Миссионерские письма - Николай Сербский

Приведу тебе еще пример. Один человек утаил чужие деньги и закопал их под липой в своем саду. С тех пор как он это сделал, он стал бояться той липы. Однажды он взял секиру и решил срубить ее, но не успел: в это время на него напали грабители и стали требовать денег. Он не дал денег, и его повесили на той самой липе. И снова подтвердилось слово Божие: Чего страшится нечестивый, то и постигнет его.

А ты радуйся о Господе.

Письмо 241 паломнику Савватию Н., о новых и старых ревнителях

Радостно мне, что Господь дал такое множество ревнителей вашему краю. Каждую субботу, закончив работы, они едут в дальние монастыри и церкви на молитву. А в понедельник — снова за свой крестьянский труд, радостные и отдохнувшие, как будто провели это время дома. Это действие Божией благодати. Два теплых желания согревают их сердца: первое — укрепить веру в своих душах, а второе — посеять ее, словно семя небесное, в душе ближнего. Слава Богу за это, слава Ему! И ничего лучшего я не мог бы посоветовать им, чем то, что апостол советует галатам: Делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем… доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере (Гал. 6, 9–10). Делая добро, в ревности о добре да не унываем! [329]

Я знал одного монаха, который просил милостыню для сирот. Оказался он как-то у некоего господина и попросил помощи “для сирот Христа ради”. Господин ответил ему пощечиной, но монах, нисколько не смутившись, сказал: “Это для меня, а теперь подайте для сирот Христа ради!” — постыдился человек и дал ему милостыню. И святой Серапион нисколько не жалел себя, когда нужно было утвердить людей в вере православной. Однажды он дал продать себя в рабство какому-то еретику-манихею, для того чтобы излечить его от ереси.

Знай, что Церковь Божия всегда полнилась ревнителями. И мы должны благодарить Господа за то, что они есть в наше время, в нашей стране. И пусть наша вера слабее их веры, мы должны молиться о них, ибо и они молятся о нас. Да укрепит и умножит их Господь.

Письмо 242 А.П. из Призрена, о предсмертной болезни

“Не боюсь смерти, но боюсь тяжелой предсмертной болезни!” — так ты пишешь. Многие так думают. Но настоящие христиане думают иначе: они полностью предаются воле Божией, ибо знают, что болезнь посылается для очищения души. А кто любит чистоту, разве боится воды?

Телесную боль перед смертью попускает нам Творец, словно ледяные и горячие струи воды, омывающие наши души. А если это так, для чего же нам желать внезапной безболезненной смерти?

Многие праведники страдали перед смертью, и кроткий Иаков болел перед разлукой с этим миром, и певец покаяния царь Давид. Если были наказуемы болезнью те, кто с Богом разговаривал, что же тогда остается великим грешникам? Подумай: каждый Божий день умирают тысячи стариков, женщин и детей. За редким исключением все они болеют и в болезни расстаются с этим миром. Почему ты боишься небольших предсмертных страданий, если их не боятся старики и дети?

Некоторые святые молились Богу, чтобы Он послал им болезнь, чтобы смерть не пришла без предупреждения и они не умерли без покаяния, чтобы не оставить этот мир прежде, чем горечь страданий уничтожит собой всякое воспоминание о плотских удовольствиях. В Писании сказано: Господь, кого любит, того наказывает (Евр.12, 6). Следовательно, тех, кого не наказывает, неохотно принимает.

Поэтому не завидуй тем, кто без боли и страданий покидает сей мир. Вспомни предсмертные страдания Спасителя. Вспомни страдания святых апостолов, пророков и мучеников. Вспомни о них, вспомни о тысячах неизвестных, каждый день умирающих на больничных койках, и отбрось всякий страх болезни. Жди терпеливо, а если она придет, прими ее, как дар Божий.

Письмо 243 Н., о свете праведников

В ваши края пришел некий благочестивый человек и стал проповедовать народу о великой милости Божией и упорстве грешников. Слезы бежали по его щекам, когда он говорил о том, как огрубели и ослепли люди: не видят они, как велика милость Божия к грешному миру. Одни спрашивали его об одном, другие о другом… а ты молча смотрел на него; ты смотрел на его лицо и не мог насмотреться, ты видел на его лице удивительное таинственное сияние.

Расскажу тебе об Антонии Великом. Три знатных человека посещали Антония: двое постоянно расспрашивали его, и Антоний отвечал им, а третий ничего не спрашивал, он только молча смотрел на него. Наконец Антоний спросил его: “Вот уже который раз ты приходишь ко мне и ни о чем не спрашиваешь, как это?”. Но тот человек ответил: “Отче, мне достаточно просто смотреть на тебя”.

Так прекрасны и притягательны лица праведников. Такие лица бывают у тех, кто беседует с Богом. Моисей должен был прикрывать лицо покрывалом, ибо так сияло оно, что народ боялся подойти к нему (см.: Исх. 34, 30). А как сияло лицо Господа Иисуса Христа? По преданию, князь Авгарь послал художника из Эдессы, чтобы он на полотне изобразил лик Христа. Но, как ни старался художник, он не мог уловить игру цвета на прекрасном лике и перенести на полотно, ибо на нем переливался некий чудесный свет.

Что тебе сказать о свете праведников? Это свет духа, сияющий сквозь плоть, свет небесный, зримо явленный во плоти, предображение того света, которым праведные воссияют, подобно солнцу, в Царстве Христовом.

Желаю тебе и братьям твоим света праведников.

Письмо 244 писарю Н. П., о исправлении грешников

Пишешь мне, что всегда говоришь правду в лицо и терпишь из-за этого многие неприятности. Меня это не удивляет. Мало больных, любящих врача, который громогласно объявляет им о неизлечимой болезни. Любовь к братьям учит нас не обличать их сурово, а говорить им слова, полезные для их спасения. Вспомни, Спаситель наш не обличил грешницу, которую фарисеи хотели побить камнями, но мягко сказал ей: иди и впредь не греши [330]. Когда апостол Анания пришел к ослепленному Савлу, он не стал негодовать на него за гонения на христиан, но по-евангельски обратился к нему: брат Савл! (Деян. 9, 17).

Расскажу тебе об одной монахине, которая пожаловалась на свою немощь преподобному Серафиму Саровскому. На исповеди она сказала ему, что страдает от гневливости, и в ответ ждала от человека Божия укора и епитимьи. Но вместо этого до ее ушей донеслись мягкие слова духовника: “Сестра, что ты говоришь? У тебя прекрасный, тихий характер, воистину прекрасный, смиренный и кроткий!”. Словно ласковый дождь на жаждущую землю пролились эти слова на душу монахини. Двойную пользу получила она от таких слов: себя постыдилась и веру в себя обрела — два основных условия для спасения! Этот пример показывает, что, ободрив человека мягкими, утешительными словами, мы помогаем ему подняться и спастись.

Ты можешь возразить: но святой Серафим не сказал ей правду, а я всем говорю начистоту! Правду сказал Серафим, ту, другую правду, которая заключалась не в осуждении ее гневливости, ибо эта монахиня гневалась лишь изредка, чаще же она была тихой и кроткой. И угодник Божий, как воспитатель и врач, возвысил доброе в ее душе, умолчав о недобром. Зачем ему было говорить о недобром, если она уже сама сказала о нем? Ты же действуешь противоположным образом: каждому в глаза — его зло, его нравственную болезнь! И к тому же говоришь зло, подчеркивая болезнь и умалчивая о добром, которое есть в душе каждого грешника. Вот в чем разница между тобой и тем, чье имя вошло в церковный календарь.

Из одних и тех же уст может исходить холодный и теплый воздух. Так же и в духовном делании: когда грешника можно исправить теплом любви, нельзя пользоваться холодом критики и наказания. Иногда приходится прибегать и к ним, но только изредка нужно сказать: отойди от меня — как Христос сказал Петру [331]; или: серебро твое да будет в погибель с тобою — как сказал апостол Петр Симону-волхву (Деян. 8, 20).

Там же, где можно излить елей на рану, не нужна операция.

Письмо 245 Павлу А., о хранении сокровища

Пишете мне о том, как один новокрещеный еврей пристыдил Вас силой своей веры и ревностью в защите христианской истины. В одном собрании он так пламенно исповедовал Христа как Спасителя мира и проявил такую возвышенную любовь ко Господу, что удивлены были все.

Некогда Вы видели, как одна негритянка, на шее которой было бесценное бриллиантовое ожерелье, отдала его каким-то европейцам, как обычную побрякушку. Воистину, так же поступают многие христиане: украшаясь сокровищами веры, они не знают им цены. По лености и по привычке они стали смотреть на православную веру, как на обычные побрякушки. Поэтому Господь многократно повторял Своим наследникам заповедь: бдите и молитеся, да не внидете в напасть [332]. А есть ли напасть более тяжкая, чем леность христиан, когда они перестают заботиться о своей чудесной вере, о цели, к которой она ведет, о жизни, которую она обещает, о пути, который она указывает, о Царстве Небесном, которое она исповедует? Чтобы пробудить их от лености, должен прийти новый христианин. А новый христианин, если, конечно, он не крестился ради венчания или выгоды, становится обличением и ободрением ленивым душам.