Воздушный стрелок. Учитель - Антон Демченко

— Мобильные беспилотные комплексы воздушного наблюдения и их применение в условиях жесткого противодействия систем ПВО. — Кивнул я.

— Запиши мне это на бумажке… и я удивлю её этой фразой сегодня за ужином. — После недолгого молчания, хлопнув ресницами, удивлённо проговорил Леонид.

— С твоим куцым мозгом, ты даже прочесть её правильно не сможешь. — Обернувшись, улыбнулась Оля.

— Ничего, у меня будет время потренироваться до ужина. Уж как‑нибудь справлюсь. — Фыркнул в ответ Лёня, а когда его сестра уже приготовилась вонзить следующую шпильку, выставил перед собой ладони. — Стоп — стоп — стоп, сестрёнка! Я, вообще‑то, искал Кирилла по делу. Позубоскалим позже, ладно? Например, сегодня вечером, договорились?

— Завтра. — Вмешался я. — Оля вернётся домой только завтра.

— Ладно. Пусть так. — Неожиданно легко и без подколок согласился Бестужев — младший. Ого, и ни одного замечания о наших с Ольгой планах? Хм, кажется, Лёня действительно искал меня не просто так. Что он тут же и подтвердил. — Кирилл, идём, с тобой хотят познакомиться представители Совета Попечителей.

— Оленька, составишь мне компанию, или подождешь здесь? — Поинтересовался я. Ольга, в ответ, словно сравнивая, окинула взглядом окружающую стенды с участвовавшими в представлении проектами и окружающую нас толпу, перевела взгляд на двери, ведущие в холл и, чуть поколебавшись, вздохнула.

— Я, лучше, побуду здесь… когда ещё доведётся вот так поностальгировать? Альма — матер, как‑никак. — С извиняющейся улыбкой, проговорила она. Ну и ладненько… кто знает, какие темы намерены обсуждать со мной господа из Совета?

— Хорошо. Я найду тебя сразу, как переговорю с ними. — Кивнул я и двинулся через толпу, стараясь не потерять из виду пробирающегося в нескольких шагах впереди Леонида.

Я что‑то не понял. Бестужев поднял такой шум, только для того, чтобы вот этот вот гурман получил информацию о моём поставщике?! Хм… и ведь не спросишь его. Представил Толстому и Тонкому и слинял, словно его здесь и не было… Хм. Ладно.

— Честно говоря, уважаемый Иван Архипович, у меня нет каких‑то специальных поставщиков. — Пожал я плечами. — А столь понравившаяся вам рыбка, это небольшой презент от одной моей хорошей знакомой. Узнав о скором представлении в гимназии, она великодушно помогла решить мне вопрос с некоторыми рыбными блюдами и соленьями, подготовить которые самостоятельно, я не мог в силу отсутствия соответствующих помещений, как в гимназии, так и дома.

— Хм… — Мой собеседник чуть скис, но напора не утратил. — Понимаю. А могу я узнать имя этой вашей знакомой?

— Разумеется, это вовсе не секрет. Елена Павловна Филиппова. — Улыбнулся я, а толстый и тонкий одновременно поперхнулись. Один очередным завитком из сига, а второй квасом, которым, наравне с соками и минералкой, пришлось обходиться всем присутствующим, вместо вин и прочего алкоголя, ввиду полного запрета последнего на территории гимназии.

— Кхм… Речь идёт о боярыне Посадской, я полагаю? — Придя в себя, осведомился Иван Архипович.

— Разумеется. — Кивнул я. Приятель моего собеседника хотел было что‑то уточнить, но тот не дал вымолвить ни слова.

— Извини, Игорь мы тебя оставим на пару минут… — И подхватив меня под локоть, потащил в сторону, не переставая тараторить о своей удаче и благодарности юному Бестужеву за помощь.

— Вы так радуетесь, Иван Архипович… просто удивительно. Неужто, найти в Москве ладожскую рыбу, такая проблема?

— Экранопланы, совершающие рейсы из Старой Ладоги в Москву, есть только у рода Посадских… — Вздохнул толстяк. — И они не коммерческие. Так что, возможность разжиться по — настоящему свежей рыбкой из тех мест, выпадает нечасто…

Но тут мы удалились на достаточное расстояние от заполонившей холл толпы, и мой собеседник вдруг резко изменился.

— Кирилл, прошу прощения за этот спектакль. — Толстяк поднял вокруг нас купол приватности, каких вокруг и без того было немало и, выудив из внутреннего кармана пиджака письмо, протянул его мне. А на немой вопрос, только развёл руками. — Сами понимаете, некоторые вещи не стоит афишировать. А уж неформальное общение лица замешанного в следствии, с ведущим его главой Пятого Стола, тем более. Здесь кое — какая информация по известному вам делу, несколько рекомендаций и… на словах, Анатолий Семёнович велел передать, что, в отличие от него, у вас полностью развязаны руки. Единственная просьба: не наломайте дров. Это всё… А теперь, с вашего позволения, вернёмся к рыбе…

И купол над нами исчез.

Глава 9. Любой план живёт ровно до первого столкновения с реальностью

В очередной раз развернув лист исписанный мелким, но уверенным и твёрдым почерком, я хмыкнул. Какие тайны плаща и кинжала, однако. Можно подумать, что всё написанное нельзя было передать посланием на браслет? Впрочем, если учесть, что уважаемый Анатолий Семёнович не знает о наличии у меня «левого» коммуникатора, и не доверяет защите официального, «громовского», подобная передача информации, вполне логична. Да и то, что он не пожелал передавать письмо через дочь, тоже понятно. Кому захочется втягивать своих детей в дела, попахивающие кровью и грязью… А в том, что здесь прямо‑таки воняет, я не сомневаюсь ни на секунду. Такие вот убийства приказных, просто не могут обойтись без соответствующего душка. М — да уж. Надо будет сообщить Вербицкому номер «левого» браслета, чтобы впоследствии обходиться без этих игр в «штирлицев».

Я вспомнил лысого гурмана и невольно ухмыльнулся. Забавный дядечка… а как он вцепился в тему поставки ладожской рыбки… и ведь не играл ни капельки. Уж, чтобы определить это, моего чутья хватит за глаза. Но вот лёгкость, с которой он скрывал реальную суть нашей встречи за гастрономическим интересом, меня, если не поразила, то удивила, точно. Неужто все выпускники этой гимназии, в будущем могут превратиться в таких вот монстров лицедейства, как этот любитель свежей рыбы?

Мысль непроизвольно перескочила на тему «поставщиков» этой вкуснятины, а точнее на встречу со старшей внучкой Филипповой — Посадской, заглянувшей в мой дом накануне школьного представления, во исполнение договорённости с её замечательной, во всех отношениях, бабушкой. Впрочем, думаю, в свете найдётся мало храбрецов, кто отважился бы так назвать новгородскую боярыню. Несмотря на то, что сама она себя спокойно называет старой каргой, я ни на секунду не сомневаюсь, что любой кто позволит себе назвать её так же, поимеет очень большие неприятности. И внучка от неё не отстаёт. Это, и Лина с Милой могут подтвердить.