Путешествие вверх - Алексей Ефимов

Потом Анмай дней десять расспрашивал юношу. Вайми старался, но не мог передать свои ощущения, и злился из-за этого, — на себя, но внятности это не добавляло. Он был где-то ещё, — тогда, между, — но вот где, он был не в силах объяснить. Он мог сказать только, что умирать очень страшно: последнее, что он запомнил, — бесконечная, ослепительная боль. Но после воскрешения он не изменился, лишь заметно посерьезнел. Его сверстники тоже стали относиться к нему с несколько большим уважением.

Так Анмай убедился, что воскрешение из мертвых возможно, — и, значит, возможно всё. Он видел технологию, способную воплотить практически любые мечты, и задавал себе свой любимый вопрос, — что станет следующей ступенькой на этой бесконечной лестнице?

***.

Прикосновение Аютии отвлекло его от возвышенных мыслей. Анмай вернулся к реальности, осторожно заглядывая вниз. Хотя разница орбитальных скоростей соседних блоков была небольшой, на глаз она казалась головокружительной. Было жутковато видеть, как на той стороне беззвучно проносятся деревья, холмы и скалистые кряжи. Иногда мелькали фигурки таких же, как они с Аютией, наблюдателей. Всех их привело сюда исключительно бескорыстное любопытство.

Аютия насмешливо смотрела на него, уже привыкнув к его внезапной задумчивости.

— Ты так и будешь здесь стоять? Нам нечего здесь делать. Дома лучше.

Она улыбнулась.

— Или ты хочешь… — но что она хотела ему предложить, Анмай так никогда и не узнал.

В этот миг между ними спустился симайа.

Вэру сразу узнал его, — своего двойника, встретившего его в пустыне.

— Я должен забрать тебя, — обычным ровным голосом сказал тот. — Ты вредно влияешь на наших юношей.

— Разве они сами это сказали? — удивился Анмай.

Секунду они смотрели в глаза друг другу. Симайа первым отвел взгляд.

— Нет. Так решили мы. Кое-кто из них начинает считать, что улучшить мир очень легко, — надо только истребить в нем всё плохое.

— А разве нет?

— Анмай, это сводится к привычке разрушать всё, что не нравится. У нас несколько иные обычаи, а если юные айа поверили в какую-то чушь, то справиться с этим очень трудно.

— Но я не учил их этому!

— Ты рассказывал им о том, что сделал во имя будущего. И им понравилось это.

— И это плохо?

— Желание убивать? Да. Если ты ещё не понял, — мы очень любим своих детей. Любая угроза им, — даже призрачная — нам не нравится. Ты должен покинуть это место.

— А если я не захочу?

— Ты всё равно его покинешь, — симайа пожал плечами, словно удивляясь его наивности.

В следующий миг его фигура расплылась знакомым туманно-золотистым шаром, и Вэру подхватило силовое поле. Стремительно возносимый вверх, он увидел удивленно смотревшую им вслед Аютию, и понял с внезапной бесповоротной уверенностью, — что бы ни ждало его в будущем, её он больше никогда не увидит. Совсем недавно она сказала ему, что у них будет ребенок.

А ему даже не дали с ней попрощаться.

На сей раз они поднимались отвесно вверх, прямо к неторопливо плывущим мирам. Очертания земли внизу быстро размылись смутной синей вуалью, затем за симайа потянулся светящийся след, — в вакууме он перешел на ионную тягу, сжигая часть своего тела. В пустоте Вэру стало страшновато. От смерти его отделяла лишь одна мысль симайа.

— Не бойся, — сказал тот. — Здесь жизнь священна. Никто не причинит тебе вреда.

— Тогда что со мной будет?

Симайа промолчал, и Анмай решил спросить о чем-нибудь более веселом.

— Почему вы тратите столько сил на живых и наивных айа? Разве вы не можете размножаться иначе?

— Заводить детей с айа мы не можем вообще. Никак. Размножаться сами, — можем, но лишь почкованием или делением личности, — а, знаешь, не очень-то приятно делить себя на части. Нет, мы можем поместить в тело симайа уже готовую матрицу сознания, но её надо программировать зарание. Для этого одного симайа мало, нужна семья, — а она у нас тройная. Плюс, запас магнитных монополей для нового тела, то есть, ещё и Эвергет, на котором их производят… И получившаяся особь не будет иметь никаких «живых» черт, — нет опыта жизни в живом теле. Короче, ТАК у нас детей не делают…

— А зачем тогда вообще нужен этот способ?

— На случай, если все «детские миры» и большинство симайа будут уничтожены, чтобы быстро восстановить популяцию. Пока необходимости не было… К тому же, живые айа — наш исток, и отрываться от него, по меньшей мере, неразумно. Ведь мы, — не единственные жители Р`Лайх. Память о нашем детстве, — последнее, что отличает нас, взрослых, от древних обитателей этого места, которые вообще никогда не были живыми, последний берег, за который мы цепляемся, чтобы понимать и помнить наше прошлое. Хотел бы ты забыть о своем детстве? Пусть их любострастие наивно… но оно не вечно. Однажды нам всем придется нырнуть в квантовый мир… навсегда, и наша судьба перестанет быть нашей собственной. Мы все знаем это. Они, там, внизу — тоже. Теперь ты понимаешь?

Анмай вздохнул и осмотрелся. Они поднялись уже очень высоко, но не было заметно, что они летят к какой-то ближайшей планете. Похоже, симайа хотел вообще выйти из плоскости планет, чтобы достичь цели кратчайшим путем, — она явно была довольно далеко. Не надеясь на ответ, Вэру всё же спросил:

— Куда мы летим?

— В другое место.

Анмай помолчал.

— Вы знаете, что ожидает Эрайа?

— Разумеется.

— Тогда почему же вы ничего не делаете?

— Мы уже сделали всё, что в наших силах. Эрайа здесь. Я имею в виду, настоящая. Та, что ты видел, — всего лишь копия.

На секунду Анмай растерялся.

— Как можно скопировать целую планету?

— Это не объяснишь сразу. Надеюсь, ты знаешь, что восемь десятых материи нашей Вселенной, — темные, невидимые. Это темная энергия и нейтралино, тяжелые невзаимодействующие элементарные частицы. Но ещё одна десятая часть массы Вселенной, заметная также лишь по своей гравитации, не рассеяна, — она образует компактные сгустки, по массе равные нашим звездам и планетам, но редко совпадающие с ними в пространстве, — космос слишком велик для этого. Их открыли уже в эпоху межзвездных полетов, и с большим трудом, правду говоря, случайно. Объяснение им дала физика: каждая частица, — спиновая релятивистская струна, но у каждой струны два конца. Из этого следует, что наше пространство вмещает две Вселенных, связанных лишь гравитацией. Иначе взаимодействовать их частицы не могут, хотя все они, — разные концы одних суперструн. Мы можем ощутить притяжение теневой планеты, но вот увидеть или потрогать её мы не можем, — мы просто пройдем сквозь неё.

Теневая Вселенная похожа на нашу, но не тождественна ей, — элементарные частицы совпадают одна в одну, но то, что из них строится, — уже нет. И в неё нельзя войти просто вот так: нельзя изменить начальную структуру материи. Лишь гравитация соединяет две стороны одного мироздания.

Но, приложив колоссальную энергию, можно, при определенных условиях, рассечь спиновые струны. Тогда частица, — или любая группа частиц, — воспроизведет своих теневых двойников, просто для восстановления симметрии. Тут есть машина… её можно назвать Зеркалом Сути. Включенная, она повторяет любой попавший в её поле предмет, но не в виде отражения, а в натуре. Единственная проблема, — он возникает на ТОЙ СТОРОНЕ, но с теневого отражения можно сделать ещё одно, здешнее, — а исходный предмет остается неизменным. В итоге, там, где была одна Эрайа, стало три. Настоящая… ладно, она осталась на месте, но никто не смог бы сказать, какая из трех настоящая. Знаешь, самая ценная из возможностей Зеркала, — снимать копии в любом месте нашей Вселенной, и создавать их, — тоже везде. Копию Эрайа мы поместили в Пояс Миров Р`Лайх, — это несложно, если владеешь механикой гравитационных полей. Теневую планету мы обратили в базу для наших кораблей… там. А потом Эрайа открыли ничего не подозревающие файа Сети. Теперь тебе понятно?

— Да. Сколько это поглотило энергии?

— Около одной стандартной солнечной массы, если считать энергию на вес. Это очень много, но Ворота Соизмеримости дают столько за год. Надо лишь уметь накопить её, и это всё равно проще, чем проводить планету сюда через Туннель Дополнительности… Эрайа — наша родина, и мы должны были спасти её, не считаясь с затратами, но дело даже не в этом. Сюда, в Р`Лайх, нельзя войти просто захотев. Нужно доказать свое право жить здесь. Мы доказали.

— Интересно было бы посмотреть, кому… И я тоже хочу увидеть теневую Вселенную, но мне не хочется… делиться, — Анмай смотрел на выпуклый бок проплывающей мимо планеты, почти полностью покрытой водой. Она заполняла полнеба, смещаясь на глазах. Симайа продолжал набирать скорость.

— Есть и другие способы войти в теневые миры… — сказал он, — разные… а этот известен уже очень давно: его открыли Тэйариин, создавшие Р`Лайх.