Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая! - Юлия Шилова

— Ты права, надо задать вопрос начальству. Крыша я, в конце концов, или не крыша, — засмеялся Сашка. Он подошел к джипу и включил магнитофон. Заиграл джаз. — Тебе нравится?

— Еще бы!

— Чем тебе не бар, забыл название?

— «Лакантина». Хочешь, скажу отличие?

— Скажи.

— Там джаз играют вживую. Понимаешь, живой джаз очень сильно отличается от джазовой записи, но все равно ты меня приятно удивил.

Мы выпили по бокалу текилы и набросились на еду.

— Сань, а ты часто в эту деревню приезжаешь?

— Часто. Мы сюда с пацанами на охоту ездим. Тебе здесь нравится?

— Только что с тобой. С тобой мне везде нравится. А местные кресты здесь не беспокоят?

— Им на выпивку дашь, так они еще в наше отсутствие дом сторожат.

Сашка следил, чтобы не потух огонь, а я наслаждалась текилой.

— Сань, а ты давно женат?

— Восемь лет.

— А когда вы с женой ссоритесь, она тебя пугает, что налоговой сдаст?

— Пугает, — засмеялся Сашка, — а ты откуда знаешь?

— Все жены пугают, — улыбнулась я, вспомнив наш с Любкой разговор в Крестцах в тот день, когда я впервые увидела Марка.

— Ты же, когда женился, был лохом?

— Кем? — разозлился Сашка.

— Ну, когда вы расписывались с женой, ты не ездил на джипе, и не говорил по мобильному, и на спецобеспечении ты тем более не был. Ты был простым, обычным парнем, который ходил на своих двоих и рассматривал красивые иномарки. Тем не менее она все-таки согласилась выйти за тебя замуж.

— Она сама была такой, — усмехнулся Сашка.

— А теперь, когда ты окрутел, даже не надейся, что она тебя так просто отпустит, ведь она достигла твоего уровня, понимаешь? И я ее прекрасно понимаю как женщину. Я ведь тоже не родилась такой, какой стала сейчас. Я сама из маленького провинциального города Тамбова.

— Не знал. Оказывается, раньше ты была у нас тамбовской волчицей.

— Точно. Была. Но моя хватка помогла мне выкарабкаться. У меня была куча парней, но, увы, я не могла выйти замуж ни за одного из них, я была бы не в силах принимать их такими, какие они есть, любоваться вместе с ними красивыми машинами и женщинами в дорогих шубах, а затем ждать, когда они окрутеют, тем более, где гарантия того, что с ними вообще это произойдет. Я не могла полюбить простого парня, понимаешь. Так как больше всего на свете я люблю деньги, к ним у меня неподдельная страсть. Я вышла замуж не по любви, а за уже состоявшегося человека, не подозревая, что он самый что ни на есть настоящий маньяк. Я просчиталась, но все-таки нашла в себе силы избавиться от него.

— Ох, Янка, погубит тебя эта страсть к деньгам.

— Можно подумать, у тебя ее нет. Бескорыстных людей не бывает, мой дорогой. Страсть к деньгам заложена у всех людей с самого раннего детства, просто у одних она выражена меньше и они довольствуются тем, что имеют, а другие наоборот.

— Ох, Янка, Янка, неужто я в тебя влюбился? — произнес Сашка и крепко обнял меня за плечи. — Ты внесла в мою жизнь поток свежего воздуха, которого мне так давно уже не хватало. Наверное, в жизни каждого мужчины бывает своя роковая женщина, так вот, мне почему-то кажется, что ты и есть моя женщина, такой я уже никогда не найду, это точно. Интересно, а что бы с нами стало, если бы мы остались вместе?

— Ну, допустим, мы прожили бы какое-то время, а потом ты бы стал относиться ко мне точно так же, как сейчас относишься к своей жене. Быт съедает любовь, тем более у меня слишком высокие требования и запросы.

— Например?

— Ты бы никогда не гулял.

— Почему?

— Потому что от меня мужчины не гуляют. Я слишком жадная, Саня, даже очень, и больше всего я жадничаю на чувства. Но это только в том случае, если ты мне небезразличен, а вот как только я остыну, то тебе бы сразу предоставилась такая возможность. Мы слишком разные, чтобы быть вместе. У нас разные требования к жизни, разные критерии и, наконец, разные судьбы. Мне было бы душно и тоскливо во Владивостоке. Нет, Владивосток прекрасный город, но слишком маленький для меня, это город не моего полета, понимаешь? А тебе было бы слишком душно и тяжело в шумной Москве. Москва — тяжелый и своеобразный город, к ней надо привыкать постепенно. Вообще, вживание в Москву — довольно-таки болезненный процесс, не зря говорят — Москва слезам не верит, а слез в ней можно пролить немало. Чтобы жить в столице, надо или родиться в ней, или долгое время работать. Ты бы постоянно вспоминал свою Шамору и сильно страдал. Нам нельзя жить вместе. Это как город и провинция, им никогда не найти общего языка. Город всегда будет диктовать свои правила.

— Знаешь, наверное, мы недостаточно любим друг друга. Когда люди любят друг друга, между ними просто не может быть никаких условностей, будь то город или деревня, — недовольно сказал Сашка, а затем добавил: — Знаешь, я, наверное, злюсь оттого, что это наши последние дни, это как сон, но я совсем не хочу просыпаться.

— Я тоже привязалась к тебе, Сашка, и мне искренне жаль, что это наши последние дни. Меня начинают пугать мысли о том, смогла бы я с тобой жить. Меня неудержимо влечет к тебе, и я скоро просто не смогу с собой бороться. Ты женатый человек, у тебя ребенок, давай оставим все как есть. Я улетаю в неизвестность и даже не знаю, что ждет меня впереди.

— Может, не стоит отдавать деньги Касьяну, может, рванем вместе куда-нибудь за кордон? Ляжем на дно, нам хватит, и будем счастливы.

— Мы никогда не будем счастливы.

— Почему?

— Потому что это грязные деньги, из-за них погибло слишком много народу, и они никогда никого не осчастливят, даже Касьяна.

Играл джаз. Мы танцевали и пили текилу. Я положила голову на Сашкино плечо, он целовал меня в шею.

— Послушай, а здесь есть море или речка?

— Здесь море.

— Так что ж мы медлим, бери текилу и айда купаться!

Сашка схватил бутылку, пару бокалов, и мы побежали к воде. Я стала снимать пиджак, из-под полы выпала пушка.

— Боже мой, Янка, зачем ты постоянно таскаешь ее с собой?

— Я так увереннее себя чувствую.

— Купаться ты тоже с ней будешь?

— Нет, оставлю на берегу.

Мы бросились в воду и начали плескаться, словно малые дети. Затем выбежали на берег и сняли с себя оставшиеся одежды. Зайдя подальше в воду, занялись сексом.

Это было соитие двух страстных, любящих и неугомонных тел, которые умели наслаждаться каждым проведенным вместе мгновением. Нам было хорошо, потому что оба осознавали, что разлука не за горами.

Когда мы утолили свою страсть, Сашка взял меня на руки и отнес в дом. Он нежно положил меня на кровать, а сам сел рядом.

— Тебе было хорошо?

— Мне было больше чем хорошо. Мне было просто замечательно!