Рубин I - Даниэль Зеа Рэй

себя за такие нелепые аналогии и откланялась. Она почувствовала себя в безопасности, только когда снова оказалась в покоях.

Обед и ужин прошли там же, пока Рубин не обнаружила себя на кровати с очередной книгой в руках.

Ордерион оказался пунктуальным, как часы. Полночь — мелькнул свет в будуаре. А Рубин лампы на стенах в спальне опять не погасила. Ордерион заглянул к ней через приоткрытую дверь.

— Если мешает свет — закрой ее, — ответила Рубин, даже не поднимая на него глаз.

Дверь с грохотом распахнулась, подушка и плед полетели на пол, а сам Ордерион в черном костюме простолюдина оказался напротив нее.

— Кто это сделал? — прохрипел он, глядя на нее.

Пальцы заискрили, лицо исказила свирепая злоба. Рубин опешила.

— Кто это сделал… — шипя сквозь зубы, повторил Ордерион. — Отвечай!

— Да о чем ты вообще говоришь?! — возмутилась Рубин и подскочила с кровати.

— О твоем лице! — он схватил зеркальце с тумбочки и поднес его к Рубин.

Она пригляделась к отражению и погладила разводы от собственных ногтей на белоснежной щеке.

— Это я сама поранилась.

Рубин выдохнула, так как все недоразумения были решены, и вернулась на кровать.

Ордерион швырнул зеркало на тумбочку, едва его не разбив, и навис над ней, как грозовая туча.

— Говори правду, Рубин. Кто это сделал?! Кто касался тебя!!!

— Ты же защиту поставил! Сам скажи, кто мог меня коснуться?

Ордерион отшатнулся от нее.

— Галлахер… — прошептал он.

И тут Рубин вспомнила, что Галлахеру и Хейди ее испепеляющая юни не страшна.

— Стоп! — Рубин вскинула руки, призывая Ордериона остыть. — Никто меня не трогал. Клянусь всеми богами и памятью мамы, мир душе ее в царстве Дуона. Сегодня утром я проснулась на книге. В прямом смысле. Я спала, прижавшись щекой к странице. Чернила отпечатались на коже. Пришлось напрячься, чтобы смыть их мылом. Вот и поцарапалась!

Ордерион разогнулся и сжал пальцами переносицу. Он часто дышал, зато его пальцы перестали искрить.

— Но за беспокойство о моей безопасности спасибо. Польщена.

Ордерион уронил руку, посмотрел на нее, а затем вышел из спальни, подбирая на ходу подушку и плед. Хлопнул дверью в будуаре так громко, что Рубин вздрогнула. Она вышла посмотреть, действительно ли Ордерион ушел, и поняла, что не ошиблась.

Рубин потянулась к ключу в замке и повернула его. Теперь ее никто не потревожит. Даже он.

Она убрала книги, погасила лампы и легла. Внутри стало пусто и спокойно, как будто наваждение любви медленно покидало ее, принося облегчение. Чем меньше она видит Ордериона — тем быстрее ее внезапный недуг этим мужчиной минует. И это хорошо, потому что Рубин должна любить в своей жизни только…

— Себя, — произнесла она вслух и закрыла глаза.

***

Поутру ее никто не разбудил. Она открыла глаза и сладко потянулась, думая о том, как проведет новый день. Возможно, стоит погулять в саду или навестить Хейди?

Рубин встала и, не утруждая себя одеванием пеньюара, вышла в будуар. Заметив на диване Ордериона, лежащего на боку под пледом и читающего… — Рубин присмотрелась — один из женских романов, которые ей приносила Азагриэль, принцесса вся подобралась и повернулась к двери. Ключ торчал из замка, как и ночью.

— Есть юни, открывающие запертые двери, — подсказал Ордерион.

— Понятно, — кивнула она. — Интересная книга? — спросила тут же.

— Самому странно ее читать. Но да, вполне занимательная, хотя и предсказуемая. История отношений наивной простолюдинки и богатого красавца дера, по которому сходят с ума все местные девы. Бьюсь об заклад, что он влюбится в нее без памяти, а потом попросит короля даровать ей титул, чтобы иметь возможность жениться, — Ордерион оторвался от текста и вопросительно взглянул на Рубин. — Я прав?

— Тебе бы самому книги писать.

— Я все жду, когда начнутся между ними утехи, но автор усердно с этим тянет, — Ордерион смотрел в лицо Рубин.

— Эта книга про благочестивую простолюдинку, которая поцелует своего дера только после церемонии свадьбы.

— Но судя по тексту, дер весьма усердно старается получить доступ ко всем ее прелестям заранее, — хмыкнул Ордерион.

— В этом и суть отношений между ними. Деру нужно от простолюдинки только одно. А когда он не получает этого, начинает добиваться, в результате чего узнает деву лучше и влюбляется.

— История написана от лица простолюдинки, — Ордерион постучал каменным пальцем по книге. — Откуда ей знать, может, дер уже влюблен в нее?

— Если бы это было так, он бы ей об этом сообщил! — парировала Рубин.

— А ей обязательно нужно все сообщать? — Ордерион захлопнул книгу.

— А как по-другому она узнает о его чувствах? — не поняла Рубин.

— Догадается! — Ордерион сел. — По поведению! По поступкам! По взгляду, в конце концов!

— Ах, по взгляду! — взмахнула руками Рубин. — А откуда ей знать, может, он на всех, кого желал, так же смотрел!

— Тогда она просто дура! — Ордерион встал. — Раз очевидного перед собой не замечает, то и говорить ей что-либо бесполезно: обязательно найдет причины не поверить и усомниться.

— Потому что боится, что ее используют! — Рубин указала на книгу, косвенно ссылаясь на текст.

— Потому что не верит ему, но желает, чтобы он верил ей, — подытожил Ордерион. — Сама-то она о чувствах своих даже не заикается, прислуживая ему так, как ее кто-то там научил!

— Да как ты смеешь! — воскликнула Рубин, яростно глядя на него.

— Книгу почитай! Там все написано, — он подхватил подушку и плед с дивана.

— Не было там такого! — прогремела Рубин ему в спину.

Ордерион обернулся у двери.

— Простолюдинка работала в доме дера и подавала ему на стол еду и напитки. Так, как ее научили старшие слуги. И за треть книги, которую я прочел, эта дева не сделала ничего, чтобы самой рассказать деру о своих чувствах. Лишь краской стыда заливалась и нервно прикусывала губы, когда он слишком пристально на нее смотрел. Кто знает, возможно, она всего-то и мечтает, что стать дерой и выйти замуж, чтобы кто-то прислуживал ей самой?

— Не было у нее таких помыслов, — Рубин сжала от злости кулачки.

— А откуда ему об этом знать, когда она зависима от своего хозяина? — Ордерион открыл