Мстители - Дональд Гамильтон

— Мэтт! — В голосе Элеоноры звучала тревога.

— Иду, — отозвался я.

— Он не сворачивает. Он вообще не меняет курса!

— Иду.

Я нажал кнопку и красный свет погас. Потом быстро прошел на корму, отыскал и выключил главный электрический рубильник всего судна. Хотя последнее, возможно, было пустой тратой времени. Детонатор скорее всего имел отдельную прямую подводку, которую невозможно обнаружить, если проверять обычную сеть.

— Мэтт, пожалуйста!

Я налег на свою злосчастную ногу, болезненно пульсирующую после удара Серины, рана вновь начала кровоточить, — взбираясь вверх по трапу. И остановился на полпути, ошеломленный увиденным. Жизнь моя сложилась так, что мне, как говорится, не раз приходилось заглядывать в глаза смерти. Заглядывал я в отверстия стволов винтовок различных калибров, всевозможных пистолетов и револьверов, а также одно— и двуствольных ружей. И всегда считал, что ничего не может быть страшнее двух широких черных отверстий последних. Но сейчас на нас надвигалась смерть поистине ужасающих размеров, слепая и безжалостная — тридцати или сорокатонный корпус танкера, рассекающий спокойную морскую гладь. Я обратил внимание, что корпус направляющегося на юг судна достаточно высоко выступает из воды — корабль с балластом на борту направлялся за грузом в Венесуэлу или Арубу.

Медленно, потому что спешить теперь было некуда — как и невозможно было что-либо предпринять — я прошел на кокпит к стоящей за штурвалом Элеоноре и положил ей руку на плечо. Тело ее было маленьким, крепким и теплым, и я вдруг ощутил, как она мне дорога.

— Кажется, я его нашел. Сплюнь через плечо, — сказал я.

Элеонора кивнула, не сводя глаз с надвигающегося корабля.

— Но они не могут не замечать нас! — возмутилась она. — Ослепли они там все, что ли?

— Вахтенный занимается бортовым журналом, записывает показания лага или что-нибудь в этом роде. Ему-то ничего не грозит. — Я ощутил медленно нарастающую ярость. — Как сказал Джулио, эти мерзавцы уверены, что весь океан принадлежит только им.

— Нам... придется прыгать за борт? Я задумался и покачал головой.

— Останемся на яхте. Только держись покрепче. Может быть, нас отбросит волной в сторону. Да и что мы будем делать в воде, за сотни миль от берега, даже если нас не изрубят его винты?

Корабль был уже совсем близко, глыбой нависая над нами. «Джембоури» с опавшими парусами почти неподвижно лежала на стеклянной глади океана. Это выглядело невероятно глупо, но ничего поделать мы не могли. Я запоздало припомнил о рации, но если вахтенный не смотрел, представлялось маловероятным, что он станет слушать. К тому же времени, чтобы свернуть у него уже не оставалось. Я подумал о ружье с одним оставшимся зарядом и револьвере с тремя патронами. К сожалению, браунинг мне так и не удалось отыскать, видимо, он упал за борт. По крайней мере, в последний раз потешу себя, оставив мерзавцам несколько пуль на память. Но, увы, и на это не оставалось времени.

— Мэтт, — проговорила Элеонора.

— Что?

— Ты отличный парень. Мне хотелось тебе это сказать.

— Только не ставь этот вопрос на голосование. Останешься в меньшинстве. Но ты мне тоже нравишься. А сейчас мы уляжемся на дно кокпита и вцепимся в опору штурвала или как там это называется...

Я замолчал. Носовой люк «Джембоури» открылся. Сначала мы увидели руки, потом перебинтованную черноволосую голову и наконец вся девушка выбралась и уселась на краю люка, глядя на надвигающийся танкер, который теперь закрывал обширный сектор северного неба. Затем она поднялась и, припадая на раненую ногу, быстро двинулась в сторону отпорного крюка, лежащего на боковой палубе. Казалось, ничего глупее не придумаешь — пытаться удержать десятки тонн металла жалким отпорным крюком!

Сейчас уже можно было предугадать дальнейшее развитие событий. Корабль не шел точно на нас, а потому существовал шанс, что расходящаяся от носа сильная волна отбросит нас в сторону. Во всяком случае яхта дрейфовала носом навстречу направленному на нас смертоносному оружию, а стало быть представляла собой минимально возможную цель. Серина расположилась на передней палубе, с левой стороны, сжимая в руках крюк...

Затем корабль навис над нами и гигантский нос придвинулся ужасающе близко. Бока корпуса были черными и ржавыми, и над водой выступала широкая полоса окрашенного в красный цвет днища, также пребывающего не в лучшем состоянии. Судно называлось «Элмо Трейдер». У меня промелькнула мысль, что я обязательно запомню это название на всю оставшуюся жизнь, но при сложившихся обстоятельствах это отнюдь не означало, что клеткам памяти придется сильно напрягаться. Серина пошевелилась.

Она шагнула вперед в то самое мгновение, когда «Джембоури» всколыхнулась на поднятой носом волне. Обеими руками взметнула длинный крюк над головой, балансируя им и не сводя глаз с приближающегося корабля — похоже было, что нас все-таки не успеет отбросить в сторону, во всяком случае недостаточно далеко. Яхту должны были миновать еще бесконечные мили корпуса судна, и высокая стальная стена неумолимо приближалась. Серина приготовилась. Теперь я понимал, что она задумала. Она не собиралась отталкиваться от чудовища. Она забыла, что намеревалась взорвать его. Она превратилась в капитана Ахаба, вонзающего гарпун в бок огромного белого кита. Или в женщину каменного века, сражающуюся бок о бок со своим мужчиной, и бьющую копьем с каменным наконечником в сердце атакующего мастодонта. Тело ее изогнулось и она изо всех сил нанесла удар в тот самый момент, когда «Джембоури», бешено раскачиваясь, отпрянула назад.

Мачта качнулась в сторону движущейся стальной стены. Зацепившийся за корпус судна такелаж сорвало-с такой легкостью, как будто прочные стальные тросы и толстые алюминиевые перекладины были не более, чем нитками и зубочистками. Увлекая за собой Элеонору, я бросился на дно кокпита и ухватился за опору штурвала. Громкие звенящие звуки свидетельствовали, что тросы такелажа продолжают лопаться или вырываются из креплений в корпусе яхты. Сорвавшийся тяжелый металлический предмет пролетел над нашими головами с вибрирующим посвистом отрикошетившей пули. Затем вся яхта отчаянно содрогнулась — корпус с силой ударился о борт корабля, со скрежетом и стуком скользя вдоль ржавых листов. Шум большого винта, как биение огромного сердца, становился все ближе и ближе. Он надвинулся на нас вместе с гигантской волной, ударившей в бок «Джембоури» и окатившей нас на кокпите, миновал нас и начал удаляться.

Я осторожно приподнялся. Корабль двигался прочь. Он и не думал останавливаться. Поперек кормы красовалась отчетливая надпись «Элмо Трейдер», Монровия.

— "Элмо Трейдер". — Я не узнал своего голоса. Теперь стало понятно, что двигало Сериной Лорка. Более того, я пришел к выводу, замысел ее был великолепен, но, не будучи моряком, решил реализовать его в несколько иной плоскости. — Радуйся, «Элмо Трейдер», — прошептал я. — Веселись. Пока твои матросы не начнут падать замертво на улице. — Я судорожно сглотнул. — Я доберусь до этих мерзавцев, Элли. Я отыщу каждого из этих безмозглых кретинов. Возьму отпуск и буду охотиться на них поодиночке. Начну с мотористов и помощника кока и буду взбираться все выше и выше. К тому времени, как я доберусь до проклятого лунатика капитана, он будет менять штаны и трястись при каждом звонке в дверь. Я позабочусь, чтобы он узнал, кто и почему охотится за ним.

— Мэтт. Я тупо уставился на нее.

— Что?

— Мэтт, яхта тонет. Нужно спустить спасательный плот и включить радиомаяк. — Увидев, что я прихожу в себя и медленно оглядываюсь по сторонам в поисках чего-то или кого-то, Элеонора покачала головой. — Нет. Ее больше нет, Мэтт.

Береговая охрана нашла нас к концу следующего дня. К этому времени у меня началась лихорадка — рана в ноге воспалилась. Я помнил, как пренебрежительно отзывалась о них Серина, но был невероятно рад увидеть высокое белое судно с оранжевой полосой. Беспокоило лишь то, что мне предстоит рассказать. Как выяснилось, об этом можно было не тревожиться. Как только меня подняли на борт, надо мной склонился Брент и незаметным сигналом дал понять, что все находится под контролем. Я заметил белую бинтовую повязку в его рыжих волосах — напоминание о приключении в аэропорту. Самым странным было присутствие рядом с ним Марты Дивайн. Бросив на меня загадочный взгляд — с чего ей было испытывать передо мной вину — она быстро отвернулась и заговорила с Элеонорой, завернувшейся в серое покрывало.

Я не мог разобраться во всех этих тонкостях, но сейчас они представлялись не столь важными. Основные силы все-таки прибыли.

Глава 36

Фантастическая светловолосая сиделка Джузеппе Вело была облачена в тонкий облегающий голубой комбинезон, который без единой морщинки покрывал ее от шеи до запястий и от шеи до щиколоток. Единственным украшением наряда служила большая золотая «молния» впереди со свисающим с нее большим золотым кольцом, и ее имя, вышитое золотыми буквами на месте нагрудного кармана: «Ванда». Она провела меня в солярий на крыше. Старик, на котором не было ничего кроме белых шортов, сидел, откинувшись, в одном из длинных кресел. Он напоминал старого бурого лиса, умершего и ссохшегося под солнцем пустыни. Девушка заговорила с ним, после чего он приподнялся и окинул взглядом трость, с помощью которой я удерживал часть веса своего тела.