Под небом четырех миров - Милена Завойчинская

— Илури, — задала я еще один вопрос, — Улиалла говорила, что если я захочу, то смогу найти себе другого мужчину здесь, в вашем мире, вместо… — Тут я запнулась. — Вместо того, кого люблю, если вдруг… Нет, я не хочу, ты не подумай! Но просто пытаюсь понять, о чем она — ведь тут нет мужчин.

— Вероятно, она хотела кое-кого немножко встряхнуть. — Илури хитро подмигнула. — Он красивый?

— Очень!

— А мужчин тут действительно нет, никогда не было и не будет. У нас не рождаются мальчики, и мы не приводим сюда своих любимых мужчин. В любые другие миры — пожалуйста, можете путешествовать вместе, или можешь найти нового мужчину в новом мире. Но сюда приводить никого нельзя. Этот мир — только для фей по крови.

После этого разговора с Илури я несколько дней не могла найти себе места. Это ведь так страшно… Да, Эрилив долгоживущий, лиреллы живут тысячу лет. Но потом?! Но Илури права, лучше прожить рядом с любимым долгие счастливые годы, чем, боясь потери, прожить пустую одинокую жизнь. А сын? Мужчины обычно хотят сыновей, а я не смогу родить мальчика. Хотя у моего папы ведь только дочка, и ничего. И дедушка вполне обошелся только дочерью, моей мамой. Правда, на Земле иная ситуация. У нас нет родовых имен, родовых поместий и титулов, которые наследуют сыновья.

Моя учеба продолжалась, захватив меня с головой. И в какой-то из дней я совершенно потеряла счет времени. Начиналось утро, переходящее в уроки в виде игры, прогулки и осмотр окрестностей. Это было невероятно интересно — учиться всем этим фейским штучкам. Так ново и увлекательно. Без надрыва и опасений, что не получится, что испорчу что-то или надо мной будут смеяться или ругать. Я уже могла многое. Не просто менять, совершая метаморфозы — это мне удавалось моментально и легко, — но и создавать что-то самой. А менять действительно оказалось легче легкого. Но так как я все же не творец и не художник по натуре, то смирилась с тем, что просто изменяла какую-то простенькую вещь на то, что мне хотелось бы. Лоскуток ткани превращался в удивительной красоты платье, увиденное на картинке. Кусок глины — в прекрасную вазу, идентичную той, что стоит на полке в доме одной из фей. Комок земли — в кофейную пару тончайшего фарфора.

Жаль, что нет у меня таланта. А то бы я столько красивых вещей придумала и воплотила. Но что уж… Выше головы не прыгнешь. Остается только по-хорошему завидовать и восхищаться способностями и талантами одаренных мастеров. А я так… Просто могла делать копии с их творений.

А ощущение времени действительно совершенно потерялось. Сколько я уже здесь? Неделю? Две? Месяц? А сколько времени прошло на Земле? Точнее, в моем доме под небом четырех миров? И я ужасно по всем соскучилась. Особенно по одному светловолосому типу, по его сильным рукам и ласковому взгляду зеленых глаз. Я вздохнула. Да, пора возвращаться. Не могу больше… Здесь удивительно и прекрасно, но как хотелось бы, чтобы Рил был рядом. Лучше я снова буду сюда переноситься на короткий срок и продолжать тренировки.

Да и истосковались мы по нормальной пище. Вся эта волшебная еда замечательна, но не могла я видеть уже эти сотворенные супы и пирожки. Вроде и вкус, и вид — все как в настоящих блюдах. Но не было чувства полного удовлетворения, так как я психологически воспринимала их ненастоящими. Хотелось твердой и ароматной копченой колбасы, черного хлеба, соленых огурцов и квашеной капусты с отварной картошечкой, а еще — Любавиного морса из клюквы. Я сглотнула слюну. Все, точно, пора домой.

— Филь, слушай! — Я повернула голову к фамильяру. — А ты не считал дни? Сколько мы уже тут живем?

Мы втроем отдыхали на лужайке у озера. Марс пытался поймать зубами малюсеньких рыбешек на мелководье, я лежала, глядя на вечерние облака, а Филя валялся рядом на спине, раскинув лапы во все стороны и подставив толстое пузо уходящему солнышку.

— Вроде меся-уц, — лениво протянул он. — Домо-уй хочешь?

— Хочу, — не стала я лукавить. — Я так соскучилась по Рилу…

— А уж он-то наверняка как соскучился! — Филя дернул хвостом.

— Илури сказала, что здесь время течет иначе. По идее на Земле прошло недели две. Как думаешь?

— Ха. За две недели наш красавчик, наверное, уже все локти себе изгрыз, тебя ожидаючи.

— Давай завтра? Мы вроде все уже осмотрели. И Озеро Надежд, и Водопад Забвения, и Мост Желаний.

— Да толку-то что осмотрели? Трусиха, ты так и не решилась искупаться в водоемах и взойти на этот мост! — Кот скосил на меня желтый глаз.

— Страшно, Филь, — тут же созналась я. — А если бы я забыла Рила после Водопада Забвения?

— А Озеро Надежд? Ты разве не хочешь узнать, какие из твоих надежд сбудутся? Я бы искупался, если бы мне разрешили.

— Нет, не хочу. Знаешь, кошак, на Земле есть поговорка: «Надежда умирает последней». Я не хочу, чтобы мои надежды умерли, так как я увидела бы, что они не сбудутся или, наоборот, точно сбудутся. Тогда не к чему стремиться. А я хочу попытаться сама, своими силами, своими руками. Это ведь моя жизнь, и другой не будет. Что за радость, если все предопределено?

— Зануда ты, Викуся. — Филимон потянулся. — А Мост Желаний тебе чем не угодил? Ну, загадала бы желание, а он помог бы его исполнить.

— Филя! Ну как же ты не понимаешь? — Я ткнула пальцем в толстый пушистый бочок. — Что за радость от желания, которое за тебя исполнит какой-то мост, пусть и волшебный?

— Ну, не зна-а-ую. Загадала бы, например — раз! — и полностью научилась всем волшебным способностям.

— С ума сошел? И пропустить всю учебу? Это же так интересно — самой чему-то научиться.

— Какая-то ты неправильная фея! — постановил мой фамильяр. — Надо брать то, что можно взять просто так.

— А я в душе человек, Филечка. И не люблю бесплатный сыр — все знают, где он обычно лежит. И не считаю, что даже уксус, полученный на халяву, сладок.

— Зануда и вредина. Вот до сих пор сомневаюсь, что ты фея. Ведьма! Как есть ведьма ты, дорогая хозяйка.

— Но-но, кошмарик. Я бы попросила. А то превращу тебя в морскую свинку.

— Не посмеешь. — Филимон фыркнул. — Как же ты без меня?

— Это точно! — Я весело рассмеялась, представив на минуту толстую болтливую морскую свинку. — Ладно. Завтра я попрошу отвести меня к Радужному мосту, потом быстро сотворю волшебную палочку и сразу домой.

— Давай, я — за! Марс, — Филимон повернул голову к озеру, — ты как насчет того, чтобы завтра вернуться домой?

— Гр-р-р, буль-буль. — Песик опустил мордочку в воду, клацнул зубами и пулей метнулся к нам.

— Ай! — Филя вскочил и стряхнул что-то с живота. — Ну, ты совсем, что ли? Мокро же!

— Гр-рав! — Марс носом подтолкнул к коту крохотную рыбешку, упавшую на траву.