Клуб непобежденных - Лиза Гарднер

Гриффин щелчком отключил телефон. Главным образом потому, что не знал, что еще сказать. Или, может, даже толком не знал, что хотел бы сказать. Все равно сейчас было не время и не место, особенно когда рядом с красным измученным лицом сидел Фитц.

Он свернул на шоссе, которое должно было вывести их к Управлению исправительных учреждений, и перебросил телефон Фитцу:

— Теперь ваша очередь.

Фитц набрал телефонный номер дома Песатуро. Секунд тридцать спустя оба услышали, как трубку взяла Лори.

— Это детектив Фитцпатрик, — хрипло заговорил было Фитц и тут же прокашлялся. — Я... мне надо поговорить с мисс Песатуро, будьте так любезны.

— Детектив Фитцпатрик! — с необычной сердечностью отозвалась мать девушки. — Доброе утро. Как поживаете?

Фитц, держась грубовато-отстраненного тона, повторил все так же отрывисто:

— Миссис Песатуро, мне необходимо поговорить с Мег.

Лори Песатуро как-то странно запнулась. Со своего водительского сиденья Гриффин услышал замешательство в ее голосе, когда она взволнованно попросила Фитца минутку подождать. Прошло, однако, несколько минут, прежде чем женщина снова появилась на линии. — Прошу прощения, — чопорно произнесла она. — Кажется, Мег куда-то вышла.

— Она не дома?

— В настоящее время нет.

— А вы знаете, где она? — Фитц почуял недоброе.

— Сейчас — нет, — последовал еще более натянутый ответ.

Фитца охватила паника.

— Миссис Песатуро, вы когда-нибудь слышали имя Дэвид Прайс?

Пауза.

— Детектив, к чему эти расспросы?

— Пожалуйста, ответьте, мэм. Вы знаете или, может, когда-нибудь знали человека по имени Дэвид Прайс?

— Нет.

— Мег никогда не упоминала его имени?

— Я не припомню.

— Он никогда ничего не присылал на ваш адрес? Быть может, звонил?

— Если бы он это делал, — твердо ответила Лори Песатуро, — я бы тогда знала это имя, не так ли? А теперь я еще раз спрашиваю вас, детектив. Что произошло?

— Я бы хотел, чтобы вы нашли Мег, миссис Песатуро. Я бы хотел, чтобы сегодня вы не отпускали ее далеко от дома. Вообще-то было бы неплохо, если бы ваш муж взял сегодня отгул и провел день с семьей. Пожалуй, не повредило бы вам, всем вместе, нанести визит дядюшке Винни. Что-нибудь в таком духе.

— Детектив...

— Это просто мера предосторожности, — тихо добавил Фитц.

Еще одна пауза. Затем прозвучало:

— Хорошо, детектив. Спасибо за звонок. Вы еще позвоните?

— Надеюсь снова связаться с вами во второй половине дня, мэм.

— Спасибо, мы бы были вам очень признательны.

— Отыщите Мег, — настойчиво повторил Фитц, и тут они свернули на широкую территорию, внутри которой располагалось все тюремное ведомство.

Гриффин отыскал здание административного корпуса из красного кирпича, где размещались тюремный отдел специальных расследований, а также часть тюрьмы, находящаяся в юрисдикции полиции штата. Завел машину на парковочную площадку, выключил зажигание. Он уже больше не смотрел на Фитца. Он был весь, целиком, сосредоточен на сковывающем напряжении в плечах и на том самом, нарастающем в ушах звоне. Глубокий вдох — расслабление. Глубокий вдох — расслабление.

— Послушай, Гриффин, дружок, как ты считаешь: это плохо? Хочу рассказать тебе о твоей жене...

Фитц выбрался из машины. Через несколько секунд Гриффин последовал за ним.

Тюремный городок раскинулся на площади более четырехсот акров. Обнесенная колючей проволокой с торчащими кирпичными вышками, заметными от самого шоссе, тюрьма представляла собой полудюжину зданий, угнездившихся среди полудюжины других административных учреждений. В любое время в пенитенциарном учреждении находятся более четырех тысяч заключенных, и они подают немалое количество жалоб и прочих юридических исков как внутреннего, так и внешнего характера. Во всяком случае, вполне достаточное, чтобы занять полный рабочий день шестерых специальных следователей тюремного ведомства и двух детективов от полиции штата. Специальные следователи — это первая инстанция, рассматривающая жалобы заключенных друг на друга, то есть внутритюремные иски. Однако в криминальных случаях, когда речь идет о физическом насилии, заказном убийстве, торговле наркотиками и т. п., расследование возглавляет полиция штата.

В промежутках между этими делами детективы полиции штата отвечают на телефонные звонки от многочисленных заключенных, стремящихся настучать на собратьев по самым разным поводам. Здешние детективы получают уйму звонков. Однако лишь очень немногие из этих жалоб выводят на что-то действительно серьезное.

Именно на это и надеялся Гриффин, впервые услышав об обращении Дэвида Прайса. Но теперь он был уже не так в этом уверен.

Капрал Шарпантье, встретив Гриффина и Фитца в вестибюле красного кирпичного здания, провел их этажом ниже, где в полуподвальном офисе размещались служащие полиции штата. Гриффин поморщился, почуяв спертый воздух, а Фитц и вовсе отпрянул в отвращении.

— Знаю, знаю, — сказал Шарпантье. — Теоретически эти конструкции сейчас не содержат асбеста. Однако на самом деле, когда вдохнешь... — Конец фразы повис в воздухе. Гриффин и Фитц поняли. У обоих уже начинала болеть голова.

Шарпантье прошел в конец зала, открыл дверь и впустил их в крошечный кабинет. Два письменных стола стояли друг напротив друга, а на них громоздились терминальные компьютеры, желтые картонные скоросшиватели и множество всевозможных бумаг. Остаток и без того стесненного пространства занимали два офисных кресла и серо-стального цвета стенка из картотечных ящичков. Никаких жизнерадостных растений в горшках. Только кремово-белые стены из шлакоблоков, серый, казенного вида, ковер и тускло-желтое освещение. Вот такой яркой, завлекательной жизнью живут офицеры полиции.

— Его приведут в задний зал. — Шарпантье опустился на стул и жестом предложил им сесть. — Минут через десять, — добавил он.

— Отлично, — сказал Гриффин, так и не сев. Он опасался, как бы кто-нибудь не заметил, что у него начинаются судорожные подергивания.

— Думаю, ни хрена он не знает. — Шарпантье бросил на Гриффина внимательный взгляд.

— Как он адаптируется к тюремной жизни? — спросил тот.

— Лучше, чем можно было ожидать. — Шарпантье откинулся на стуле и пожал плечами. — Он молодой, мелкий, хлипкий, осужден за педофилию. Откровенно говоря, у него прямо на лбу написано «тюремная сволочь». Но... я и сам не пойму. Я слышал от одного из надзирателей такую историю. Якобы в тюремном душе Дэвида Прайса окружили шесть парней. Собирались устроить ему маленькую идеологическую обработку. Показать ему, как здесь обходятся со щуплыми, слабосильными детоубийцами. И тут Дэвид заговорил. Болтал, и болтал, и болтал. Конечно, сбежались охранники, ожидая увидеть кровавую баню. А вместо этого увидели, что Прайса окружают шестеро парней, которые его вовсе не бьют, не метелят, а покатываются со смеху и дружески похлопывают его по спине. По сути дела, минуты за три, а то и меньше он превратил громил в шестерых своих новоиспеченных друзей. — Шарпантье покачал головой. — Сам не понимаю, как это у него получается, но, полагаю, еще через годик он будет тут заправлять. Станет самым маленьким тюремным паханом.

— Он умеет ладить с людьми, — заметил Гриффин.

Шарпантье кивнул и подался вперед, видимо намереваясь сообщить что-то экстраординарное. Взгляд его перебегал с Гриффина на Фитца и обратно.

— Хотите услышать кое-что страшноватое? Число случаев физического насилия в тюрьме строгого режима удвоилось с тех пор, как здесь водворился Прайс. Я только сегодня снова просматривал статистику. Нештатные ситуации почти каждый день за последние девять месяцев. У них там все словно с цепи посрывались. Настоящий сезон охоты. А единственное отличие, по-моему, — это появление человека, который по-прежнему покупает себе одежду в «Гаранималз»

— Вы считаете, что он причина всего этого? — спросил Фитц.

Шарпантье пожал плечами:

— Мы не можем ничего доказать. У наших парней всегда есть причины делать то, что они делают. Но уж слишком много Дэвид болтает языком. Без умолку. Словно какой-нибудь чертов политикан. Всюду рыщет, передает записки по всему блоку. А в следующий момент — это уж известно — жди какой-нибудь пакости. Причем крупной. Вроде того, что человек кончает жизнь в лазарете, пропоротый острыми предметами. Не знаю, что именно говорит этот Прайс или делает, но в нем есть что-то жуткое.

— Он умеет расположить к себе людей, — повторил Гриффин.

— Хочу рассказать тебе о твоей жене...

На столе у Шарпантье зазвонил телефон. Капрал снял трубку.

— Хорошо. Они готовы привести его.

Здание тюрьмы максимальной охраны, иначе говоря «Олд Макс», представляет собой особенно внушительное сооружение. Это трехэтажное строение, возведенное еще в 1878 году, венчает громадный, выкрашенный в белый цвет купол. В старые времена в этом куполе горел огонь: зеленый — если все было в порядке, и красный — если что-то случилось. Тогда из Провиденса высылали коляску с лошадью, чтобы проверить, в чем дело.