Эта безумная Вселенная - Эрик Рассел

При виде корабля Стив заторопился к нему с пылким нетерпением блудного сына. За время их отсутствия неподалеку от шлюза появились крупные, глубоко вдавленные в почву следы. Три крючковатых пальца и нечто вроде шпоры. Что-то большое, тяжелое и двуногое. Наверное, животное — ни одно разумное существо не приблизится к огромному незнакомому предмету; сперва покружит в стороне, дабы хорошенько рассмотреть. Кто бы тут ни топтался, это единственный на планете экземпляр…

Поднявшись на корабль, Стив задраил шлюз, разогрел ужин и накормил Лору. Поел, записал в журнале события дня и поглядел на небо: фиолетовые струйки поднимались над горизонтом, образуя легкие облачка. Он задумчиво обозрел уже знакомый пейзаж. Интересно, какие растения были предками нынешних? И какими станут их потомки? И как же размножается вся эта флора, черт бы ее побрал?!

Массовый радикальный мутагенез предполагает изменение генов в результате постоянного воздействия жесткой радиации значительного уровня. Однако на планетах с малой плотностью, где нет тяжелых элементов, подобной радиации нет и быть не может, если только гамма-лучи не падают прямо с неба. Однако здесь, на Оре, лучи не падали с неба и не поступали из какого-либо другого источника. На самом деле на Оре практически не было радиации.

В этом Стив был совершенно уверен, потому что специально проверял, имея особый интерес: проникающая радиация указывает на наличие радиоактивных элементов, которыми, в случае крайней нужды, можно заменить стандартное топливо. На корабле среди прочего добра имелось соответствующее оборудование, но все эти счетчики и датчики после посадки не издали ни единого обнадеживающего щелчка. Даже ионизация атмосферы оказалась невероятно низкой!

— Кажется, с теорией у меня полный швах, — пожаловался он Лоре. — Тупая башка! Совсем не желает работать.

— Не желает р-работать! — подхватила попугаиха и с хрустом разгрызла земляной орех, — Говор-рю тебе, на этом корабле пр-ро-клятие! Вуду, вуду! Не полечу, и не пр-роси! Дело дрянь. Др-рянь! Др-рянь! Кто пьян? Кто пьян? Здор-ровенный…

— Лора!!!

— Мак-Джилликади, — упрямо закончила птица и защелкала клювом. — Кольца кр-руче, чем у Сатур-рна, — подумав, сообщила она. — Кто вр-рет? Я не вру. Крепкий ор-решек!

Стив в упор посмотрел на свою напарницу и сказал:

— Помолчи, Лора.

— Ор-решек, — нежно проворковала она. — Хочешь орешек? Лора любит орехи.

— Ладно, давай, — со вздохом согласился он, протягивая руку.

Попугаиха склонила голову в одну сторону, потом в другую, разглядывая миску с арахисом, потом порылась в ней с серьезным видом и, выбрав орех, положила ему на ладонь. Стив разломил его и принялся жевать ядрышки, старательно изображая удовольствие. Он машинально включил свет, и ночь, словно того и ждала, немедленно упала на джунгли.

И вместе с ней явилось острое беспокойство.

Стив не очень понимал, что мог сотворить гравитационный флаттер с электрохимической системой затемнения транспекса. Так или иначе, но система отказала, а чтобы разобраться, в чем дело, пришлось бы, скорее всего, демонтировать весь купол.

Поэтому прозрачный транспекс сиял, как маяк в ночи, а маяки для того и существуют, чтобы привлекать внимание. При нынешних обстоятельствах Стиву совсем не хотелось быть центром внимания. И уж тем более ночью.

Профессиональный опыт выработал у него снисходительное отношение к инопланетным животным, сколь бы ужасными те ни выглядели, но инопланетный разум… Это совсем другое! Голос инстинкта столь настойчиво твердил ему об интеллектуальной мощи ночного гостя, что Стиву даже не пришло в голову спросить себя, есть ли у колонны светящегося тумана глаза или иной орган, позволяющий видеть.

Но если бы такая мысль его посетила, то не принесла бы успокоения. Чуждый могущественный разум, холодно взвешивающий и оценивающий тебя каким-то невероятным способом? Это гораздо хуже, чем есть, спать и беседовать с Лорой под пристальным взглядом чужака.

Что же делать? Как поступить? В голове была какая-то каша. Он выключил свет, разложил свою койку и улегся спать.

Этой ночью ничто его не разбудило, но утром Стив проснулся в холодном поту и обнаружил Лору у себя под боком. За приготовлением завтрака он постарался привести свои вчерашние мысли в порядок. Позавтракав и опустошив две кружки крепчайшего кофе, он заговорил с Лорой.

— Я еще недостаточно спятил, цыпленок, чтобы установить трехсменное дежурство. А именно это, согласно инструкции, мне и надлежит сделать при столкновении с неизвестной силой, которой я не могу противостоять. Нашим отважным воякам в мягких креслах недурно бы хоть раз побывать в ситуации, не предусмотренной их правилами.

— Др-рянь! — сочувственно сказала Лора.

— Самое главное в профессии разведчика — это вовремя смыться, — продолжил Стив. — Весьма разумное правило, когда есть такая возможность… Но у нас с тобой, цыпленок, подобной возможности нет.

— Р-разрази меня гр-ром! — гаркнула Лора.

— Для дамы твои манеры просто ужасны, — меланхолически заметил Стив, — Знаешь, красотка, что-то у меня нет желания провести остаток жизни, постоянно оглядываясь через плечо. Каков наилучший способ отделаться от неизвестной силы? О, это очень просто, надо всего лишь узнать ее! Чем раньше мы покончим с этим маленьким дельцем, тем лучше, как молвил дядюшка Джонатан, впихивая оболтуса Вилли в кабинет дантиста.

— Нибирисьбе фхолаву, — хрипло посоветовала Лора. — Ни-бири!

Стив с неодобрением посмотрел на нее.

— А значит, придется помахать красной тряпкой перед носом быка… Иногда эта тактика неплохо срабатывает. — Поднявшись, он решительно сграбастал Лору, сунул ее в походное купе и аккуратно задвинул панель. — Сейчас мы с тобой немного полетаем, детка!

Усевшись в пилотское кресло, он пристегнулся, включил подачу энергии и разогрел хвостовые дюзы на вспомогательном горючем, а когда неритмичные выхлопы перешли в равномерный рев, положил руку на рычаг бустера главной тяги. Корабль завибрировал всем корпусом и медленно оторвался от земли. И тогда он резко двинул рычаг вперед и назад.

Полумильный огненный выхлоп выбросил корабль в небеса. За считанные секунды он пронесся над джунглями, кристаллическими плантациями, холмами и долиной, в то время как Стив лихорадочно отрабатывал тормозными дюзами. Это была ювелирная работа, но Стив, как и большинство его товарищей, освоил немало головоломных трюков, которые был способен выполнить маленький разведывательный корабль.

Единственное, чего недоставало косморазведчику, так это толпы восторженных зрителей, когда он усадил свое суденышко точнехонько в центр молочно-белой крыши загадочного здания, выступающего из холма. Крыша оказалась чересчур гладкой, и корабль заскользил, но у самого края наконец-то остановился.

— Порядок, — выдохнул Стив. — Ну разве я не молодец? — И, подумав, счел нужным добавить: — Разве я не слишком молод и хорош собой, чтобы умереть так бездарно?!

Он продолжал сидеть, погладывая то на крышу, то на корабельный хронометр, в томительном ожидании неизвестно чего. Громовые эффекты, сопутствовавшие прибытию корабля, могли бы пробудить и мертвеца, и если кто-то из хозяев дома… Будь Стив на их месте, он непременно выскочил бы посмотреть, какой негодяй швырнул ему на крышу стотонную бутылку.

Никто не появился, но он дал им еще полчаса. Лицо его обострилось, глаза смотрели холодно и цепко, и сейчас Стив действительно походил на ястреба. Назначенное время истекло, но ничего не случилось.

— Ну и ладно, — сказал он, вставая, и первым делом освободил Лору.

Вид у нее был крайне раздраженный, словно у вдовствующей герцогини, которой предложили в отеле трехместный номер вместо люкса. Но Стив проигнорировал эти женские штучки, поспешно экипировался, проверил пистолет, открыл входной люк и спрыгнул на крышу здания. Лора неохотно последовала за ним и уселась ему на плечо с выражением величайшего неодобрения.

Стив дошел до края крыши над фасадом и поглядел вниз. Да уж, ничего себе… Голая, отвесная, абсолютно гладкая стена высотой не менее пятисот футов. Прямо под его ногами футов на четыреста вздымалась огромная дыра, а сам он стоял на перекрывающей ее стофутовой притолоке. Единственная возможность спуститься вниз состояла в том, чтобы дойти до холма, к которому примыкала противоположная часть постройки, и на склоне его немножко заняться альпинизмом.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он отшагал четверть мили, разглядывая молочно-белую поверхность, по которой ступали его башмаки, и не обнаружил в ней ни трещинки, ни выбоины. Похоже, все колоссальное здание было сделано из цельного куска, что только усилило его дурные предчувствия. Какие бы существа ни возвели в долине эту невероятную конструкцию, их никак нельзя было назвать примитивными — уж это точно.