Повелительница зеркал - Рыжая Марика

— Да ничего, — покачала головой Ника. — Какое мне дело до нее?

— Не надо, не начинай, — покачал головой Пологов, глядя в окно. — Вон она идет.

Глава 7

«Я же тебя люблю!»

Павел сам не понимал, как получилось, что его внезапно сильно потянуло к новенькой. Так сильно, что он сам себя не узнавал. У него даже мелькнула мысль: а не заключается ли проклятие, наложенное на Злату, в том, что все парни по очереди в нее влюбляются? Несмотря на это здравое рассуждение, Краснов все же решил ковать железо, пока горячо. После того поцелуя на берегу парень решил действовать решительно. Он намеревался все объяснить Раисе, несмотря на ее теперешнее положение.

Когда утром Павел пришел к Раисе домой, та сидела за столом в черных брюках и блузке и пила чай из высокой кружки.

— Привет, — сказала она, когда он вошел в кухню.

— Привет, — не улыбаясь, ответил Павел, присаживаясь на подвернувшуюся табуретку. Он решил начать без обиняков. — Знаешь, нам надо поговорить.

— О чем? — безучастно поинтересовалась Раиса, вертя в руках кружку с недопитым чаем.

— О нас с тобой.

— А что с нами не так?

Она была явно не настроена на подобные разговоры, но Краснов понимал: если поезд разогнался, его уже не остановить.

— Понимаешь, дело в том, что… — Павел немного замялся. — Я… ты… Знаешь, я понимаю, что так поступать нельзя, но так вышло.

— О чем ты говоришь? — насторожилась Крылова, стараясь «просветить» его ауру.

— Дело в том, что я… влюбился в другую, — выдохнул Павел, поспешно ставя блок.

Повисла неприятная пауза. Светло-карие глаза Раисы расширились. После этого она схватила кружку, которую держала в руках, и швырнула ее на пол. Кружка разлетелась на кусочки.

— Влюбился? — угрожающе-спокойно переспросила Крылова, прожигая его взглядом. — Понятно. И в кого же?

— Какое это имеет значение? — пожал плечами Краснов и встал, собираясь уходить.

— А как же я? — поинтересовалась Раиса, глядя на него снизу вверх. Ее Амулет в виде жемчужины засветился.

— А что ты? — спросил Пашка, не оборачиваясь. — Ты красивая, но… слишком часто смотришь на Белова.

— Что?! — вскочила Райка. — Я же тебя люблю, дурак! ТЕБЯ! И никого больше!!!

Из ее глаз потоком хлынули слезы, рука заметалась в поисках какого-нибудь предмета, который можно было еще швырнуть. Павел лишь тяжело вздохнул и молча вышел.

— Да-а, ситуация! — протянула Ада, когда Злата ей все рассказала. Они сидели у Златы дома вдвоем: Ника и Аскольт отправились в лес за желтой осокой для зелья Силы.

— Это все порча, да? — спросила Федотова, нервно постукивая ложечкой по столешнице.

— Она самая, — кивнула Ада, лихорадочно стараясь что-нибудь придумать. — Слушай, я в своих книгах пороюсь. Если найду что-нибудь, дам знать, хорошо?

— Ладно, — кивнула Злата, вздыхая. — А теперь я спать пойду…

Ада вышла из дома Федотовой и направилась к себе домой. Жара на улице заставляла вспомнить о мороженом или стакане прохладного кваса. Краснова прикрыла глаза, свела ладоши, и… хоп! В руках у Ады оказался большой стакан с холодной, темной жидкостью. Сделав внушительный глоток, девчонка села на крыльцо дома и вздохнула, погрузившись в свои мысли.

От размышлений ее отвлек скрип калитки — это вернулся Павел.

— Ну, здравствуй, герой-любовник, — мрачно поприветствовала брата сестра.

— Привет, — буркнул Павел, садясь на ступеньку рядом с Адой и одним глотком осушая стакан с квасом. — Я смотрю, Злата тебе все уже рассказала.

— Я бы все равно узнала от тебя, — возразила Ада, заглядывая в пустой стакан.

— Ну да, — согласился Краснов.

— А ты откуда такой мрачный?

— От Крыловой.

Ада подозрительно поглядела на Пашку.

— Только не говори мне, что ты ей все рассказал!

Пашка вздохнул и кивнул.

— О, нет! — простонала Ада.

— Она бы все равно узнала!

— Надеюсь, что с ней все хорошо. Она у нас особа истеричная, могла и того…

— С ней все хорошо, — твердо сказал Павел. По крайней мере, он на это надеялся.

Федотова настороженно огляделась по сторонам, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в тусклом свете фонаря. Наткнувшись на забор, Злата тихо ойкнула и неслышно перебралась через полуразрушенный забор. Неподалеку впереди призывно замерцал огонек.

«Значит, Ада уже там», — поняла девочка и пошла вперед, перешагивая через разбросанные доски и обходя какие-то железки.

Зачем Ада велела ей прийти ночью в старую баню дома № 13, Федотова так и не поняла. Краснова просто велела ей, и все. Понимая, что это совершено безумная идея, девочка все-таки решилась на эту аферу.

Подобравшись к полуразрушенной бане, Златка с трудом нашла дверь и постучала.

— Кто там? — шепотом спросила Ада,

— Помыться пришла, — назвала Федотова пароль.

— Заходи.

Баня была совсем обыкновенной: лавки, бревенчатые стены, вмазанный в печь котел. На столе стояла небольшая восковая свечка, тускло освещающая все вокруг и придающая предметам причудливые очертания. Злате стало несколько жутковато. Она села на лавку и спросила:

— Ну и зачем ты сюда меня позвала, Ада? Вряд ли ты хотела помыться, и некому было потереть тебе спину?

— Пытаешься шутить? — даже не улыбнувшись, спросила Краснова. — Ну-ну, чувство юмора тебе еще понадобится.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Злата.

— Я знаю, как снять с тебя порчу, — ответила Ада. — Поэтому и велела тебе прийти в баню дома № 13. Знаешь, про этот дом ходит немало легенд. Одни говорят, что хозяин этого дома повесился, другие, что утопился. А может, ему помогли уйти на тот свет? Этого не знает никто. Еще говорят, что каждый месяц в пятницу, тринадцатого, в старой разрушенной бане собирается нечисть. Знаешь, всякие там черти, лешие, домовые… Кстати, не напомнишь, какое сегодня число?

— Тринадцатое августа, — чувствуя, как чья-то ледяная рука сжимает сердце, ответила Злата. — Пятница…

— Именно так, — кивнула Ада и приблизилась к Злате. — Слушай! Для того, чтобы снять порчу, надо найти такое место, в котором часто собирается нечистая сила. Эта баня как раз такое место! Я должна буду окатить тебя сначала холодной водой, потом горячей, произнося специальные магические слова. После этого ты должна повернуться вокруг своей оси, окунуть руки в кровь теленка…

— Во что?!

— В кровь теленка. Тебе придется это сделать! Не забудь, что порчу накладывал темный дух!.. Потом ты должна будешь вытереть руки черным полотенцем и пойти домой. Не одеваясь. Помни: ты должна молчать во время ритуала! Молчать до первых петухов!

Злата нервно сглотнула и кивнула.

— Раздевайся, — мрачно велела Ада, скрываясь в парилке. Федотова быстро стащила с себя одежду. Сердце ее часто билось от страха. Внезапно она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Девочка резко обернулась, но никого, кроме них, в тускло освещенной бане не было.

Злата молча смотрела, как Ада возится в парилке. Она боялась того, что будет дальше. Краснова вынесла по очереди три небольших тазика. В одном из них было нечто темное, тягучее… Кровь!

— Начнем, — хрипло сказала Ада. Злата зажмурилась, вздрогнув от ледяной воды, которой ее окатила Ада.

— Ты выйди, порча лютая, — начала Ада, размахивая вокруг Златы руками. — Да прошу тебя выйти не по-плохому, по-хорошему! Ты покинь деву юную! Ты покинь ее тело белое! Ты покинь ее очи ясные! Ты покинь ее душу светлую!

Злата сжалась в комочек, стараясь занимать как можно меньше места. Ее трясло от страха, но любопытство побеждало, и она подсматривала за происходящим сквозь ресницы. Глаза Ады странно светились, руки дрожали. Неожиданно Злата услышала какой-то звон. Времени понять причину этого звона у Федотовой не было: Ада окатила ее кипятком.

Златка чуть не завизжала. Вода была страшно горячей! Вспомнив, что ей нужно молчать до первых петухов, Злата молча стерпела боль и тут же снова едва не заорала: на нее хлынули потоки ледяной воды.

— Как окачу я деву водой огненною, — тем временем продолжала Ада. — А потом окачу водой студеною… Как повернется дева с юга на север, да с запада на восток. Как омоет дева ладони кровью алою, как осушит дева ладони тканью черною, так и выйдешь ты, порча лютая! Покинешь ее тело белое! Покинешь ее очи ясные! Покинешь ее душу светлую!

Звон в ушах нарастал. Ада жестом показала Злате, что надо встать. Федотова послушно поднялась и неуклюже повернулась вокруг своей оси. Пламя свечи затрепетало, но не погасло.

Краснова поднесла к Злате таз с кровью. Та отшатнулась и замотала головой. Ада в ответ обожгла ее взглядом и произнесла:

— Ты омой, дева, ладони белые в крови алой. Ты осуши ладони тканью черною. Выйдет из тебя порча лютая!