Валлия (СИ) - Лебедева Василина

– Нет, – помотала головой. Хотела объяснить, что отшатнулась инстинктивно и дело совершенно не в нём, но взглянув в его глаза, где ясно читалось раздражение, не рискнула, струсила. Отведя глаза, выпалила: – мне нужно в туалет.

Мне не столько требовалось в уборную, сколько хотелось привести чувства и мысли в порядок и хоть несколько минут побыть в одиночестве.

Освежившись, вернулась обратно в уже более-менее уравновешенном состоянии с успокоенным ритмом сердца, которое сорвалось в галоп, стоило мне понять, как я спала. Максим уже сидел, что-то читая в своём планшете, и я последовала его примеру – проведя время до посадки, читая всё тот же нудный детектив.

Время между посадкой во Владивостоке и вылетом в Токио пролетело настолько быстро, что мы едва успели перекусить в одном из кафе аэропорта, как уже бегом мчались на посадку в самолёт. Максим, достав планшет, просидел, уткнувшись в него весь полёт, только несколько раз отвлекаясь на проходящую стюардессу и спрашивая у меня, хочу ли я поесть, кофе, чай и на заполнение каких-то бумаг, которые тоже отдал стюардессе.

Периодически кидая на него взгляды, порывалась заговорить с ним, благо и тема была подходящая: он ведь не успел рассказать о храме, но в итоге я так и не решилась, постоянно находя для себя отговорки. Когда уже вот-вот нашла подходящие слова, было поздно – объявили посадку.

Убрав планшет, Максим пристегнулся, молча наклонившись, проверил мой ремень и отвернулся. Только на выходе из аэропорта, поняла, как мне будет тяжело: языка ведь я не знала, поэтому всецело здесь буду зависеть от своего спутника. Встречающий нас мужчина, оглядел, словно сканируя, и перебросившись несколькими фразами на английском языке с Максимом, забрал один мой чемодан у него и повёл на стоянку машин.

Примерно минут через двадцать мы уже мчались по улицам Токио, а я с изумлением, даже не стараясь скрывать интерес, вертела головой. Ведь посмотреть действительно было на что: огромные небоскрёбы, мерцающие плазменные экраны с рекламой, толпы людей спешащих по своим делам. С одной дороги мы сворачивали на другую, то поднимаясь спиралью вверх, и мчались по мосту, то резко съезжали под землю и продолжали путь там.

Через какое-то время мы выехали за центр города и начались обычные высотки, только необычность была в том, что ни один дом не был похож на другой: все постройки были разными и везде были насаждения: деревья, кусты декоративные, газончики. Устало потерев глаза, я просто откинулась на спинку сиденья, наблюдая за мелькающими постройками. Машина, остановившись около ворот и простояв буквально минуту перед медленно разъехавшимися в сторону створками, плавно проехала по дороге, огороженной с двух сторон деревьями.

Открыв передо мной дверь, водитель вежливо помог мне выйти. Я уже думала, что сейчас Максим начнёт доставать наш багаж, но нет, бросив: «Пошли», – направился к входу в одноэтажное здание с большими зеркальными окнами во все стены. Прикрыв глаза, пару раз медленно вздохнула, с трудом сдерживая взметнувшееся волной раздражение, и пошла за ним. Бросил своё «пошли» как собаке, вынужденной бежать за хозяином.

Возле двери нас встретила, вышедшая навстречу, девушка в, казалось бы, деловом костюме, если бы не юбка – только едва-едва прикрывающая ягодицы.

Очаровательно улыбаясь Максиму, мазнув по мне беглым взглядом, провела в приёмную, и что-то говоря ему, видимо предложила подождать. Приходилось догадываться и, потому как Максим сел в одно из кресел, я скорей всего была права. Садиться не стала, а отошла к окну и отвернулась от разговаривающих.

Сказать, что было неприятно, значит, ничего не сказать. Максим что-то говорил девушке, и в отражении оконного стекла я видела, как она присела рядом с ним, закинув ногу на ногу, касаясь носочком своей туфельки его ноги.

Он что-то отвечал ей и даже пару раз рассмеялся во время беседы, а я так и стояла около окна, не имея даже представления: зачем мы здесь и здесь это где? Только спрашивать я ни в коем случае не стала бы, только не после этого представления.

Когда на столе у противоположной стены что-то запищало, девушка медленно поднялась и отошла к нему, нагнувшись так, что юбка задралась ещё больше. Нажав на кнопку, выслушала громкий голос мужчины.

Я в этот момент отвела взгляд, старательно делая вид, что рассматриваю пышную крону дерева за окном, чтобы если вдруг случайно Максим и посмотрит в окно, не увидел в отражении, как я наблюдаю за ними.

Вдох, выдох,… скольжу взглядом по листочкам и не даю себе даже шанса думать об увиденном и вникать в сложившуюся ситуацию. Вдох, ещё раз выдох – всё обдумаю потом, одна, закроюсь где-нибудь и обдумаю, вдох…

– Лия, пошли. Нас приглашают.

Медленно отворачиваюсь от окна, с видом: меня оторвали от созерцания безумно интересного листочка, и прохожу в кабинет. Наталкиваюсь на внимательный взгляд невысокого мужчины, который расплывается в улыбке, и вежливо улыбаюсь в ответ, пожимая протянутую ладонь, и совсем не ожидаю громкого баса, который издаёт он. От этого вздрагиваю и растерянно оглядываюсь на стоящего рядом Максима.

Вот мою ладонь отпустили, мужчины обменялись рукопожатием и нас пригласили присесть в уютные кресла, в одном из которых я чуть ли не проваливаюсь. Только моё присутствие опять обходится, собственно говоря, присутствием, потому как разговор ведётся всё также на английском, достаются и осматриваются какие-то документы, а я вынуждена сидеть и вежливо слушать словесную абракадабру.

Минут через тридцать, когда у меня уже терпение казалось вот-вот закончится, мужчины поднялись, я за ними, и мы наконец-то вышли. Правда я успела заметить буквально краем глаза, как секретарша, что-то сунула в руку Максиму, наверняка свой номер телефона.

Ну а он, открыто улыбаясь, подмигнул ей и убрал карточку в карман, отчего моё сердце сжалось и упорно не желало биться дальше. Зажмурив глаза, выдохнула и, сделав шаг, споткнулась, с трудом удержала равновесие. Максим даже не поддержал, хотя шёл буквально на пару шагов сзади, только лишь холодно-вежливым тоном поинтересовался:

– Ты в порядке? – тоном таким, что ему вовсе наплевать, в порядке ли я. Даже не поворачиваясь к нему, просто кивнула:

– Да, вполне, – и направилась дальше по дорожке, где нас ждала уже машина и всё тот же водитель.

Ещё примерно час петляли по улицам, сначала среди высоток, потом выезд видимо за город, где дальше начинался частный сектор, ещё полчаса и мы подъехали к аккуратному одноэтажному домику, перед которым автомобиль остановился. Я уже не смотрела по сторонам – как мы к нему подъехали, какой дорогой я не запомнила. Хотя какая разница? С моим-то знанием языка.

Выгрузив багаж из машины, водитель вежливо попрощался с Максимом и, обернувшись ко мне, поцеловал мне руку, которую я так же протянула для ожидаемого мной рукопожатия.

Постояв и удивлённо понаблюдав, как тот садится в машину и уезжает, обернулась к, оказывается, наблюдавшему за мной Максиму.

– Что, понравился?

Молча пожала плечами, подошла к чемодану выдвинула ручку, с ожиданием посмотрела на него: мол, веди «Сусанин». Резко отвернувшись, он подхватил второй чемодан и сумку и направился в дом, тут уж я не смогла не спросить:

– Что это за дом?

Пройдя внутрь, всё-таки соизволил ответить:

– Можно сказать своеобразный отель, где мы будем жить, пока нас не пригласят для поездки в храм.

Навстречу нам вышел мужчина, вежливо улыбаясь, поздоровался с нами и, о чём-то рассказывая, показал на распахнутую дверь, где виднелись дома. Затем провёл по широкому коридору, заканчивающемуся такой же широкой лестницей, свернул направо и показал стойку с колокольчиком и телефоном, выдал Максиму какие-то карточки и пожал ему руку, после чего Максим, развернувшись, вышел, ну а я за ним, куда уж мне теперь без него.

– Это был хостес, он, можно сказать, заведует отелем, по всем возникающим вопросам и проблемам нужно обращаться к нему, – объяснил он, проходя по коридору и свернув рядом с лестницей налево.