Искупление – Дорога к жизни - Влад Сэд

денег. На их фоне мы не особо выделялись, поэтому чувствовали себя вполне в своей тарелке. Грустные люди среди грустных людей. Но в тот вечер все пошло совсем не так как обычно. За соседний с нами стол неожиданно подсела большая, дружная, можно сказать почти образцовая семья, каких уже редко встретишь в наше время. Вначале за столом появилась толстая мамаша с двумя детьми – мальчиком и девочкой, затем к ним, с подносом полным еды, подсел маленький, щуплый глава семейства с ним была еще одна девочка лет пяти, маленькая подвижная, с копной белых волос на голове. Родители, словно прилежные няньки, принялись усаживать своих детей за стол, затем показывать им как нужно держать в руках ложки, вилки и следили, чтобы они все съедали. Я долго смотрел на все это, затем мельком глянул на Ивана. Его лицо было очень напряженным в тот момент, поэтому я мог только представить что творится у него в голове. Возможно он представлял себя на их месте.

Неожиданно Иван прервал свое молчание и спросил у меня:

– А у тебя было такое?

– Что ты имеешь ввиду ? Братья и сестры? Или семейные обеды? – удивился я.

– И то и другое, – ответил он.

Я усмехнулся и сказал:

– Да как тебе сказать, мое детство было сложным. Родители развелись когда мне было лет 5 или 6, не помню точно Шли 90-е годы, каждый искал лучшую жизнь. И я почему-то остался с отцом. А мать уехала куда-то далеко. В детстве я конечно же наверное по этому поводу переживал, но затем роль матери мне частично заменила бабушка.

– И что у тебя тоже не осталось фотографий своей матери? – спросил Иван.

Услышав эти слова, я подумал о том, что слово «тоже» придало значение всей его фразе, будто бы у нас появилась еще одна общая точка притяжения. Но если Иван думает, что я хоть когда-либо задумывался о той женщине, что внезапно исчезла куда-то из моего беспечного детства, все функция которой состояла лишь в физическом воспроизводстве меня – создании человеческого сосуда ненаполненного каким-либо сознанием и смыслом, то он ошибается. Пусть она вечно горит в аду за свои дела, а когда придет мой день – я встречу ее там. Конечно же я не мог сказать Ивану всего этого, поэтому произнес очередную ложь, отговорку, фантазию, все что угодно только не правду.

Вот что я сказал ему:

– Нет, фотографий не осталось, тогда же не было таких телефонов как сейчас, возможно они были у моего отца. Но когда он умер, все его вещи куда-то растерялись. Да и если честно по поводу матери я если честно даже не знаю жива она или нет.

Услышав это Иван помрачнел и сказал:

– Мы в этом с тобой немного похожи, только я все же немного помню свою, а ты нет.

После этих слов Иван еще больше помрачнел и продолжил говорить:

– А вот моя точно умерла. Где-то даже наверное похоронена. Я толком и не знаю где. Как думаешь мы сможем найти ее могилу и съездить туда? Возможно ли такое через столько лет? Раньше, когда я жил в детдоме, то как-то не задумывался об этом. Когда ты в кругу таких же неудачников по жизни, то никого не удивить тем, что у тебя нет родителей, или тем, что они постоянно бухали и пиздили тебя, когда были трезвые. У нас даже никто особо не вспоминал про своих, разве что те домашние, которые только-только приехали.

Иван замолчал. Я посмотрел на него и моя лицемерность в тот момент в очередной раз превысила все мыслимые пределы. «Попробовать конечно можно , но шансов мало», – пространно сказал я ему и сразу начал переводить разговор в другую тему. Я конечно же соврал Ивану, как и много раз до этого. Мне было хорошо известно, что все невостребованные тела, которые не забирают родственники, хоронят в безымянных могилах под номерами. В копии моего уголовного дела, которое я получил в обмен на свою услугу от бывшего «безопасника» моего отца Виктора Петровича, была подшита справка из морга о захоронении тела погибшей женщины под номером на одном из кладбищ нашего города. И так вышло что еще в самом начале своих поисков, я поехал туда, чтобы убедиться в том, что все это действительно правда. Наверное, в какой-то мере я больше хотел получить подтверждение того, что мое прошлое на самом деле существует, а не является фантазией моего воспаленного мозга. Так иногда случается с течением времени. Многие события, когда-то произошедшие в твоей жизни, постепенно стираются из памяти, превращаясь в набор из обрывков странных, туманных воспоминаний. Часть из них постепенно начинают казаться тебе просто ночным кошмаром или чьей то плохо рассказанной дурной историей. В какой-то момент тебе вообще начинает казаться то это было не с тобой, а с кем-то другим. Ты пытаешься рассуждать логически, думать, но не понимаешь как такое могло случиться в твое жизни. Вот поэтому так важно иногда снова возвращаться в те места, где когда-то происходили важнейшие события твоей жизни.

На то старое кладбище на окраине нашего города, я добрался поздно, почти в восемь часов вечера, когда уже начинало темнеть. Я подошел к ржавым воротам и остановился, дальше проход был закрыт. Но меня это не остановило, среди окружающей забор растительности я заметил узкую тропу, ведущую куда-то вглубь территории кладбища, значит непоаделеку в заборе есть дыра. Я быстро нашел ее, пробрался через ограду и двинулся прямо по центральной аллее кладбища. В то время стояла поздняя осень, часть деревьев уже сбросили листву, теперь она плотным ковром покрывала все обочины и саму дорогу. Моя основная проблема была в том что я знал только лишь номер могилы, но не знал куда идти, поэтому в вечернем полумраке шел медленно, озираясь по сторонам словно вор. По-видимому, за мной в этом месте уже давно кто-то следил, поэтому внезапно, откуда-то из близлежащих кустов, мне вдруг послышался хриплый, низкий мужской голос: «Уважаемый кого вам здесь показать?». Эта фраза звучала странно и необычно, словно мы находились в каком-то магазине, поэтому мне достаточно лишь назвать фамилию покойника, как его тут же представят мне на обозрение. Кусты зашевелились и наконец передо мной показался, тот кто произнес эту фразу. Весьма странный и подозрительный человек – по-видимому местный сторож или охранник кладбища, длинный , худой, одетый в темные спортивные брюки заправленные в черные резиновые сапоги и старый, грязный армейский, выцветший от времени бушлат с поднятым меховым воротником. «Вадим- сторож» – важно представился он. Я же предпочел промолчать о себе и