Разведка: лица и личности - Вадим Алексеевич Кирпиченко

150 нелегальных резидентур с диверсантами! Вот, оказывается, чего надо было бояться и прежде, и сейчас! Вот почему не надо жалеть денег на разведывательное сообщество США! Вот почему неуклонно надо двигать НАТО к границам России!

Компетентные люди и в разведке, и за ее пределами, конечно, без большого труда разобрались, что из себя представляют книги Серго Берии и Павла Судоплатова и какие цели преследовали их авторы. Очень точный и глубокий анализ этих книг сделал ветеран внешней разведки, ныне литератор и журналист Виталий Геннадиевич Чернявский в газете «Деловой мир» от 20 мая 1995 года. Наши выводы полностью совпадают. Материалы В. Г. Чернявского ценны еще и тем, что он работал в разведке, и именно по Германии, в военные годы и имел непосредственный доступ к тем сведениям, на которые ссылаются авторы упомянутых сочинений.

Возникает и законный вопрос: а есть ли вообще какая-либо польза от рассматриваемых здесь книг? Как это ни удивительно, определенная польза все же есть. Она заключается в том, что специалисты разведки, отталкиваясь от подобных материалов, могут проверить достоверность всех изложенных фактов, открыть для себя новые страницы истории внешней разведслужбы и понять, с какой целью запускается та или иная дезинформация.

Ряд интересных фактов у Судоплатова содержится, в частности, в главе «Разведка в военное лихолетье». Здесь он наиболее компетентен, так как во время войны был начальником 4-го (разведывательно-диверсионного) Управления НКВД, сотрудники которого проводили боевую работу на советской территории, оккупированной немцами. В этой главе Судоплатов назвал многих сотрудников своего управления, совершавших героические подвиги во время Великой Отечественной войны. Надо сказать правду, что большинство оставшихся в живых сотрудников 4-го Управления с любовью и уважением вспоминают П. А. Судоплатова, и если бы не его книга, написанная американскими руками, то он остался бы в памяти разведчиков-партизан истинным героем Отечественной войны, тем более что за героизм, проявленный во время войны, отпускаются все грехи: и прошлые, и будущие.

В 1991 году в нашей стране произошли кардинальные изменения на книжном рынке. Классику и вообще серьезную литературу отодвинули на задний план книги ужасов, порнография, дешевые детективы, астрология, мистика и многочисленные пособия, которые гарантируют читателю овладение английским языком за несколько месяцев и даже недель, и, конечно, мемуары, мемуары и мемуары… Если раньше воспоминания разрешалось писать маршалам Советского Союза, командующим фронтами, изредка — командующим армиями и «выдающимся деятелям международного коммунистического и рабочего движения», то теперь мемуары можно писать всем, и все их пишут. Мне кажется, что большая часть этой мемуарной продукции только запутывает историю, так как авторы, как правило, ссылаются на покойников, изобличают ушедших в мир иной, спорят с ними и каждый полностью оправдывает себя. Он, мемуарист, дескать, все видел, все понимал, всем возмущался, всегда страдал и даже сигнализировал о недостатках, но вышестоящие начальники его не слушали, ничего не понимали и продолжали разваливать государство. Думаю, что большинство авторов мемуаров склонны переоценивать значение своей продукции. Вот он сочинил мемуары, пригвоздил своих противников к позорному столбу, поддержал единомышленников, провозгласил истину в последней инстанции, полностью очистился таким образом от скверны и обвинений в свой адрес и успокоился… А что же дальше? А дальше ничего! Читают мало, а главное, уже не верят никакому печатному слову, равно как и голосам из телевизионных ящиков. Трудно нынче писать, но все-таки надо.

Вот и Служба внешней разведки пишет очерки своей запутанной истории.

Авторский коллектив, состоящий из ветеранов нашей разведслужбы, уже несколько лет работает над «Очерками истории российской внешней разведки»[9]. Написать историю своей службы без идеологической зашоренности, без привычных штампов, без устоявшихся лозунгов и, главное, без исторических ошибок чрезвычайно трудно. Мне кажется, что написать историю какого-либо общественного явления одному человеку в наше время вообще не под силу. Один отдельно взятый человек не может быть абсолютно объективным, ибо у него есть политические пристрастия, свой индивидуальный взгляд на исторические события.

Нельзя доверять и очевидцам, если рядом с очевидцем нет свидетелей, нельзя полностью доверять и документам, так как документы тоже составляются людьми и очень часто по прямому указанию начальников с заранее сформулированной основополагающей политической концепцией. Поэтому создать более или менее объективную историю может в наших условиях только коллектив, в котором люди придерживаются разных взглядов на одно и то же явление, где идут бесконечные споры, борьба мнений, а главное, проводится бесконечная и изнурительная проверка фактов.

Мне кажется, что наш коллектив именно так и работает, развеивая басни, легенды и ложные утверждения об отечественной разведке.

О НАШИХ СОЮЗНИКАХ

Дружба с сотрудниками восточноевропейских разведок, в частности с представителями ГДР и ЧССР, завязалась у меня в Египте в 1970 году. Отдельные встречи имели место и раньше, но настоящие товарищеские отношения установились именно в Каире.

К тесному общению друг с другом подталкивала необходимость взаимной проверки полученных сведений и обмена аналитическими оценками неустойчивой и чреватой неожиданностями обстановки. Прежде чем посылать сообщения в Берлин, Прагу или Москву, особенно те, которые вызывали сомнения, полезно было посоветоваться с друзьями. В кризисных ситуациях, например во время октябрьской войны 1973 года, встречи происходили ежедневно.

На Западе давно сложилось мнение о полной подчиненности разведок восточноевропейских стран интересам КГБ СССР. Хочу это мнение оспорить. Не исключаю, что в период создания разведок союзных стран с помощью советских спецслужб могли возникнуть перекосы. Сторона, выступающая в роли наставника и учителя, склонна требовать отчета в усвоении уроков на практике. Однако по мере укрепления разведок восточноевропейских стран наши отношения становились все более партнерскими и равноправными. По крайней мере в моей личной работе не было случая, чтобы я и мои коллеги ставили друзьям задания в приказном порядке или толкали их на какие-либо действия против их воли. Установки, получаемые из Центра, были также полны предупреждений о соблюдении особой деликатности и тактичности при поддержании контактов с друзьями.

Отношения с каждой из восточноевропейских стран имели, естественно, свою специфику. Наиболее тесные и многосторонние контакты поддерживались с разведкой ГДР. Далее по степени интенсивности взаимодействия я поставил бы Болгарию, затем ЧССР, Венгрию и Польшу. Постоянных контактов с Югославией и Румынией, вопреки утверждениям специалистов по КГБ в США и других странах НАТО, у нас с первой с конца 40-х годов, а со второй спустя десять лет вообще не было.

Думаю, что сейчас, после коренного изменения обстановки в мире, международная общественность имеет возможность получить достоверную информацию о характере союзнических отношений между разведкой СССР и разведками стран Восточной Европы. Мои друзья, сотрудники разведок ГДР и ЧССР в Каире,