Среди самцов - Фиона Уолкер

В бильярдную кто-то вошел. Погруженная в свои думы, Одетта догадалась о присутствии другого человека, только когда замершие на сукне бильярдные шары вдруг сдвинулись с места и соприкоснулись друг с другом с негромким характерным стуком.

Лидия вышла в туалет, чтобы поблевать. Пытаясь подражать Сид во всем, даже в неумеренных возлияниях, она не рассчитала сил и основательно накачалась водкой. Возвращаясь в столовую, она, как и Одетта, заблудилась в лабиринте из многочисленных коридорчиков и переходов, зашла в бильярдную — правда, через другую дверь, — налетела в полутьме на бильярдный стол и ударилась бедром о его край. Потирая ушибленное бедро, Лидия вполголоса выругалась, потом увидела стоявшую в противоположном конце комнаты Одетту и заплетающимся языком произнесла:

— Одди, дорогуша, скажи мне как на духу: ты хорошо знаешь Калума Форрестера?

Этот вопрос застал Одетту врасплох, хотя она задавала его себе раз, наверное, сто. Желая выиграть время, она, прежде чем на него ответить, взяла в руки кий и с минуту погоняла по бильярдному столу шары.

— Скажем так: мы провели вместе какое-то время, — наконец произнесла она, посылая шар в лузу, которая находилась рядом со стоявшей напротив Лидией. — Он тебе что — нравится?

— Я его обожаю, — с пьяным энтузиазмом воскликнула Лидия. — Он так похож на Фина. Я люблю Фина, но Калум такой сексуальный и так сильно волнует мое женское начало… А еще он такой… такой… — Тут она щелкнула пальцами, подбирая нужное слово. — Значительный — вот! От него исходит аура могущества и огромной внутренней силы, между тем как мой Финли — всего только щенок. И, похоже, щенок бесполый, поскольку трахаться со мной не хочет…

— Значит, вы с Финли вместе не спите?

Лидия поморщилась, как от зубной боли, продефилировала к полке, на которой были выставлены бильярдные шары, и принялась один за другим их трогать, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к их гладкой полированной поверхности.

— В том-то все и дело, — сказала она после минутного молчания, оставляя шары в покое. — Это такая мука! — воскликнула Лидия, неожиданно для Одетты вырывая кий из держателя и в сердцах швыряя его на стол. — Ты даже не представляешь… Ты ведь знаешь, как я люблю заниматься сексом, а Финли до этого словно бы и дела нет. Он, видишь ли, вбил себе в голову, что мы займемся сексом только в брачную ночь — после того, как будут произнесены все соответствующие случаю клятвы и мы обменяемся обручальными кольцами. Это, конечно, очень романтично, но я… я так жить не могу. К тому же кое-кто постоянно намекает мне, что был бы очень не прочь…

— Калум! — выдохнула Одетта, тоже швыряя свой кий на стол. Сама мысль о том, что этот человек строит куры Лидии, была для нее нестерпима.

— Да, не скрою, он подбивает ко мне клинья. — Лидия нашла себе новую забаву: обнаружила на полке коробку со стрелами дартс и стала метать их в висевшую на стене мишень, что, признаться, получалось у нее не лучшим образом.

— Это как же понимать? — осведомилась Одетта звенящим от напряжения голосом.

— А что тут понимать? — пьяно улыбнулась ей Лидия. — Нравлюсь я ему — и все тут. Недавно, — добавила она, понизив голос до шепота, — он признался мне, что, ложась в постель, представляет меня в разных соблазнительных позах.

Все это звучало, в общем, довольно невинно. Одетта уже знала, какими могут быть сексуальные аппетиты и притязания Калума, и невольно подивилась той осторожности и даже деликатности, которые он демонстрировал, приударяя за Лидией. Но ей от этого было не легче. Более того, ее ревность возросла чуть ли не до космических масштабов. Так вот почему Калум требовал от нее, чтобы она разрушила брак Лидии с Финли! Он считал, что Финли для Лидии недостаточно хорош, и хотел сохранить ее для себя.

— Вот ублюдок! — воскликнула Одетта и изо всей силы ткнула кулаком в свисавшую с потолка боксерскую грушу, подводя таким образом итог своим несколько сумбурным размышлениям. Потом, немного успокоившись, она обратилась к Лидии, но уже совсем другим — негромким и ровным — голосом. — Люби Финли, детка. Он куда лучше Калума, — сказала она. — Он парень открытый и честный, и на подлость не способен. К тому же он хорош, как кинозвезда, а Калум уродлив — и внешне, и — что гораздо важнее — внутренне. Большего садиста и подонка, чем он, не найти в целом мире! Знаешь, о чем он меня однажды попросил? О том, чтобы я убедила тебя не выходить замуж за Фина!

Прежде чем Лидия успела хоть что-то сказать, в бильярдную вплыла Сид.

— Так вот вы где! — воскликнула она, радостно потирая руки. — Через двадцать минут прибудут такси, так что собирайтесь. Поедем по клубам. Развлечемся немного.

Лидия, тут же забыв о Калуме, от избытка чувств чмокнула Сид в щеку и помчалась одеваться.

— Какое прелестное создание, — сказала Сид, когда стук каблучков Лидии затих. — Но совершенно безнадежное… — Она наклонилась к Одетте и доверительно произнесла: — Хочу попросить тебя об одолжении. Ты поможешь устроить для моей дочурки маленький сюрприз?

— Конечно. Я люблю сюрпризы, — сказала Одетта. — Но в чем он заключается и какова будет моя роль?

— Я потом тебе скажу, — ответила Сид. — Главное, чтобы мы вернулись домой не позже часа ночи…

30

Когда они лихо отплясывали под музыку группы «Бони Эм», Сид неожиданно замерла на месте и спросила у Одетты, есть ли у нее права и часто ли останавливают ее полицейские, когда она ездит на машине. Этот вопрос несколько озадачил Одетту, но потом она вспомнила, что у Сид права отобрали и это у нее больное место.

— Вообще-то я никогда не сажусь за руль, когда выпью, — призналась она..

Сид кивнула в знак того, что приняла ее слова к сведению, и пошла танцевать дальше, задорно потряхивая прядями своего серебристого парика, делавшего ее неузнаваемой. Эльза, несмотря на свое состояние, тоже веселилась вовсю. Выглядела она великолепно: зеленое — под цвет глаз — платье из специального магазина для беременных было таким пышным, а его складки так искусно драпировали ее фигуру, что лишь очень наметанный взгляд мог рассмотреть под ними ее сильно округлившийся живот.

Лидии нигде не было видно.

— Блюет в сортире, бедняжка, — с озабоченным видом сообщила Джун, подходя к стойке, за которой Одетта потягивала из бутылки пиво. — Похоже, перепила водки — да еще и отлакировала ее рислингом.

— Думаешь, ее надо уложить в постель? — спросила Одетта.

— Я об этом уже час назад говорила, — кивнула Джун.

Между тем Лидия и в самом деле находилась в туалете и рыдала в три ручья. Она потеряла кольцо с бриллиантом, подаренное ей Финли, и никак не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах это произошло. Скоро у нее возникла и окрепла уверенность, что кольцо соскользнуло у нее с пальца и угодило в унитаз, когда она, обхватив его руками, извергала содержимое своего желудка.