Разведчики Зеленой страны - Георгий Тушкан

кто может выдать военную тайну».

— Люда не чонмерген, — заявил Ромка: — она плохо стреляет. Да и у Асана я не видел ружья в руках.

— А кто же я тогда? — спросила возмущенная Люда.

— Ахало! — ответил Ромка. — А Топс — Бухало. Ребята потребовали объяснений, и Ромка рассказал:

— Жили-были три брата, три охотника. Выйдут на охоту — выскочит заяц. Старший увидит его и только ахнет: «Ах, заяц! Ах! Ах!», и до того разахается, что даже выстрелить не успеет. Второй всегда спешил; толком не прицелившись, сразу стреляет: бух, бух! Бухает бестолку. А третий и не ахает и не бухает, не волнуется и не торопится, а, увидев зайца, прицелится получше, стукнет, и заяц готов. Вот и прозвали их Ахало, Бухало и Стукало. У нас Люда, Асан и Топс еще только Ахалы, а мы с Егором и Гномиком — Стукалы, «добышники», значит — чонмергены.

Асан возразил, что он уже стрелял сидячих птиц и убивал перепелов в клевере и черных дроздов в кустах. Топс уверял, что как-то застрелил зайца. Люда обижалась и твердила, что она не Ахало.

Поспорили и решили каждому дать охотничью квалификацию. Люду все-таки отнесли к категории ахал, Топса и Асана — к бухалам. А если это им не нравится, пусть они возьмут ружья и докажут на деле, что и они чонмергены. Успешные результаты охоты за растениями, микробами и камнями тоже зачтутся.

III

Василий Александрович проснулся на рассвете, разбуженный голосами ребят, и удивился, увидев, что вся компания уже на ногах и суетится возле ореха.

— Вот какие чудеса сделал медведь! — воскликнул он, подходя к ребятам, которые дружно его приветствовали. — Во-первых, вы встали на заре, необычайно рано…

— Или вовсе не ложились, — прошептал Ромка.

— Во-вторых, — продолжал Василий Александрович, — у вас появилось воодушевление в работе, и мне бы хотелось, чтобы оно не остыло и днем. Сегодня мы должны начать учебу и работу. Помните?

— Помним, — хором отозвались ребята.

— В-третьих, вы выглядите, как именинники. Вот что значит удачная охота!

— Или дружба, — сказал Егор.

— Один за всех! — крикнул Ромка.

— И все за одного! — отозвались ребята. Утро начиналось замечательно.

— Вот что, Люда: чтобы нам не терять даром времени, иди-ка ты готовь завтрак, а я помогу снимать шкуру, — сказал Василий Александрович.

— Завтрак давно приготовлен, — ответил за Люду Топс.

— Превосходно… Ну, тогда выгони на пастбище коров и гибридов, — сказал Василий Александрович.

— Уже пасутся, — ответил за Люду Асан. Василий Александрович удивился еще больше.

— Ну, тогда иди накрывай на стол.

— Стол давно накрыт и ждет вас, — поспешно отозвался Гномик, ибо последнее сделал за Люду он.

Василий Александрович даже руками развел. Ребята точно изменились за одну ночь. Они были очень вежливы и даже слишком предупредительны друг с другом.

— Среди пионеров есть и юные натуралисты, и авиамоделисты, и юные техники, — сказала Люда, — а мы чонмергены — великие охотники.

— Мы, — сказал Егор, — избрали вас, Василий Александрович, почетным чонмергеном. Потому что вы, как охотник за растениями, — чонмерген.

Василий Александрович поблагодарил за честь и обещал высоко держать знамя чонмергена.

Часть пятая

Серый дракон

I

Несмотря на бессонную ночь, за завтраком все были веселы и ждали чего-то необычайного. Все время говорили о необыкновенной «охотничьей ночи». Потом встали из-за стола, и Василий Александрович спросил, удалось ли ребятам решить задачу, которую он им задал.

— Добывать сок на его пути к плодам или клубням, — мгновенно ответил Ромка и, слегка покраснев, добавил: — Это сказал Егор.

— И ставить «магазины» для пчел, — подсказал Гномик.

Василий Александрович был доволен, что ребята не только не забыли о загадке, но и решили ее.

— Весной из клена течет просто сахарный сок, — поспешно объяснил Егор.

— Из кленового сока делают кленовый сахар, — сказал Василий Александрович. — Есть растения, которые выращивают ради их клубней, корней или луковиц, другие выращивают ради их стеблей, листьев или коры, например капусту и хинное дерево, третьи — ради семян. Мы знаем растения, выращиваемые ради цветов или других их частей, например ради плодов. Некоторые растения дают продукты, действующие на нервную деятельность человека.

— А сахарный тростник? — вырвалось у Ромки. — Вы пропустили сахарный тростник и дерево, из которого добывают резиновый сок — каучук.

— Я не называл растений. Добывание млечного сока растений — это близко к тому, о чем идет речь. На севере млечный сок есть у трав — одуванчиков, например; в средней полосе мы добываем каучук из кок-сагыза, а в тропиках млечный сок встречается у больших деревьев — гевей, из которых добывают каучук.

— Надо доить растения! — воскликнула Люда.

— Как доить? — удивился Асан.

— Стоп! — закричал Василий Александрович, поднимая палец. — Кто тебе разрешил говорить? — Он поправил очки. — Чтобы это понять, следует сначала осмотреть Зеленую лабораторию.

Все ребята в восторге вскочили. Барс запрыгал возле Егора.

— Собаку придется привязать здесь, — предупредил Василий Александрович.

— А зачем? Пес ничего в саду не поломает. Барс умница, — вступился за собаку Егор.

— Это необходимо для здоровья Барса, — решительно заявил Василий Александрович. — Он останется здесь.

— Есть! — согласился Егор.

Он приказал Барсу лечь на крыльце дома и привязал его.

— Люда, ты провела вторые метеорологические наблюдения? — спросил Василий Александрович у дочки, тоже намеревавшейся итти с ними.

— Температура на солнце двадцать один градус, небо безоблачное, ветра нет… Ну, словом, все записала — и влажность воздуха и все, все, и микроклимат тоже записала! — весело отозвалась Люда.

— Ну, тогда пойдем! — И Василий Александрович пошел по дорожке, ведшей от дома в сад.

II

— Не так быстро! — то и дело повторял Василий Александрович, останавливая ребят, опережавших его.

Мальчики старались не спешить, но ноги сами ускоряли бег и несли их в глубь сада по «Бульвару Рабочей пчелы», затем по «Проспекту Острого жала», мимо медогонного домика, все дальше и дальше, к видневшейся вдали высокой, в два человеческих роста, плотной зеленой изгороди у тополей. Это были заросли колючей облепихи, держи-дерева, так густо разросшейся, что сквозь нее ничего не было видно. Егор осторожно раздвинул наружные ветки.