Охота на Чупакабру - Татьяна Рябинина

работать. Через силу, потому что все потеряло смысл. Говорила себе «гав!», заставляла. Начинала, потом опять зависала.

Зато Борис был рад. И как ведь почувствовал, паршивец, что Большой брат далеко? Когда пришла домой, дрых на кровати, хотя все эти дни даже близко к ней не подходил. И потом весь вечер кружил по квартире и терся башкой обо все подряд, стирая запах конкурента. А утром я обнаружила его на подушке Вадима. Ах ты ж, морда кошачья! Вот будет тебе разочарование, когда выяснится, что трон удалось отвоевать всего на несколько дней. Надеюсь, ума хватит не начинать свои фокусы заново?

И ведь под утро уже пришел, потому что ночью я сама эту подушку обнимала. Так было тоскливо – хоть вой на луну. А разговаривали перед сном по телефону почти целый час. Только еще сильнее все раззудила.

Понедельник – как в тумане. Все на автопилоте. Запись отулыбалась – профессионализм не пропьешь. Зато потом скисла окончательно.

- Янка, ты чего такая убитая сегодня? – потыкал в плечо Мурзик. – То прям бабочкой порхала и вдруг раз - мисс Панихида. Из-за передачи, что ли? Что закрывают?

- Да нет, - выжала из себя кривую гримасу. – Плохо себя чувствую.

- А ты не беременная часом? – на ушко спросила Аля.

- Да идите вы все лесом! - психанула, не выдержав. – Нормально все. Башка болит. Погода меняется.

Переглянулись – не поверили. Ну и черт с вами.

Приехала домой, покормила Бориса, побродила по квартире. С тоски вымыла плиту и ванну – не помогло. Пошла шататься по улицам, до поздней ночи. Завернула во «Флигель», выпила «Геннадия», фыркнула на субкультурного мужика, предложившего скрасить одиночество. Сообразила, что ищу неприятности на нижние девяносто, поплелась домой. Позвонила Вадиму, поговорили о том, как он приедет в пятницу, но что-то в его голосе показалось… каким? Необычным, странным? Нет. Каким-то… не таким.

Что-то было не так. Непонятно.

В который уже раз полночи не могла уснуть. Злилась на себя за то, что придумываю всякую херню. Но что-то такое промелькнуло в его словах: «Завтра возьму билет». И в «да, конечно» в ответ на мое «скажешь, во сколько тебя встречать».

Яна, прекрати уже. У человека проблем выше крыши, а ты тут в интонациях подвох ищешь.

В восемь утра сначала прилетело сообщение от Алекса: «Мумсик, все хорошо, фотки в инсте, целую». Не успела открыть инстаграм, чтобы полюбоваться на очередную порцию дорожных картинок, позвонил Мишка.

- Ян, ты как?

- Все нормально.

Постаралась изобразить что-то жизнерадостное, но не получилось.

- Яна?

- Миш, ну хватит, - зашипела я. – Все нормально. Просто… Вадим уехал. В Москву. В пятницу вернется.

- Янка, да ты втюрилась! – захохотал он. – Реально!

- Смешно дураку, что нос на боку.

- Солнце мое, я очень рад. Боялся, что ты так и останешься… лягушкой.

- Чего? – я чуть телефон не уронила. - Какой еще лягушкой?

- Да ладно тебе, - хмыкнул Мишка. - Ты же знаешь, что я прав.

- Медвед Премудрый. Ты всегда прав, я тебя иногда прям боюсь.

- Ладно, посмеялись и хватит, - тон стал серьезным. - Короче, Яна, поговорил я с отроком. Приватно. О возможных переменах в жизни. Ну что тебе сказать? От счастья не прыгал, однако отнесся с пониманием. К диалогу готов. Это радует, но…

- Миш, не тяни, - мне стало не по себе.

- Сказал, вернее, спросил, не заберу ли я его к нам, если вдруг ну никак у них с твоим… э-э-э… бойфрендом не сложится. Как с Дворским.

- Твою мать…

- Подожди, Ян, не психуй. Ребенок у нас совсем не дурак. К счастью. Просчитывает варианты. Я мог тебе вообще этого не говорить, но считаю, что ты должна знать.

- Что значит, не психуй? – возмутилась я. – Ты что, всерьез думаешь, что я могу выгнать ребенка из дома ради мужика?

- Яна, а вот сейчас ты глупости говоришь, - спокойно возразил Мишка. – Ребенок очень по-взрослому хочет, чтобы ты была счастлива. А тем более знает, что из-за него ты однажды уже не вышла замуж.

- Хорошо, не знает, что трижды, а не однажды. Мне вот только его чувства вины не хватало!

- Нет, этого нет, точно тебе говорю. Просто допусти в свою систему мироустройства, что некоторые люди в подобных ситуациях могут испытывать благодарность, а не чувство вины.

- Миш, я этого даже себе представить не могу, - мне снова захотелось плакать, просто от одной мысли. – Не того, что испытывают благодарность, а чтобы вот такое сделать. Отправить его к тебе.

- И не надо представлять, Яна. Сейчас – точно не надо. Думай о том, что все будет хорошо. Мы приедем, они познакомятся. Надеюсь, что и я тоже. Познакомлюсь.

- Само собой.

- Ну вот. Там будет видно. Но если вдруг… Знаешь, бывает, что люди хорошие, а вместе – ну никак. Тогда и подумаешь.

От разговора этого мне стало совсем тошно. Захотелось забиться в какое-нибудь дупло и впасть в спячку. Но пришлось одеться и ехать на работу. И снова делать там лицо. И даже дурацкие картинки от Вадима в Воцапе не радовали.

Все будет хорошо, уговаривала я себя по дороге домой. Мишка еще ни разу не ошибся. Даже тогда, когда я была уверена, что ошибается.

Все. Будет. Хорошо.

Зашла в лифт, и вдруг так отчетливо всплыла перед глазами одна пикантная сцена… Прислонилась к стене, зажмурилась до писка в ушах, стиснула зубы.

Лифт клацнул, разъехались двери. Я остановилась на площадке, разыскивая в кармане сумке ключи, и тут боковое зрение нарисовало какой-то мираж. Потому что ну никак не мог Вадим сидеть на лестнице, положив чемодан на верхнюю ступеньку марша. Неоткуда ему было там взяться.

Дожились. Уже мерещится!

- Белка, тебя пока дождешься, двадцать раз сдохнешь, - сварливо сказало видение.

Вадим

Когда жена Макса вошла в ресторан, я сразу подумал, что где-то ее видел. Или, может, похожа на кого-то? Ну похожа и похожа, все равно ведь не вспомню – с моей-то памятью. Но ощущение не желало уходить. Почему-то стучало в голову, что это важно. И как-то связано с Яной.

Даже страшно стало: а вдруг я с ней… того? И забыл? Ну а что, в Питере за эти годы бывал часто. И не без приключений.

Да ну, ерунда. Женщины такие