Лед. Чистильщик - Павел Корнев

Я еще только повел стволом, ловя на прицел темную фигуру, как раздался взрыв, парень споткнулся и его короткой очередью добил прикрывший меня Сергей.

– Уходим! – Я сорвался к лестнице, и вдруг кровавыми ошметками разлетелся камуфляж на спине Вадима. Парень, будто пьяный, рухнул на пол; Сергей в развороте выпустил остаток рожка по второму этажу, но выпустил наугад – не видя врага. А миг спустя он выронил автомат и зажал ладонями простреленную шею.

Что за черт?!

Пригнувшись, я сорвался с места, тут же что-то садануло в правый бок, и бег перешел в падение. Чудом не выронив оружия, мне удалось кувыркнуться через плечо и вскочить, но только шагнул, и сразу подломилась вспыхнувшая болью нога. Потом удары в спину – один, второй.

Спас бронежилет. Прежде чем во мне понаделали новых дырок, я змеей заполз за лестницу и на какое-то время оказался вне зоны обстрела.

Бежать, бежать, бежать…

Простреленная штанина быстро пропитывалась кровью, но пуля прошла навылет, не задев кость, и, стиснув зубы, я заковылял на выход. Проскочил мимо коридора с туалетами, вывалился на перрон и, плюхнувшись на холодный асфальт, отполз от настежь распахнутой двери.

Черррт! Сейчас ведь даже «Небесное исцеление» не вколоть! Элементарно времени не хватит!

Кое-как наложив на рану повязку, я прямо через штанину загнал в бедро лошадиную дозу обезболивающего и заменил магазин «Каштана» на новый. В голове звенело, во рту стоял отвратительный металлический привкус, и никак не получалось отдышаться.

Да что ж это такое?!

Кое-как справившись с дурнотой, я заглянул в дверной проем, никого не заметил и перевел взгляд на часы. Восемь десять.

Но почему не сработали амулеты?!

Разложив нож, я нашарил пробоину в бронежилете и подцепил острием сильно деформированную пулю. На асфальте звякнуло; пригляделся к смятому кусочку желтого металла – уцелевший участок оболочки чернел тончайшими черточками колдовских письмен.

Спецпуля? Откуда?!

Подумал – и сразу все понял. Аж желчь к горлу подкатила.

Вот же сволочь предусмотрительная! Как детей сделал! Тварь!

Но кто мог знать? Кто?!

Ладно, неважно. Надо валить отсюда, пока кровью не истек или чего похуже не случилось. Но с этим тоже не все так просто. Нет, валить надо – не вопрос, вопрос: куда валить?

От снегопада перрон прикрыла протянувшаяся над головой кишка крытого перехода-конкорса, следов здесь не останется. И, если б не нога, можно было бы побарахтаться, но так уж карты легли…

Вновь глянув в дверь, я заметил в темноте смутное движение и перечертил коридор длинной очередью. Не попал, зато спугнул.

Перезарядив «Каштан», катнул в дверной проем последнюю гранату и запрыгал на одной ноге к основанию перехода-конкорса. Голова кружилась, простреленное бедро сводило судорогой, но медлить было никак нельзя – только проскочил половину дистанции, а в здании вокзала уже гулко громыхнул взрыв. Собрав в кулак всю свою волю, я заставил себя перейти на бег, рывком распахнул дверь, за пыльным стеклом которой темнела лестница на второй этаж, и… с грохотом ее захлопнул!

Мне туда не надо, мне и тут хорошо.

Я сполз с перрона к рельсам и уселся, прижимаясь спиной к его метровой высоты основанию.

Теперь хрен найдете.

Вытащив из рюкзака не пострадавший в перестрелке бронированный чемоданчик бласт-бомбы, я запрокинул голову и сразу почувствовал, как прямо надо мной изливаются из горловины «пузыря» излишки магической энергии. Холодной, колючей, не просто чуждой этому миру, но сводящей этой чуждостью с ума…

Правое предплечье обожгло огнем, я скрипнул зубами и мотнул головой, пытаясь прийти в себя.

Нельзя расклеиваться! Только не сейчас!

Надо убираться отсюда, пока меня на вокзале ищут, а чемоданчик в снегу оставлю. Вот он сугроб, рукой подать. И «пузырь» почти точно надо мной, нет тут двадцати метров, никак нет…

Умывшись снегом, я отряхнул перчатки и только начал потихоньку отползать от нависавшего над головой перехода, как вдруг послышался легкий скрип. И сразу – осторожные шаги.

Кто-то пробежал от перрона к вокзалу, постоял там и вдруг направился обратно.

Черрт!

Между ним и мной – почти ничего. Метровой высоты основание перрона – это разве укрытие? Неосторожно пошевелюсь, зашумлю – сразу заметит. И ведь медлить нельзя! До выхода с раненой ногой еще ковылять и ковылять!

Черт, черт, черт!

Ориентируясь на звук шагов, я выгадал момент и одним судорожным рывком вынырнул из-под перрона. Горожанин в развороте начал вскидывать автомат, но короткая очередь, угодив чуть ниже легкого бронежилета, сбила его с ног, потом прицельный выстрел в голову и – готов.

И тут же, на пределе бокового зрения – движение! Я крутнулся, заранее утапливая спусковой крючок, но густая темень под переходом-конкорсом первой взорвалась пламенем дульных вспышек. Что-то садануло по груди, боку, руке, отшвырнуло на рельсы и обжигающей тяжестью придавило к земле, не давая наполнить легкие воздухом.

Я попробовал дотянуться до «Каштана» и не смог. Правая рука отнялась, вместо крика кашель с кровью. И бронежилет не спас: одна из пуль угодила точно под мышку.

Ну, не сама, конечно угодила. Уложили ее туда; куда хотели, туда и уложили.

Могли и в голову, так-то…

Заметив выросшую на краю перрона фигуру, я кое-как откашлялся, сплюнул кровь и прохрипел:

– Сука ты, Крест. Ренегат хренов.

Худощавый мужчина средних лет с изуродованной шрамами левой щекой безразлично пожал плечами и опустил короткий ствол компактного автомата к земле.

Крест, он же Силантьев, он же Савельев, он же Крестовский и, подозреваю, много кто еще, был заместителем командира моего отряда в Патруле, а по совместительству, как позже выяснилось, агентом горожан. Вот уж с кем не хотел встречаться, так это с ним. И не зря, как видно…

– Я Форту не присягал, – усмехнулся Крест после недолгой паузы. – Я на Форт работал. И пока работал, работал хорошо.

– Лучше б ты сдох, – скривился я. – Столько людей загубил…

– На себя посмотри, – спокойно отреагировал на оскорбление собеседник. – Я защищаю свой дом, а ты за деньги продался. Тебя, Скользкий, хоть и считали одиночкой, асоциальным элементом, но ты всегда был частью системы. Плоть от плоти ее. Обычный винтик.

– Да и хрен с ним. Зато своих не предавал.

– Ты повторяешься.

– Зачем? – выплюнул я вместе с кровью самый главный вопрос. Вколотое обезболивающее позволяло худо-бедно сохранять ясность мысли, но каждое слово давалось через силу, выходило из меня с надрывным кашлем, уносило с собой остатки жизни. – На хрена вы сюда полезли?

– А зачем твои хозяева полезли в Приграничье? Зачем открыли портал? – вопросом на вопрос ответил Крест. – Окончательно проворовались, мало показалось? Решили все изгадить, до чего дотянуться смогут? – Изуродованную щеку скривила гримаса отвращения. – За последние четыре года я здесь такого насмотрелся, хоть в петлю лезь. На страну всем плевать, одни лишь деньги на уме. Деньги, деньги, деньги! Развалили, распродали, а теперь скелет обсасывают. Взятки, вымогательства, откаты – у нас за такое сразу к стенке, тут – в порядке вещей. Должности продаются, будто в Средневековье. Пресловутая вертикаль власти сгнила на корню. Население вымирает почище, чем в Приграничье, а всем плевать, только успевают мигрантов завозить. Пустить такое к себе? Ну уж нет. Мы себя грабить не позволим!

– Герой, блин, – просипел я и закашлялся. Черт, как же хреново, когда собственной кровью захлебываешься. – Ради идей тот самый народ на убой готов…

– Не мы это начали, мы просто собирались уничтожить портал, – невозмутимо заявил Крест; в лицо мне уставилось дуло автомата, и стало ясно – все, абзац.

Но – не хочу. Вот так – не хочу!

– Подожди! – прохрипел я и поднес к лицу левую руку. Не закрыться от пули, нет – на часы глянуть. Восемь часов, девятнадцать минут, и секундная стрелка, будто ленивая черепаха, только-только подбирается к тройке. – Без меня тебе отсюда не выбраться! Колдуна грохнули, кондуктора грохнули. Хочешь сдохнуть здесь?

– Выберусь.

Я сплюнул кровь, собрался с силами и скривился в невеселой ухмылке:

– Правда? А тебе не пришло в голову, что винтик вроде меня мог заранее выставить таймер бласт-бомбы?

Опущенный было к земле ствол автомата стремительно приподнялся, полыхнула дульная вспышка, и по правой ноге будто палкой шибанули. Хорошее, годное обезболивающее вколол…

– Где она? – спрыгнул с перрона простреливший мне колено Крест. – Где ты ее оставил?!

– Пошел ты! – плюнул я в него кровью, не боясь больше ни черта, ни Бога.

Крест оскалился, но второй раз выстрелить уже не успел – секундная стрелка миновала красную звезду на циферблате командирских часов.

Восемь двадцать. Прости, Алена, на ужин сегодня не приду…

Нестерпимо яркая вспышка в один миг пожрала сотворенный магией мир, и он просто перестал существовать.