Джин Грин – Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014 - Гривадий Горпожакс

– Очень важно понравиться генералу, – сказал он мне и, видя, как я поморщился, добавил: – Понимаю, ты не хочешь строить карьеру благодаря «пуллу»,[81] но надо смотреть фактам в глаза: даже на войне, а в мирное время особенно, ордена и звания зарабатываются не столько геройством в бою, сколько «пуллом», связями, хорошими отношениями с начальством. Очень хорошо, что генерал знает о твоем… знакомстве с Ширли. Генерал так же заинтересован в хороших отношениях с Ширли и с ее муженьком, как ты – в хороших отношениях с генералом. На «пулле», малыш, весь свет стоит, а не одна только армия Соединенных Штатов. Генерал Трой Мидлборо далеко пойдет. Говорят, его скоро назначат командующим специальными войсками во Вьетнаме. Я с ним познакомился в Арми-энд-Нэйви-клаб[82] в Вашингтоне. И на встречу с ним я шел – по секрету тебе скажу, – изучив от корки до корки его личное дело.

И Лот подробно рассказал мне о генерал-майоре Трое Мидлборо, командующем Центром специальных войск в Форт-Брагге:

– Если ты знаешь одного генерала, то ты знаешь всех генералов. Генерал Трой Мидлборо – типичный американский генерал, а генералы армии Соединенных Штатов почти так же похожи друг на друга, как оловянные солдатики. Само собой разумеется, что он, как две трети всех американских генералов, окончил военную академию в Вест-Пойнте и всю жизнь завидовал выпускникам военно-морской академии в Аннаполисе («Каждый штатский дурак возьмется командовать полком, но нет такого штатского дурака, который взялся бы командовать крейсером»). Родился он где-то в начале века, так что сейчас ему за шестьдесят. Родители, разумеется, американцы, причем британского происхождения.

Типично и то, что Мидлборо – выходец из верхнего слоя среднего класса, протестант-пресвитерианец.

Тридцатые годы для Троя Мидлборо, как и для всего офицерства, были годами Великой Депрессии из-за засилья изоляционистов и пацифистов в стране. В эти черные годы безденежья в армии не хватало патронов даже для учебной стрельбы по мишеням. Тогда до пятидесяти лет ходили в капитанах, ожидая, пока перемрут или выйдут в отставку старшие офицеры.

Зато вторая мировая была «золотым временем», когда дождем сыпались награды и ускоренными темпами присваивались очередные звания. Трой Мидлборо начал войну первым лейтенантом, командовал ротой военно-воздушных войск во время высадки в Нормандии, отступал в Арденнах, дрался за Бастонь, к концу войны уже был подполковником. В корейскую войну он уже командовал полком, высаживался в Чемульпо, стал лично известен командующему восьмой армией генералу Максуэллу Тейлору.

Несмотря на высокую протекцию, Мидлборо продолжал оставаться типичным офицером. Женился на дочери типичного генерала, избрав, как водится, в жены девушку побогаче и стоящую выше его по положению в обществе. К пятидесяти годам накопил 50 тысяч долларов страховки. Ведь американские офицеры получают самое высокое жалованье в мире, намного больше, чем в любой другой армии мира. Однако офицер, не имеющий побочных источников дохода, не может, например, заступить на блестящий пост военного атташе за границей.

После корейской войны Трой Мидлборо окончил школу командно-генеральского штаба и долго служил в Пентагоне, где был типичным военным чиновником, то есть читал бесконечную переписку по какому-то узкому вопросу, приклеивал к входящим документам разноцветные квитки: красный квиток – первой срочности, зеленый – второй срочности, желтый – третьей срочности и передавал эти документы по инстанции.

Работа адски скучная, но в карьере любого офицера крайне важна служба в Пентагоне – там офицер на виду, там завязываются важные связи с сильными людьми. Через тридцать четыре года службы, включая академию, в пятьдесят один год он стал генералом – это как раз на год раньше обычного, среднестатистического срока. В 1959 году, когда Тейлор ушел в отставку из-за разногласий с президентом Эйзенхауэром, всем казалось, что звезда Троя закатилась. Но в прошлом году новый президент назначил Тейлора руководителем совершенно секретной группы по изучению состояния военной разведки и готовности к партизанской войне. В июне он стал личным военным представителем президента, а в июле последовало его назначение на высший пост в Пентагон.

Тут, само собой, и Трой Мидлборо пошел в гору, получил «Форт-Брагг». Он член Клуба армии и флота, ему присвоены две почетные академические степени и, что очень модно, он считается автором двух мемуарных книг о войне, хотя всем известно, что эти книги за него писали «писатели-призраки» из отделения книжно-журнальной литературы отдела шефа информации департамента армии.

Поговаривают, что генерал, подобно многим мемуаристам с лампасами, нагло обжулил своих «авторов-призраков» по части гонорара, но это отнюдь не мешает ему добиваться литературного признания. В последней книге генерал Мидлборо развивает мысль генерала Ван-Флита: надо исключить Россию из ООН, порвать с ней дипломатические отношения, раздавить с помощью специальных антипартизанских войск все так называемые национально-освободительные движения.

Таков послужной список генерала. А что он за человек? Что у него в голове?

Да то же, что и у каждого обычного генерала. Ведь все они прошли одну школу, одну дорогу. Азы военной науки и офицерский катехизис восприняли в юные годы, когда лепится сознание и выковывается характер. Стереотип закреплялся в казармах, гарнизонах, штабах. Эти люди никогда не занимались созидательным, творческим трудом. Они командовали солдатами, хотя сами никогда не были солдатами. Они были густопсовыми бюрократами, чиновниками в погонах. Пройдя довольно суровую школу ломки и военной унификации характера и образа мыслей в Вест-Пойнте, они всемерно добиваются еще более суровой ломки и переделки своих подчиненных.

Я нередко сравниваю американскую армию с германской армией, – заметил Лот, – американских генералов с генералами вермахта. Отличия, разумеется, имеются. Наши генералы были воспитаны в вековых тевтонско-прусских традициях, принадлежали к военно-дворянской касте, им чужд был всякий внешний демократизм, они были чопорными военными роботами в высоких тесных раззолоченных воротниках. У нас в вермахте их недаром называли «золотыми фазанами» в отличие от нас, офицеров – «серебряных фазанов». Американские генералы – это бизнесмены, менеджеры, директора в мундирах, которые не прочь поболтать о демократии, о звездно-полосатом флаге защиты свободного мира и идеалов западной культуры, а в сущности, генералы – всегда генералы.

На протяжении десятилетий, – продолжал Лот, – генерал учится казарменному конформизму, бездумному выполнению приказов, воздержанию от всякой инициативы и критики. Учится скрывать свои пороки и всячески подавлять свою индивидуальность в соответствии с золотым армейским правилом: если хочешь повелевать, научись сначала повиноваться. До генеральских звезд доживает только тот, кто умеет ладить с начальством, не рискует ни на войне, ни в мирное время в карьеристских баталиях, тот, кто научился не думать собственной головой за долгие годы в младших офицерах.

При этом генерал Мидлборо всерьез заботится о своей популярности и репутации. Подобно генералу Лемницеру, несмотря на свои солидные годы, он повторно сдал норму парашютиста-десантника.

На словах генерал за мир, а на деле – за «хорошую», большую войну любого, пусть глобального, масштаба, которая бы достойно увенчала его карьеру, лишь бы она не угрожала жизни и благополучию его самого и его близких.

Что думает генерал-майор Трой Мидлборо о войне и мире? Официально – исповедует официальную военную доктрину. Неофициально – он по-прежнему за «массированное возмездие», то есть за тотальный термоядерный удар в случае советского нападения или даже за превентивный удар, пока русские не стали слишком сильными.

Генерал Мидлборо, – сказал Лот, – отказывается признать, что время упущено и теперь ни одна из сторон не может выиграть ядерную войну. В первое же столкновение та и другая стороны потеряют по меньшей мере по пятьдесят миллионов человек. Большая война бесперспективна, но генералитет крепко держится за свои права и привилегии, за эту дойную корову – доходную военную экономику. Американский парадокс двадцатого века – это то, что именно перспектива бесперспективной большой войны открыла генералам и адмиралам двери в элиту правителей США!

Я с интересом выслушал Лота, острым резцом своего недюжинного ума нарисовавшего яркий и не слишком лестный портрет генерала Троя Мидлборо, типичного армейского генерала. Но от меня не укрылись и горько-ироничные нотки в голосе Лота. Не считает ли Лот, что для него, не потомственного, не стопроцентного американца, закрыты пути к большой карьере? Не потому ли он так строго, так беспощадно судит типичного американского генерала?