Звёздный лабиринт - Константин Мзареулов

— Да, слыхал я, что зверствует ваш президент, — заметил Верховой. — Неужели не можете укротить?

Сокрушенно хлопнув себя по ляжке, Мамед ответил возмущенным голосом:

— Не получается, да! Он никого не уважает, даже воров в законе не признает — Бахтияра в тюрьму посадил, Садраддина посадил… Я с ним полчаса говорил, у меня потом ноги дрожали. Глаза у него — как у змеи, зрачки блестят, как будто стеклянные.

Собеседники сочувствовали южному коллеге и в самых лестных выражениях отзывались о Садраддине. Потом их разговор снова вернулся к похоронам Рафика-Сво — именно тогда был «коронован» Аввакум. Как-то незаметно беседа перетекла в новое русло: о преемнике убитого в Епифаньевой Пустыни главаря.

— Кого выбирать собираетесь? — прямо спросил Хачик. — Кто Аввакума заменит?

— Аввакума заменить трудно, — уклончиво ответил Верховой. — Святой был человек, царствие ему небесное. Таких земля раз в сотню лет рожает.

Кто-то из вновь подошедших сказал:

— Да уж, десяток пуль в него всадили, всю грудь слева разворотили, а он еще живой был.

— У него ж сердце было на правой стороне, — рассмеялся Тихон и добавил:

— Любил он этим хвастать.

— Вот и я говорю — особенный был человек, — веско повторил Верховой. — Так что решаете?

Сначала Тихон, затем остальные сказали, что хотели бы видеть на воровском троне Верхового. Однако при этом все они уклончиво намекали, что имеющий немало сторонников Бархат тоже намерен предъявить свои претензии на высшую власть. А еще существовала такая влиятельная фигура, как Парафин с его боевиками и киллерами. Раздраженный подобными оговорками Верховой резко возразил: мол, Бархат и Парафин — преступники нового, бесчеловечного поколения, не почитающие воровских законов. Его страстную речь прервали голоса, возвестившие, что прибыл Бархат.

Многие из собравшихся — особенно те, которые демонстративно сторонились Верхового и его компании, — подошли к огромным окнам зала и махали руками, приветствуя своего главаря. У дворцовых ворот заиграл оркестр, а невидимый сверху певец, начисто лишенный вокального дара, затянул:

Господа киллера,Перестаньте друг друга мочить,Мы же все заодноИ великое делаем дело…

Бархат был уже совсем близко, но внезапно упал на колени. На груди и спине его белоснежного пиджака расплывались пятна крови. Затем верхняя часть его черепа разлетелась вдребезги, и бездыханное тело скрючилось на плитках парковой дорожки. Со всех сторон к трупу сбегались охранники.

— Кто стрелял? — в один голос спросили Тихон во дворце и Аркадий на Станции.

— Издалека били, даже выстрелов не слышно. — Сергей ободряюще причмокнул.

— Красиво сделано. Узнаю почерк «Красных Стрел».

Дальнейшие события разворачивались вопреки его ожиданиям. Рассчитывая, что после убийства Бархата начнется суматоха и перепуганные паханы ринутся, толкаясь, в коридор под выстрелы из Лабиринта, майор сильно недооценил противника. Этих преступников не напрасно звали «организованными». Верховой сориентировался мгновенно и властно скомандовал:

— Всем отойти от окон, закрыть ставни!

По его приказу каминный зал мгновенно заполнили вооруженные автоматами «быки» и заняли позиции у закрытых окон. Затем Верховой переговорил по радиотелефону с внешней охраной и сообщил остальным:

— Бархат готов. Две пули в сердце, третья — в голову. От башки только яйцо всмятку осталось. Ничего, придет время — узнаем, кто стрелял.

— Поклянись, что не твоих рук дело, — потребовал Автандил.

— Сука буду через Батарский семафор!!!

Верховой дал еще кучу столь же загадочных заверений собственной невиновности, чем полностью успокоил подозрения окружающих. Когда все вроде бы смирились со случившимся, Хачик обеспокоенно осведомился: дескать, не будет ли разумнее переехать в более надежное место, где не стреляют.

— Надежнее места не найти, — твердо ответил Верховой. — Вокруг везде наша братва. Давайте дело править.

Верный Тихон с готовностью подхватил: мол, Бархата уже нет в живых, Парафин побрезговал явиться, да и вообще эта генеральская рожа — тварь дюже ненадежная. Тихон подозревал, что именно Парафин приложил руку к убийствам последних дней. Поэтому, продолжал бандит, остался только один кандидат, за которого и предложено было голосовать.

Бандитские вожаки один за другим подходили к Верховому, низко кланялись, целовали руку и клялись верно служить новому главарю. Тот, в свою очередь, давал слово править по справедливости, ни на шаг не отступая от святых законов воровской братвы. Воздержавшихся или проголосовавших против безальтернативного кандидата не оказалось. Когда церемония завершилась, Верховой заявил:

— Перво-наперво надо разобраться, какая падла поубивала наших дружков-приятелей: Арчила, Аввакума, Тулупа, Бархата, Харитона и Секача.

Известие о смерти двух последних оказалось приятным сюрпризом для Сергея и остальных зрителей в Лабиринте. Пока на Станции смаковали эту новость, Тихон доложил собранию:

— Пока выяснили наверняка, что Лобана с Буфетом взорвали люди Секача, то есть братва Бархата…

— Кто взрывал-то? — быстро уточнил Верховой.

— Бомбу подкладывал Лютый, известный киллер. В тот же день самого Лютого убрал Абрек по приказу Харитона. А назавтра снайпер замочил Секача и Харитона. Ментовская экспертиза показала, что обоих сняли из одной и той же винтовки. Абрека найти не удалось. Говорят, в Швейцарии отдыхает.

Наступило молчание. Все напряженно ждали, что скажет новый главарь. После затянувшейся паузы Верховой изрек:

— Мне, братва, так кажется… Кое-кого убрали Харитон, Бархат и Парафин, чтобы расчистить дорожку к месту, свободному после Аввакума. Но других мочили «стволы» не из нашего круга. Кто-то крепко охотился за «общаком» — у Арчила и Аввакума взяли номера счетов. И они же, как я разумею, сдали американцам Китайца. Кто не согласен?

— Похоже на правду, — согласился Автандил. — Надо этих гаденышей найти и кебаб из них сделать…

Сергей распорядился, чтобы команда готовилась начинать операцию. Майор и Николай с Дианой, лучшие стрелки среди штатских, разобрали «Валы», тогда как хреновые снайперы Лешка и Аркадий приготовились швырять газовые гранаты.

Осколочные боеприпасы решили не применять, чтобы не разгромить дворец — национальное достояние все-таки.

Однако этот план также сорвался.

Из коридора донесся гул возбужденных голосов. Верховой справился по рации, в чем там дело, выслушал ответ и потребовал, чтобы тащили сюда. Потом сообщил остальным, потирая руки с очень довольным видом: