Лабиринт силы - Павел Сэкке

— И как же ты её найдёшь? — устало отдуваясь, но исхитрившись сделать голос насмешливым, спросил Хаш.

— Нам туда, — не обратив внимания на подначку, указал рукой в сторону Йору. — Двигайтесь за мной след в след. Не бойтесь, я знаю, куда вас веду.

Действительно, чем дальше они продвигались от своего последнего ориентира — лагеря лесорубов, тем влажнее, тяжелее становился воздух. К комарам примешались облачка мошкары, неподвижно висевшие в безветренном пространстве. Смешанный лес давно исчез, их окружали замшелые, старые ели, уродливые и больные. Мох под ногами начал хлюпать, но глубже чем по щиколотку не утаптывался. Блондин действительно знал, где проходила старая дорога, мощённая гранитными плитами.

— Как ты здесь ориентируешься? — искренне удивился Кэйран.

Йору чуть обернулся и ответил, не сбавляя темпа передвижения:

— Вдоль старой дороги высадили особый вид елей. Они отличаются от обычных формой и немного цветом хвои. Сейчас от них мало что осталось, но мне хватает.

— Вот ведь ёкай глазастый, — присвистнул Хаш

До рукотворной горы они добрались совершенно без приключений. Из всего пути Хаш запомнил духоту, сумрак и тучи насекомых. Разговаривали мало, берегли дыхание. Один раз способности Йору подвели — адепты ошиблись на повороте старой дороги и едва не утонули в трясине. Как оказалось, ровное покрывало мха — только фикция. Стоило шагнуть чуть в сторону — и нога проваливалась в зыбкую топь совершенно безо всяких усилий, увлекая всё тело за собой. Но товарищи выбрались.

К месту встречи подошли на закате. Вернее, закатом он был на равнине и в городе, наверное. К тому времени, когда верхушка холма оказалась залитой багровым светом догорающего солнца между стволов сгустилась настоящая тьма. Она выползала из глубины леса, из булькающих недр трясины. Она уже шла по пятам за тройкой молодых чародеев, когда те, мокрые и грязные выбрались на довольно обширную поляну перед гробницей.

Это место не потеряло своих правильных геометрических форм за прошедшие десятилетия. Почти идеально ровный круг, очерченный древними зодчими, не зарос лесом, не отдался во власть топкого болота. Лес обрывался резко, безо всякого перехода и адепты с облегчением шагнули в высокую траву, покрывающую поверхность вокруг горы. Заметно было, что создавалась эта деталь ландшафта людьми — правильные формы, да и само скальное тело, просто внезапно вырастающее из земли: всё говорило о неестественности.

Юноши устало опустились, приминая своими телами прохладные стебли травы. Хаш мог ошибаться, но кажется, над поляной стало меньше комаров. "Ночь наступает. Надо бы разбить лагерь или забраться в гробницу для ночёвки?". Эта мысль заставила Кэйрана взвыть.

Дело в том, что собираясь в лес он совершенно забыл взять хоть какой-нибудь инвентарь. Да и сборы свелись к нескольким часам тренировки на заднем дворе дома. Затравленно он поглядел на своих товарищей и выпустил воздух из лёгких с облегчением. Запасливый Амидо и рассудительный Йору оказались снаряжёнными почти как на давешний спарринг — только место рюкзака потомков ресторатора занимала бомба.

— Ночевать будем в самой гробнице, недалеко от входа. Я взял пару брикетов сухого топлива, — махнул Йору в сторону горы. — Идёмте. Светлячков не зажигайте.

— Я тоже взял топливо. И воду. И немного вяленого мяса, — на ходу отозвался Амидо.

— Ребята, я вас люблю! — совершенно счастливым голосом подвёл итог Хаш.

Позже, когда в одной из выбоин каменного пола уже пылал маленький бездымный костерок, заставляя причудливые тени плясать на стенах каменного холла, где адепты расположились на ночлег, а все трое разлеглись на холодном полу, убрав от огня подальше бомбу Амидо, началось обсуждение планов.

— Встреча с Рикко у нас через несколько часов, — проговорил Йору глядя в огонь. — Жаль, она не указала точного места в гробнице. Но я думаю, на нижние ярусы Юкиона не полезет. Да и мимо нас точно не пройдёт — если и есть другие входы, то я про них не знаю.

Сами они попали внутрь через массивные каменные двери, перекошенные, заклинившие, но имевшие достаточно большой пролом в створках, чтобы в него можно было пролезть.

— Если, конечно она уже не внутри, — пробормотал Амидо.

— Не думаю, — Хаш качнул рыжей головой. — Она достаточно чётко написала.

— Возможно, у неё свои дороги. Будем надеяться, мы не разминёмся.

— Кстати, — Хаш понизил голос. — Как думаете, за нами следят?

Повисло тягостное молчание. Каменные стены холла, заросшие мхом и плющом, с выщербленными кирпичами внезапно стали холодными и чужими, а тени на них — зловещими.

— Я ничего не чувствую, — покачал головой Йору. — Это может означать следующее — либо за нами следит профессионал несопоставимого со мной уровня мастерства — либо от слежки мы удачно оторвались. А может, нас не сочли нужным сопровождать.

Напряжение немного спало, наваждение рассеялось.

Хаш снова оглядел их ночное убежище. Пустая, без украшений комната, пять на пять метров. Стены, облицованные каменными блоками, пол обработан так же. Всё крайне ветхое, много обломков и выемок. Массивные входные двери, за которыми теперь кромешная тьма. Арка, с полустёршейся резьбой. Уже не разобрать, что там изображено. За аркой — точно такая же тьма, как и снаружи, судя по эху — длинный коридор с высоким сводчатым потолком. Туда адепты не совались — оставили это дело на предрассветные часы, а пламя от брикетов сухого топлива не в силах было рассеять темноту за порогом.

— Вот не знаю — радоваться мне по поводу отсутствия слежки или нет… — задумчиво протянул Хаш, заложив руки за голову и перевернувшись на спину. Каменный пол, на удивление оказался чуть тёплым.

— Просто не думай об этом, — пожал плечами Амидо. — Мы и так собрали все возможные проблемы в городе. Шпионом больше, шпионом меньше…

Йору криво ухмыльнулся.

— В твоих словах есть зерно истины. До рассвета ещё долго, так что я бы предложил немного поспать. Могу подежурить первым.

— Угу, давай, — Хаш и так уже почти заснул. Сам не понимал, как это получилось — он долго смотрел на причудливый рисунок трещин на потолке, а потом его глаза сами собой закрылись. — Я буду дежурить последним.

Амидо угрюмо промолчал. По умолчанию ему досталась самая неприятная вахта — когда сон дробится на две половины. Он посмотрел, на Кэйрана, уже окончательно заснувшего и буркнул:

— Надеюсь, это не розыгрыш твоей глупой подружки, — затем Талахаси подумал и добавил. — С другой стороны — когда бы я ещё выбрался чтобы испытать свою бомбу.