История Украины - Коллектив авторов

Добавим, что этого продовольствия оказались лишены города России, что резко ухудшило и без того неважное положение с их снабжением и во многом предопределило обострение конфликта между советским режимом и крестьянством России, а значит – и с левыми эсерами, обеспечивавшими представительство крестьянства в системе советской власти. С точки зрения левых эсеров и их сторонников «братский народ Украины» был отдан на разграбление немцам.

Немецкая оккупация и разгон Центральной рады

Германские и австро-венгерские войска двинулись на Украину. Красная гвардия численностью около 25 тысяч бойцов не могла остановить немецкий фронт в 200 тысяч солдат. Несмотря на формальный мир, большевики и левые эсеры не собирались сдавать этот край без боя – у Советской Украины не было мира с Германией, и можно было опробовать идею левых эсеров и левых коммунистов о партизанской войне, изматывающей Германию. Идея оказалась не самой продуктивной – после нескольких боестолкновений красные и «черногвардейские» отряды откатились за Днепр. И здесь оборона продержалась недолго. Крестьяне не поддерживали сопротивление. Пока.

В городах черноморского побережья вспыхнули восстания против немцев. Херсон держался с 20 марта до 5 апреля, Николаев – 22–25 марта. Но без поддержки извне у восставших не было шансов на успех.

Центральная Рада и ее правительство (с 18 января называвшееся Совет народных министров) во главе с эсером В. Голубовичем вернулись в Киев. Лидеры Рады наивно утверждали, что немецкие войска, «дружественные нам, будут биться с врагами Украинской народной республики под началом Полевого штаба нашего государства».

Вернувшись в Киев, министерство внутренних дел приказало губернским и уездным комиссарам известить население, что правительство УНР «твердо и нерушимо стоит на страже всех политических, социальных и национальных достижений Великой Революции». Выступая на заседании Малой Рады, посвященном годовщине Центральной рады, Грушевский подтвердил, что УНР не отказывается от необходимости созыва Учредительного собрания. Более того, в брошюре «На пороге новой Украины» Грушевский заявил: «Укрепляя авторитет нашей социалистической Центральной Рады и ее социалистического министерства, хотим сделать нашу Украину крепостью социализма. Строим республику не для буржуазии, а для трудящихся масс Украины, и от этого не отступим!»

Немцы, однако, не собирались терпеть все это социалистическое самоуправство. Им нужно было выкачивать продовольствие из Украины. А это было удобнее делать через крупные хозяйства, и уж во всяком случае – не во время земельного передела. Также Вильгельм II не был намерен иметь «союзное государство», правительство которого является очагом социалистической пропаганды. 6 апреля главком немецких войск Эйхгорн выпустил свой аграрный декрет, игнорирующих законодательство УНР. Теперь крестьяне могли взять только ту помещичью землю, которую засевают сами, и не засевают помещики. Если помещики на своей прежней земле действовали совместно с крестьянами, то получали половину урожая. В современной украинской историографии этот приказ характеризуется как «довольно прагматичный», с чем очень трудно согласиться, учитывая обстановку в стране. Ведь помещики не могли сеять сами, для этого им нужно было привлечь рабочую силу. Весной 1918 г., когда беднейшие слои деревни не были настроены на покорное батрачество, это означало привлечение к работам все тех же крестьян, которые до прихода немцев рассчитывали получить весь урожай, а теперь вынуждены были работать на помещичьей земле исполу. Ничего, кроме возмущения, это вызвать не могло, и Эйхорн своим приказом способствовал подготовке почвы для крестьянских восстаний на Украине.

Рада протестовала против декрета Эйхгорна как против грубого вмешательства во внутренние дела Украины, но была проигнорирована. Таким образом, было продемонстрировано ее полное бессилие в условиях немецкой оккупации. Однако лидеры Рады предпочли смириться и 23 апреля подписали оговоренный еще в Бресте торговый договор о поставках в Германию и Австро-Венгрию 60 млн пудов зерна, а также других продуктов.

Мавр сделал свое дело и мог уйти. 26 апреля Вильгельм дал согласие на замену режима УНР диктатурой крупного помещика и наследника гетманского рода П. Скоропадского.

Поводом для разгона стала авантюра премьера В. Голубовича и его сотрудников, которые похитили банкира А. Доброго, осуществлявшего финансовые операции немецкого командования. В дальнейшем на немецком суде Голубович утверждал, что организовал похищение в знак протеста против произвола немецкого командования.

Центральная рада была разогнана немцами 28 апреля, но снова собралась на последнее заседание. Последним актом агонизировавшей Центральной рады стало принятие демократической конституции УНР 29 апреля. Украина оставалась парламентской республикой – всего еще на несколько часов.

Украинская держава и крушение оккупационного режима

29 апреля 1918 г. был создан новый режим гетмана П. Скоропадского, опиравшийся на немецкие войска и российские офицерские формирования. УНР была переименована в Украинскую державу, ее основные принципы были сформулированы в гетманской грамоте, составленной по образцу законов Российской империи. Гетман получал почти самодержавную власть, но законодательство должно было утверждаться, а позднее приниматься будущим Сеймом вместе с гетманом. Под прикрытием германских штыков гетман надеялся обеспечить свободу торговли и предпринимательства, восстановить «права частной собственности как фундамент культуры и цивилизации». Гетман обещал проводить и агарную реформу, изымая лишние земли у помещиков за государственный счет для распределения среди малоземельных. Но для начала эти земли нужно было отобрать у крестьян, что вело к перманентной социальной войне на селе. 8–10 мая подпольный крестьянский съезд под Киевом, организованный эсерами, постановил создавать партизанские отряды.

Формальной политической опорой переворота Скоропадского стало правое большинство съезда хлеборобов. Но съезд партии хлеборобов отказал Скоропадскому в поддержке, потребовав созыва полноправной Государственной рады и отстранения от власти не только «голытьбы», но и «больших богатеев». Отклонили предложение войти в правительство и социалисты-федералисты, которые требовали возвращения к конституции 29 апреля, и только на этом условии были готовы признать Скоропадского временным президентом. Гетман не мог пойти на такое сокращение своей власти – не для того переворот делался. Так что Скоропадский не смог заручиться политической поддержкой украинских политических сил и вынужден был опираться прежде всего на оккупантов. Руку поддержки гетману протянули кадеты, что было для них результатом болезненного пересмотра принципов. Ведь кадеты на Украине были частью общероссийской кадетской партии, выступали как против украинской государственности, так и против сговора с Германией. А здесь пришлось публично оказать поддержку главе украинского государства – ставленнику немцев. Но священный принцип частной собственности оказался для кадетов важнее любых патриотических соображений. К 2 мая несколько кадетов вошли в гетманское правительство, а 8–10 мая санкцию на это дал областной съезд кадетов, который так обосновывал «гибкость» своих принципов: «Съезд, оставаясь верным идеалам партии и ее программе, перед угрозой порабощения и гибели края от анархии и руины признает необходимым участие партии в государственной работе». Перед угрозой порабощения кадеты пошли на службу к поработителям. Впрочем, у кадетов была «задняя мысль», которая проявилась позднее – в союзе с ненавистными немцами создать антибольшевистский «Пьемонт» для последующего «освобождения» всей России, после которого украинская государственность будет ликвидирована за ненадобностью.

10 мая было сформировано гетманское правительство Ф. Лизогуба, которое провозгласило своими задачами укрепление порядка и подготовку «созыва народного представительства». Правительство принялось закрывать газеты. Немецкие военно-полевые суды проводили аресты. В деревнях проводились карательные экспедиции против крестьян, отказывавшихся возвращать землю помещикам. По закону от 27 мая старые землевладельцы получали право на урожай озимых, а за яровые, засеянные весной, крестьяне должны были выплатить помещикам арендные и дополнительные платежи, не говоря уже о налогах. «Были образованы особые комиссии по возмещению убытков, причиненных в революционную эпоху землевладельцам. Установленные комиссиями суммы убытков безжалостно выколачивались у крестьян с применением круговой поруки. Деревня отвечала местными восстаниями, подавлявшимися с большой жестокостью. Из городского населения больше всех подвергались репрессиям евреи. Гетманское правительство взяло антисемитский курс, которого и следовало от него ожидать. Гетман опирался, с одной стороны, на немцев, с другой – на правые русские круги. Во многих отношениях эта десница и шуйца расходились и тянули каждая в свою сторону. Но в еврейском вопросе они были более или менее солидарны: и десница, и шуйца не любили евреев и приписывали евреям все крайности революции», – вспоминал А. Гольденвейзер. Революционеры, включая мнимых, отправлялись в созданные немцами концлагеря. Зато в городах расцвела торговля. Киев, как позднее Одесса, стал местом скопления эмигрантов из Москвы и Петрограда.