Врачу: исцелись сам! - Владимир Сергеевич Митрофанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, подумал, Борисков, мужчина постоянно озабочен тем, что ему надо кормить семью. Борисков слышал, как одна семейная женщина говорила: "Слава Богу, добывать деньги не моя забота, а проблема мужа!" И тут тоже на первое место выходят деньги. Причем деньги влияют на все, даже на то, как человек ощущает себя в окружающем пространстве. Тому был недавний свежий пример с Витей Ширяевым. Он был хорошим программистом, работал на дому по контракту, как-то очень долго делал по заказу одной крупной иностранной компании "софт" и все это время откровенно бедствовал. Аванса они ему не дали вовсе, приходилось как-то выкручиваться. Борисков нередко Витю подкармливал, впрочем, сам получая от этого странное удовольствие, поскольку его чувство собственной значительности в этой ситуации существенно возрастало. Обычно он накупал в "Окее" разной еды: мясной нарезки, сыра, приносил с работы какого-нибудь хорошего алкоголя, вваливался к Ширяеву на квартиру и с удовольствием они там сидели, выпивали, закусывали и обсуждали разные жизненные проблемы. Витя работал, работал и однажды, наконец, получил деньги. И сразу очень много денег. Он их даже еще и в руках-то не держал, и даже выписки со счета еще не видел, а просто ему написали по "электронке", что работа его принята и деньги на счет ему переведены в таком-то количестве. И что самое поразительное, в тот же миг Витя изменился, точнее что-то в нем мгновенно стало другим, а что – он и сам не смог бы сказать. Он ощутил это даже не по себе, а по изменившемуся к нему отношению окружающих людей. Он тогда наконец выключил компьютер и вышел из квартиры на улицу в той же самой одежде, что и всегда, – самой что ни на есть простой и дешевой – джинсы и хлопчатобумажный свитер, купленный в "секонд-хэнде" на Удельной. Но что-то в нем появилось такое, что разнообразные халдеи, лакеи, продавцы и прочие типы тут же это почувствовали и кинулись к нему со всех ног. В нем возникла некая жизненная уверенность, или что-то вроде того. Только что этого не было, а тут вдруг появилось. Даже старые джинсы стали сидеть на нем по-другому. А произошло всего-то: утром был бедный, а вечером стал богатый. Борисков видел его в тот самый день и сам был изумлен этой переменой. Значит, главное находится внутри нас. Однако, едва разбогатев, Витя, сам недавно реально голодавший, тут же и перестал понимать бедных. Ведь богатые не то, что не понимают бедных, они просто физиологически не могут понять, как это у человека вообще нет денег, и почему это он не может купить себе нормальную машину. Точно так же и здоровые не могут понять больных, а сытые – голодных.
Впрочем, Борисков не раз убеждался, что самые лучшие клиенты не всегда самые богатые. Да и богатые бывают разные. Господин Г., например. Это был довольно любопытный тип, явный клептоман. Он еще с раннего детства любил что-нибудь по-тихому стырить, где было только возможно и безопасно. Из бумажника, оставленного без присмотра, мог взять только одну бумажку покрупнее; владелец потом думал, скребя себе затылок: "А была ли она вообще?" Потом, уже став богатым человеком, не исключено, что именно благодаря такому своему таланту, все равно имел в запасе целый ряд трюков, которые позволяли ему и украсть и сэкономить. Например, в супермаркете (был у него один для таких целей специально приработан, где в системе контроля имелось слабое звено, которое он тут же вычислил и использовал) всегда покупал за раз много продуктов – полную тележку – тысячь на пять. Целую гору товаров он выкладывал на транспортер, а низом провозил саму тележку, где оставлял, специально замаскировав, пару хороших рыбин, типа форели или семги, и на этом обычно экономил сотни три-четыре, то есть получал эту себе рыбу совершенно бесплатно. Это была у него как бы постоянная скидка в 15-20 процентов. Если кассирша замечала – тут же извинялся и оплачивал товар, но часто ведь и прокатывало. И еще: если только где-то была возможность не платить – он не платил никогда. Однажды спьяну на каком-то вечере дал деньги на благотворительность, так потом по дороге домой, протрезвев, долго считал, что бы он мог такого купить на них полезного. С тех пор он брал с собой ограниченную сумму денег: пятьсот рублей – и все. Еще в тайном кармашке пиджака на экстренный случай лежало триста долларов. Студенческий приятель на какой-то годовщине вспомнил про него: "Помню его: он всегда, когда мы шли вместе, брал у меня пять копеек на метро – никогда у него будто бы не было денег!" Всегда что-то хотел получить на халяву – в самолетах и поездах обязательно все съедал и выпивал, что полагалось, шариковые ручки на выставках, а в гостиницах непременно брал – вообще тащил все, что плохо лежит. У него еще такая привычка была: если сидели в дорогом кабаке, обязательно спереть бокал или кружку или хоть что-нибудь. Не брезговал также вилками и пепельницами. Дома у него постепенно образовалось целое собрание разномастных бокалов и пивных кружек – что-то вроде коллекции. Как-то даже обсуждали, как можно объяснить такие склонности у очень богатого человека; тут было две версии: трудное голодное детство (говорят, рос без отца, мать с утра до вечера вкалывала на нескольких работах, пыталась дать детям образование) или же подмешанной цыганской кровью. Действительно был он чернявый, кудрявый и белозубый. Женщинам очень нравился, знакомился с ними и всегда норовил трахнуть бесплатно, чтобы даже в ресторан не водить. Были случаи, что они за него платили в ресторане. Его обычная версия была: забыл деньги дома, осталась последняя "пятихатка" на такси, потом,