Бот - Максим Кидрук

— Хантер, это суверенное государство, — потряс картой Тимур. — Нехватка пунктов контроля не означает отсутствия приграничных патрулей. Только подумай, что будет, если нас поймают. У нас баллоны с зоманом, которого хватит, чтобы отравить пол-Боливии, гранаты, ружья. Выражение «незаконное пересечение границы» — это детский лепет по сравнению с тем, что мы собираемся сделать, попав на боливийскую территорию.

— Вот уроды! — Рино, как горная река, медленно, но верно выходил из берегов. — Скоты! Как они меня достали!

— Думаете, они нарочно? — Тимур пытался осмыслить ситуацию.

— Если боты в Боливии, нам придется повернуть назад, — сказал Эрмглен, испуганно наблюдавший за тем, как беснуется великан (казалось, еще немного, и Рино оторвет руль). — Мы же не собираемся воевать с боливийской армией?

— Ребята, подождите, — вмешался Алан, — понимаю, мы и так уже по уши в дерьме, но если боты перешли границу и начнут бесчинствовать на боливийской территории… Представьте, что будет, если они доберутся до какого-нибудь большого города. Сомневаюсь, что нам удастся дальше скрывать от общественности то, что здесь происходит.

— Какая, к черту, общественность? Что ты несешь? — рявкнул амбал.

— Если боты попадут в Боливию, в нашу и без того не слишком приятную историю будет вовлечена третья сторона, совсем не заинтересованная в том, чтобы замять эту историю. И я ужасно боюсь, что вонючие, как свежий навоз, факты начнут всплывать один за другим, как пузырьки из-под воды, и разлетаться по миру. Вы представляете, сколько международных актов и законов нарушено во время этих экспериментов? Все напечатанные экземпляры Конвенции ООН о правах ребенка можно смело отдать в общественные туалеты, где их используют по назначению… Не знаю, как вы, а я не хочу закончить карьеру в международном суде по обвинению в преступлениях против человечества.

Машины выбрались на горизонтальный участок. Вокруг свистел ледяной ветер.

— Кроме того, у меня есть мерзкое предчувствие, что рано или поздно нам придется просить помощи у Соединенных Штатов. Вряд ли официальна Америка станет вмешиваться, если весь мир узнает об экспериментах над ботами, которых по милости Пентагона все детство «ласкали» электрошоком и которые потом сожрали целую чилийскую деревню.

— Никто ни у кого не будет просить помощи! — в ярости заревел Хедхантер.

— Не горячись, Рино. Я только акцентирую внимание на том, что вопрос возвращения ботов в лаборатории отныне не актуален, главное сейчас — не допустить, чтобы дерьмо попало в вентилятор.

— Что это там, черт возьми, такое? — вдруг заметил что-то впереди Тимур.

— Мы должны их забросать гранатами, расстрелять, отравить газом, раздавить колесами, — разошелся Гринлон, — и если для этого надо перейти боливийскую границу, то… блин… — Невольно взглянув вперед, мужчина прервал свою страстную речь. — Что за!..

Следом за ним выпучил глаза и Рино. Их джип приближался к…

— О господи! Не-е-ет! — закрыл лицо Тимур.

— Вот черт! Черт! Черт! — следом за украинцем заладил Алан Гринлон.

Стефан провизжал что-то нечленораздельное и выблевал остатки ужина на кресло Тимура.

— Назад! Поворачивай назад, идиот! — заорал американец, срывая голос.

Хедхантер нажал на тормоз и вывернул руль влево. Джип занесло. Он почти остановился, когда ему в зад въехал второй внедорожник — Фрэнки не успел среагировать. Стальной бампер, взорвавшись искрами, сорвал заднее крыло. Джип с африканцами отлетел куда-то в сторону, проехал немного на двух колесах и едва не опрокинулся.

Машина Хедхантера напоролась на пригорок и заглохла.

LXXIII

Суббота, 22 августа, 04:13 (UTC –4)

Безымянное ущелье к востоку от Пуритамы

Чилийские Анды

Джип Рино окутала тьма, но машина Фрэнки (которая теперь выскочила вперед) не заглохла. Ее фары продолжали освещать приличный сегмент пространства. Они доехали до перевала. По бокам торчали острые скалы. Дно ущелья покрывал песок, из-за чего складывалось впечатление, как будто отряд снова оказался в пустыне.

В сотне метров впереди высились четыре кучи из беспорядочно сваленных человеческих тел. Жуткие кучи расположились выгнутым полумесяцем (крайняя правая из них — ближе всего к внедорожникам). Они полностью перекрывали ущелье. Мужчины, женщины, дети… Между соседними кучами были промежутки не более двадцати метров.

Семь пар глаз не отрываясь разглядывали четыре горы из мертвецов.

Тимур сопел, как рыба, которую вытащили из воды. К страху и напряжению добавилось еще и кислородное голодание. Разреженный воздух не насыщал кислородом кровь.

— Что за хрень? — прошептал Тимур.

Рино подумал, что перед ними запасы мяса, но не хотел, чтобы его машину обрыгали еще больше, поэтому вслух произнес:

— Понятия не имею.

— А вдруг среди них есть живые?

— Давай без геройства, фелла. Не вздумай выходить из машины.

Каждая куча насчитывала 30 — 40 истощенных, высушенных тел. Зрелище вызывало шок. Правда, главный «сюрприз» еще ждал мужчин впереди.

Хедхантер повернул ключ зажигания. Мотор хрипнул и заглох. Рино попробовал второй раз. Теперь информационная панель ожила, а двигатель отозвался размеренным хрипом.

— Рино, ты уверен, что хочешь туда ехать?

Амбал не ответил. Порывшись, достал из-под своего сидения цилиндрический фонарь и протянул его Тимуру.

— Лезь наверх, — Рино показал на люк, — но не высовывайся. Свети туда, куда не светят фары. И будь внимательным.

Из люка второго джипа показалась голова Джеро. Он тоже держал в руках лампу.

Лучи фонарей выхватывали из темноты высящиеся по сторонам скалы.

Джипы корпус в корпус поползли в сторону мертвецов. Держась подальше от обрывистых стен долины, Фрэнки направил свой «туарег» в промежуток между первой и второй кучами (если считать справа налево). Соответственно, «бронемашина» Рино протиснулась в просвет между второй и третьей.

Когда джипы проезжали мимо тел, Тимур не выдержал и обвел лучом груды тел. Это напоминало кадры из документального фильма о немецких концлагерях. Парень вспомнил слова Джеффри: «Вы не поверите, что я вижу. Это какой-то Освенцим, честное слово…» И Тимур почувствовал, что они здесь. Даже если это не логово, боты где-то рядом. Он был готов поклясться, что «малыши» наблюдают за машинами.

Внезапно ему показалось, что в груде мертвецов что-то пошевелилось. Куча вздрогнула и начала распадаться. Зашевелились руки и ноги, мертвецы сползали на песок. Тимур чуть не завопил, но вовремя понял, что это всего лишь игра его воображения. Рука с фонарем тряслась, из-за чего короткие тени мигали и создавали иллюзию движения.