Ник: Программист. Снова юзер. Продвинутый юзер (сборник) - Анджей Ясинский

– А как тут вода греется? – поинтересовался я, пробуя воду рукой.

– Не знаю, – пожала плечами Лана, что-то выискивая в шкафу, вделанном в стену. – В одном кране постоянно есть горячая вода, во втором – холодная. В подвале, наверное, что-то греет. Я не интересовалась. – Наконец она достала большое полотенце и положила его на стоящий рядом стул.

– А что остальные, уже искупались?

– Да ну их, вонючек! – Она сердито махнула рукой. – Говорят, что завтра в баню пойдут. Так… – задумчиво огляделась она по сторонам, – полотенце есть, тебе еще что-нибудь нужно?

– Ага, – буркнул я, рассматривая на просвет содержимое бутылочек, – рассказать, что тут для чего, – я потряс очередную емкость с непонятной густой жидкостью, – и еще массажиста, желательно женского пола.

Лана хихикнула.

– То, что ты держишь в руках, – это для мытья головы. Вон та бутылочка – ее содержимое выливается в воду, – хорошо тонизирует. Вот это, – она указала пальчиком еще на одну емкость, – мыло. Остальное тебе не нужно. А вот насчет массажа… – она картинно отставила ножку, уперла одну руку в бок и выгнулась в поясе, так, что ее совсем не мелкие груди попытались прорвать платье, – я сгожусь? – и с хитрой улыбкой посмотрела на меня.

– Тьфу на тебя, – с небольшой задержкой, потраченной на осмотр композиции под названием «Соблазнение невинного», то бишь меня, ответил я. – Васа меня убьет за развращение малолетней, тем более его родни. Иди уж.

Лана улыбнулась, развернулась и походкой фотомодели медленно пошла к выходу. И где только научилась, засранка? На пороге повернулась ко мне:

– И вовсе я не малолетняя, мне уже двадцать исполнилось, – и, гордо вскинув голову, удалилась.

М-да… А ведь я думал, ей меньше.

Хорошенько отмокнув и помывшись, я вылез из бассейна и тут-то столкнулся с проблемой. Запасной одежды у меня нет, а грязную надевать не хочется. Что прикажете делать? Голышом идти?

Так. Хозяева предложили мне искупаться? Предложили. Про сменку не подумали? Не подумали. Вина лежит на них? На них.

Успокоив себя таким образом, я обмотал полотенце вокруг пояса, прихватил одежду под мышку и, напустив на себя невозмутимый вид, пошлепал в свою комнату. До которой, кстати, надо было пройти полдома и подняться на один этаж вверх. За углом я натолкнулся на Лану, явно поджидающую меня, но делающую вид, что она тут находится по своим делам.

– О-о, – оглядывая меня якобы удивленно, протянула она. – А почему ты не оделся? Или ты в таком виде пойдешь к столу?

– Издеваешься, да? – огрызнулся я. – Найдешь, что мне надеть? А то я действительно так выйду, – пригрозил я, – и пусть вам стыдно будет!

А Лана вовсю веселилась, мстя мне за то, что я назвал ее малолетней. За что же еще?

Она отобрала мою грязную одежду, бросила ее тут же, сказав, что потом отнесет в стирку, и потащила меня куда-то в глубь дома. К счастью, никто по пути не встретился – Мора возилась на кухне, Вэл без дела в дом не входил, да спутников моих не было видно. А то хорошо бы я выглядел – полуголый парень тащится за хозяйской внучкой. Хорошо хоть она меня тянула за собой, а не наоборот. В конце концов, Лана впихнула меня в большую комнату, оказавшуюся гардеробной, в которой тут же зажегся свет. Вдоль стен висела различная одежда, кое-где она просто валялась на полу. В стенах также были скрытые шкафы, полные всего, что может захотеть надеть на себя гном. Следующие полчаса Лана умирала со смеху, подбирая мне подходящие штаны и рубаху. А я матерился сквозь зубы, раз за разом давая клятву отомстить ей за испытываемые мною муки. Подобрать мне одежду оказалось делом непростым. Подходящих размеров просто не было. Лана хохотала, увидев меня в очередном прикиде, а я каждый раз показывал ей кулак и скидывал одежонку, разумеется, если до этого она хотя бы налезала на мое крупное по здешним меркам тельце. Сначала Лана послушно отворачивалась, когда я переодевался, но потом перестала, увидев, что я совсем не обращаю на это внимания.

В конце концов, мне все это надоело. Выбрав брюки, пусть и короткие, но в поясе как раз, я попросил Лану принести нож, и, пока она бегала за ним, подобрал черную рубашку – подходящую по ширине, но все-таки коротковатую.

Принесенным Ланой ножом я еще больше укоротил брюки, превратив их в шорты (надеюсь, Васа простит мне такое надругательство над его имуществом), а рубашку просто завязал у себя на пузе. Получился эдакий летний стиль.

– Все, – с облегчением сказал я, – я готов к ужину. Аж проголодался.

Успокоившаяся Лана снова схватила меня за руку и потащила за собой.

– Да что ты меня, как маленького, за руку таскаешь! – возмутился я. – Я вполне способен передвигаться самостоятельно! Или ты думаешь, что я настолько стар, что не смогу угнаться за молоденькой девушкой? – ехидно поинтересовался я.

– А вот и не сможешь! – обиженно ответила Лана и, отпустив руку, побежала вперед.

Чертыхнувшись выкрутасам девчонки, я включил маго-зрение и неспешно пошел по оставленным ее аурой следам. Тут присутствовали следы и других гномов, но ее отпечаток ауры я уже легко отличал. Дело было не в том, что они светились ярче других, – просто я почему-то чувствовал, что они принадлежат именно ей. Вот интересно, а каким образом мой мозг это делает? Внятно объяснить такие отличия я бы не смог. Медленно идя по следам, я решил попробовать одну фичу. Бадди-комп ведь как-то вытаскивает из моей головы то, что я вижу и чувствую, и соответствующе реагирует. Вспомним хотя бы определение состояния жизненных сил человека в процентах, которые показывает комп. А если сделать такую простую вещь…

Если верить Умнику, то все магические излучения регистрируются мною с того момента, как я научился их видеть. Усилие нужно прилагать, только чтобы мозг мог визуально мне показывать эти картинки. Хм… Вообще-то, получается, к зрению, то есть глазам, это вряд ли имеет отношение. Ну ладно. Так вот. Я знаю, как выглядят следы, оставленные на предметах аурой Ланы. А теперь даем команду бадди-компу показать эти следы – просто прорисовать на экране. С секундной задержкой реальность коридора дополнилась цветными пятнами. Я хмыкнул. А что? Очень похоже на то, что я сам видел. Только в чем прелесть такого промежуточного звена, как бадди-комп? Ну, например, вот в этом. Все следы, не относящиеся к Лане, тут же пропали, а через некоторое время, подчиняясь моей мысленной команде, исчезли и ее следы, однако в воздухе слабо прорисовалась светящаяся линия, указывающая путь передвижения девушки. Еще немного поигравшись с вариантами визуализации следов, я оставил эту линию, а над ней – имя девушки и маленькую трехмерную фотку, которую тут же вытащил из записей. Надо будет еще добавить возможность отображения времени, прошедшего с момента появления следа. Но для этого надо экспериментальным путем определить изменение интенсивности следов в зависимости от времени. Хорошо, даем команду бадди-компу занести этот след в базу данных. Эдак у меня подберется хорошенькая информационная база отпечатков аур. Хех… Прикольно. Надо было раньше додуматься до такой вещи.

Ужин проходил если и не радостно – гномы вдруг вспомнили о погибших друзьях, – то и не в печали. Однако после появления пива градус веселья медленно, но верно пополз вверх. Через полчаса, когда уже все немного расслабились, Лана попросила меня «сыграть». Тор, помня наставления Дортмуна, зашикал на нее, но я махнул рукой, типа, тут все свои, но все-таки попросил помалкивать, если будут спрашивать, на что гномы усиленно закивали. И следующий час прошел в гробовом молчании, если не знать, что происходит. Мы все сидели вокруг камина (я еще удивился, увидев его тут, так как в этом мягком климате его необходимость вызывала у меня сомнение) и смотрели на огонь, прихлебывая из кружек. Мора, иногда заходя, чтобы принести новую порцию еды или пива, только пожимала плечами, удивленная необычным поведением гномов. Я так понял, тихие посиделки у них – редкость. К тому же я не стал подключать Мору к музыке, чтобы не увеличивать количество посвященных. Сами гномы, не будь дураками, уже вычислили, что не все могут слышать мою музыку. В этот раз я решил ставить в основном инструменталку. От нее больше всех балдела Лана. Потом, когда мне самому надоело, пустил записи игры на гитаре в легком оркестровом сопровождении. Такая музыка еще больше всем понравилась (как мне кажется, потому, что звуки струнного инструмента – гитары – гномам были близки). И под конец, окончательно разогнав благодушное настроение, плавно съезжающее в сторону дремы, я поставил двадцать четвертое каприччио Паганини в исполнении величайшего, на мой взгляд, электрогитариста последнего столетия, Виктора Зинчука. Если и до этого отношение гномов к музыке иначе как восторженным нельзя было назвать, то теперь их реакцией был просто ступор с последующим выражением восторга хлопками своими ручищами по моему, уже можно сказать, многострадальному плечу. И ведь ни одна зараза не отказалась от такого способа выражения восторга! Хотя, признаюсь, я был только рад, что гномы оказались солидарны с моими музыкальными предпочтениями. Вот только Лана почему-то тихонько сидела в своем кресле, и слезы катились по ее щекам. М-да… Не переборщил ли я с эмоциями? Подойдя к ней, сел на подлокотник и обнял ее. Девушка уткнулась мне в бок и, не скрывая своих чувств, разревелась.