогда происходит интенсивный рост травянистых растений. Летом и зимой из-за иссушающего зноя буйное разнотравье превращается в сено на корню и служит кормовой базой для травоядных. Многомиллионные стада антилоп, полосатых зебр, лопоухих слонов, могучих носорогов и других животных без устали перемещаются в поисках неосвоенных пастбищ, а также источников воды, оставляя после себя аккуратно постриженный газон.

Травоядные животные заботливо опекаются хищниками, которые внимательно следят за тем, чтобы больные и слабые не путались под ногами у сильных и здоровых.

Время от времени на нашем пути встречались различные водные преграды. В основном это были извилистые речушки, кишащие крокодилами и гиппопотамами, небольшие, наполовину высохшие озерца с грязной вонючей жижей, которую с удовольствием употребляло в качестве питья дикое зверье. Впрочем, для могучей машины они не были чем-то непреодолимым, и армейский вездеход, брызгая во все стороны грязью и распугивая местных обитателей, легко их форсировал.

Все здешние реки, речушки и ручейки берут свое начало в горах на экваторе под сумрачным пологом джунглей, где атмосферные осадки регулярны. Но немногие из них достигают северной границы пустыни Зан. Она, как гигантская губка, быстро иссушает водные потоки. Только двум самым могучим рекам Северного Офира удается пересечь бескрайние просторы пустыни и достичь берегов Срединного моря – это Змеиная и Коричневая. Цена, которую они за это платят, составляет девяносто пять процентов от своего стока. Полноводные артерии около десяти километров шириной и в несколько десятков метров глубиной, пройдя через безжизненные, жаркие земли, превращаются в ничем не примечательные речушки, судоходные лишь в сезон дождей.

Вся наша компания, за исключением спящего Брюса, которому предстояло через пару часов сменить меня на посту, собралась в отсеке управления, чтобы полюбоваться красотами кишащей жизнью субэкваториальной саванны.

Патриция, вооружившись цифровой видеокамерой высокого разрешения с мощным трансфокатором, с энтузиазмом профессионала, обожающего свою работу, снимала окружающие нас пейзажи. На сей раз ей никто не мешал. Между делом девушка азартно комментировала все то, что ей удавалось запечатлеть, объясняла, в каком порядке будет монтировать кадры и произведения какого автора возьмет в качестве музыкального сопровождения того или иного эпизода.

Нужно признать, голова у нее работала превосходно, насчет музыкального сопровождения несколько раз я спорил с ней и предлагал свои варианты. Немного поразмыслив, девушка либо соглашалась, либо обещала подумать.

Постепенно эта игра увлекла меня. Я уже не смотрел на Патрицию, как на досадное недоразумение. Считая себя профессионалом высокого класса в своем деле, я умел по достоинству оценить чужую работу. Мне даже начинало доставлять удовольствие любоваться ее разгоряченным личиком, то напряженно-сосредоточенным, то по-детски восторженным.

– Коршун, смотри, какие забавные киски! – телеоператор указала рукой на семейство гепардов, прячущееся от испепеляющего зноя в тени раскидистого дерева, ствол которого был похож на огромный кувшин, а крона своим видом напоминала зонтик размером с баскетбольное поле. – Глянь, глянь – самые настоящие слоны! А там, видишь, какие-то собачки бегают!

«Собачки» оказались стаей гиен, я объяснил Патриции разницу и добавил с видом знатока: