Неистовое пламя. Возрождение Аристарха - София Блэйк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сэм стер рукавом толстовки испарину со лба и облегченно выдохнул, едва не упав в обморок от внезапно нахлынувшей эйфории. Мэй была жива! Дышала тяжело и рвано, однако она была жива! Сэм еще пару раз потряс девушку за плечо, но привести в чувство все-таки не сумел. Зато моментально созрел план.
Юноша осмотрелся. Потасовка наверху, насколько он мог судить с такого расстояния, шла на спад. Судить о драке издалека трудно, однако понять, на чьей же стороне превосходство было несложно. Черные маги превосходили магов из лагеря численностью, возрастом и боевым опытом. Ребятам явно не хватало сноровки и достаточной подготовки для того, чтобы суметь одолеть такого сильного противника.
Нужно что-то с этим делать, причем делать срочно. Есть лишь одно решение.
Сэм поднялся и прошелся по окрестностям внимательным взглядом. Вокруг ни души: только скалы, озеро и они на песчаном берегу. Юноша оторвал край своей футболки и как можно осторожнее перевязал рану на боку девушки. Затем он поднял ее на руки и с трудом сделал шаг.
Тяжело. Мышцы словно одеревенели и совершенно не желали слушаться. Зубы все еще стучали от холода, ледяная вода стекала с одежды и с каждой новой стремящейся вниз каплей, Сэм вздрагивал, ощущая, что его тело больше не может справляться.
Он понес Мэй к стадиону. Точнее, потащил свое избитое, усталое тело с ней на руках к месту проведения дуэли. Директор не хотел шумихи, и они сделали все возможное, чтобы скрыть нападение. Никто из ребят точно не хотел бы извещать весь лагерь об опасности и разводить панику, однако выбора у них было не больше, чем у Сэма. Сейчас он — их последняя надежда, как бы ни было прискорбно это осознавать.
Его план состоял не столько в том, чтобы рассказать всем о случившемся, сколько в том, чтобы спасти Мэй. Единственное место, где ей сейчас могут оказать помощь — это стадион, на котором наверняка собрались все целители из лагеря. А товарищам он сможет помочь разве что подкреплением. Если уж Сэму удалось вырваться из потасовки, он должен вложить свой вклад в общее дело хотя бы так.
Дорога до стадиона была длинна, а он изнурен и ослаблен. Эти вещи совершенно никак не могли сочетаться в одном действии, однако юноша шел против правил. Шел к стадиону. Продвижение его было медленным. Многочисленные ушибы, синяки, возможно, даже переломы, замедляли его и напоминали о себе всякий раз, стоило поднять стопу.
Мэй на его руках не двигалась, однако к ее губам вернулся привычный красноватый цвет. Остальные участки кожи оставались бледными, почти что белыми. Волосы уже успели высохнуть на поднявшемся ветру и теперь шелковистой пеленой покачивались в такт его шагам.
Их пышность и насыщенный цвет абсолютно не соответствовали безжизненному бледному лицу. Однако черная одежда странным образом контрастировала с этой бледностью, а шелковистые рукава формы развевались на ветру, переливаясь, словно бархат. Бледная кожа и черное свободное одеяние. Она была похожа на ангела в демоническом обличии. Выстрел в самое яблочко.
«Как же это удивительно, — подумал Сэм, — ее природный шарм сохраняется даже тогда, когда она при смерти»
Девушка была без сознания, однако ее грудь медленно вздымалась и опускалась. Не размеренно, пожалуй, слишком медленно и не часто, однако все-таки вздымалась. Мэй дышала.
Когда впереди замаячили уже знакомые очертания белых плексигласовых стекол и пластиковой отделки трибун, Сэм едва мог шагать. Приближаясь к стадиону все ближе, он двигался все медленнее и медленнее. Каждый шаг давался с большим трудом, сознание затуманивалось. Взгляд помутнел.
Не падать! Ни в коем случае не терять сознание!
Однако это оказалось выше его сил. Чувствуя, как земля стремительно приближается, он отметил несколько деталей. Первое, к ним бежали человеческие силуэты. Много человеческих силуэтов. Второе, среди них не было тяжело раненных или сильно побитых, что странно, учитывая жесткость намерений магов и ожесточенное желание выложиться на дуэли по максимуму.
Однако сейчас он не мог здраво оценить обстановку. Юноша едва видел свои руки на расстоянии шестидесяти сантиметров от лица, не то что задавать вопросы и выслушивать ответы!
Кто-то из пришедших на помощь магов бережно забрал Мэй из его рук. Перестав чувствовать ее жизнь на своих руках, и больше не ощущая уже привычного тепла рядом со своей грудью, юноша поник, однако державшее его все это время напряжение иссякло. Взгляд помутнел еще сильнее и Сэм, наконец, позволил себе расслабиться. В следующую секунду он умиротворенно закрыл глаза и упал на сырую, твердую землю, чувствуя, что справился со своей задачей, как мог.
Тьма заволокла его. Снова. Как тогда, на озере. И снова он падал, стремясь вниз. Стремясь к камням, прямо на верную гибель….
— Гипотермия, перелом двух верхних ребер, — мелодичный голос приостановился, раздалось шуршание страниц. Ручка царапнула по бумаге, — Ушиб локтевого сгиба и лучевой запястной кости. Многочисленные синяки и ссадины, мелкие порезы и несколько трещин в кости правой руки. Оправится он не быстро, однако девушке досталось хуже…
— Когда он очнется?
Голоса говорящих плыли, словно комнату окружили вакуумом. Сэм различил голоса женщины и мужчины. Он едва догадался, что второй, более низкий и глубокий, принадлежит директору Форресту.
— Не скоро, — снова вздох.
Вздох… казалось, Сэм забыл, каково это вообще: дышать. Легкие пронзались такой болью, словно он вдыхал яд, разъедающий их изнутри токсинами. Каждый вдох был для юноши наказанием. В очередной раз справившись и преодолев боль, он снова провалился в непроглядную темень. Совсем без сновидений.
Серый потолок и окрашенные бежевой краской стены были первым, что увидел Сэм, когда его глаза с трудом разлепились. Отвернув голову в сторону, юноша поморщился от пульсирующей боли в основании черепа и сделал вдох. Движение его были медленными, воздух втянулся в легкие не сразу, словно что-то мешало ему дышать.
Пошевелив рукой, он снова поморщился, но все же сумел согнуть ее в плече и дотянуться до грудины. Верхняя часть торса была перевязана и туго сжата фиксирующими бинтами. Медленно, словно отходя от наркоза, Сэм стал вспоминать что случилось, но измученные мозги, казалось вовсе не хотели шевелиться.
Он подумывал подняться, однако сразу же отбросил эту идею. Ни одна мышца его тела не была способна на такие нагрузки. Максимум что у него вышло, это чуть приподнять голову, опершись ею на изголовье. Взглянув на свое тело, он понял, что большая его часть тут и там перевязана, зафиксирована или же заклеена пластырями.
Вспомнить, что
