Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

— Эта проблема уже решена. Избавились от кислорода и превратили топливо в кашу из сжиженного водорода в полузамерзшем состоянии. Горит оно очень мощно и очень чисто. Его предназначают для двигателей в случае отправки корабля на Марс.

Мэрлинсону все еще не верилось.

— Такого просто не может быть.

— Может, — коротко ответила Рейчел. — Я составляла об этом доклад президенту. Мой босс встал на дыбы, потому что НАСА хотело объявить о водородном топливе как о крупном успехе, а Пикеринг требовал, чтобы информацию отнесли к разряду секретной.

— Но почему?

— Не важно, — отмахнулась Рейчел, не собираясь разглашать больше тайн, чем это необходимо.

Правда же состояла в том, что Пикеринг стремился засекретить новую разработку в целях национальной безопасности, которая в последнее время вызывала все возрастающую тревогу. Причина этого заключалась в резко возросшем уровне китайских космических технологий. Китайцы как раз разрабатывали убийственную систему запуска боевых ракет, которую собирались продавать всем, кто готов хорошо платить. А среди таких, разумеется, найдется немало врагов Соединенных Штатов. Последствия для безопасности страны могли оказаться весьма серьезными. Однако НРУ знало, что Китай основывает свои разработки на базе морально устаревшего топлива, и Пикеринг не собирался дарить им сведения о прорыве в области создания водородного горючего.

— Так, значит, — произнес Мэрлинсон, явно удрученный, — ты утверждаешь, что НАСА обладает двигателями чистого горения, работающими на чистом водороде?

Рейчел кивнула:

— Я не располагаю цифрами, но температуры на выбросе этих двигателей в несколько раз превышают обычные. И это заставляет НАСА заниматься разработкой новых материалов для сопла. — Она помолчала. — Большой камень, помещенный возле сопла такого двигателя, будет обожжен потоком горящего водорода, в пламени с небывалой температурой. Корка сплава получится просто восхитительная!

— Ну вот! — воскликнул Корки. — Мы возвращаемся к сценарию поддельного метеорита?

Толланд внезапно заинтересовался:

— А ведь это идея. Булыжник, подставленный под космический корабль, собирающийся взлететь!

— Господи помилуй, — пробормотал Мэрлинсон, — по-моему, я оказался в компании двух сумасшедших.

— Корки, — обратился к нему Толланд, — ведь можно же предположить, что камень, помещенный в поле выброса такого двигателя, будет выглядеть обожженным точно так же, как и тот, который пролетел сквозь плотные слои атмосферы. Разве нет? Даже направление борозд и обтекания плавящегося вещества будет таким же!

— Ты прав, — пробормотал Мэрлинсон.

— А то самое чистое топливо, о котором толкует Рейчел, не оставит никаких химических следов. Только водород. Повышенный уровень ионов водорода в сплаве.

Корки закатил глаза:

— Послушай, если один из подобных водородных двигателей действительно существует и работает на сжиженном газе, наверное, то, о чем ты говоришь, возможно. Но уж слишком это фантастично.

— Почему же? — удивился Толланд — Процесс кажется достаточно простым.

Рейчел согласно кивнула:

— Требуется лишь камень с отпечатками живых организмов возрастом в сто девяносто миллионов лет. Обожги его в выбросах двигателя, работающего на сжиженном водороде, и засунь в ледник. Всего-то! В результате получаешь метеорит!

— Для туристов — может быть, — не сдавался астрофизик, — но не для ученого! Ты все еще не объяснила наличие хондр.

Рейчел сосредоточилась, пытаясь вспомнить, как Корки объяснял появление хондр.

— Ты ведь, кажется, говорил, что хондры возникают в результате быстрого нагревания и охлаждения в космосе, так?

Мэрлинсон вздохнул.

— Хондры образуются, когда камень, охлажденный в космосе, внезапно подвергается нагреву до степени частичного плавления — примерно до полутора тысяч градусов по Цельсию. Затем камень должен вновь остыть, причем невероятно быстро, и тогда карманы с расплавленным веществом превратятся в хондры.

Толланд внимательно посмотрел на коллегу:

— А что, такой процесс никак нельзя воспроизвести на Земле?

— Невозможно! — уверенно заявил астрофизик. — На нашей планете просто не существует таких температур, которые способны вызвать подобные стремительные процессы. Речь идет о ядерном нагревании и об абсолютном нуле в космосе. Такие крайности на нашей планете невозможны.

Рейчел задумалась.

— По крайней мере в естественных условиях.

Корки встрепенулся:

— Это как нужно понимать?

— А так: почему, собственно, процессы нагревания и охлаждения не могут быть искусственно воссозданы на этой планете? — вопросом на вопрос ответила Рейчел. — Камень запросто мог быть обожжен водородным двигателем, а потом быстро охлажден в криогенном морозильнике.

Корки взглянул с сомнением:

— Так что, значит, хондры искусственные?

— Это идея.

— Смешная идея, — заметил астрофизик, показывая на образец. — Может быть, ты забыла? Хондры были датированы без всякого сомнения, и их возраст определен в сто девяносто миллионов лет. — Он заговорил язвительным тоном: — Насколько мне известно, мисс Секстон, сто девяносто миллионов лет назад еще никто не имел ни двигателей на сжиженном водороде, ни криогенных морозильников.

Толланд обдумывал услышанное. Хондры или не хондры, но аргументы неумолимо накапливаются. Несколько минут он молчал, глубоко потрясенный откровением Рейчел насчет корки сплава. Ее гипотеза, хотя отчаянно смелая, все-таки открывала новые горизонты и позволяла мысли двигаться в иных направлениях. Если корку сплава можно объяснить… то что дальше?

— Ты что-то совсем затих, — заметила Рейчел, пересаживаясь к нему.

Толланд поднял голову. На мгновение при тусклом освещении салона самолета в глазах спутницы ему почудилась нежность, напомнившая о Шейле. Он устало вздохнул:

— Да я вот просто думал…

Рейчел улыбнулась:

— О метеоритах?

— А о чем же еще?

— Перебирал в уме результаты экспертиз, пытаясь вычислить, что остается?

— Вроде того.

— Ну и что решил?

— Да пока ничего особенного. Я подумал, сколько же данных оказалось под сомнением с того момента, как мы обнаружили шахту во льду, через которую внедряли метеорит.

— Иерархические доказательства — это карточный домик, — заметила Рейчел. — Изыми первую предпосылку, и сразу все посыплется. А в данном случае первой предпосылкой как раз и служило место находки. Когда я только прилетела на Милн, администратор НАСА сказал мне, что камень обнаружили в толще трехсотлетнего льда и что его плотность превышает плотность любого из камней в этом районе. И я приняла это как логическое доказательство того факта, что камень упал с неба.

— И ты, и все мы.

— Средний уровень содержания никеля хотя и убеждает, однако не может считаться решающим доказательством.

— Он очень близок, — вступил в разговор Корки, внимательно слушавший их.

— Но все-таки не попадает в границы. Астрофизик неохотно кивнул.

— А эти невиданные космические жуки, хотя и очень странные, в действительности могли оказаться не чем иным, как древними глубоководными ракообразными.

— А теперь вот и корка сплава…

— Очень неприятно говорить об этом, — заметил Толланд, глядя на Мэрлинсона, — но почему-то начинает казаться, что отрицательных свидетельств теперь куда больше, чем положительных.

— Наука имеет дело не с тем, что кажется, а с тем, что есть на самом деле, то есть с реальными данными. Хондры в этом камне определенно