Спасти Осень (СИ) - Мишарина Галина

— Ты и есть чурбан, — рассмеялся Барви. — Мы все для них просто манекены. Только представь, сколько всего им приходится шить, и порадуешься, что стал тёмным магом.

— А я и рад, потому что могу помочь человеку. Роскошные наряды ещё ни разу никому жизнь не спасли. Кстати, предупреди короля, что я приду без повязки.

Барви кивнул.

— Без проблем. Он ведь сам позволили тебе любые выкрутасы ради успеха дела. А вот с костюмом уж прости, придётся терпеть. Личная встреча с королём и ужин в узком кругу его приближённых — разные вещи. Просто согласись, ты одеваешься простовато для дворца!

— Я ношу то, в чём мне удобно, чтобы иметь возможность свободно двигаться в случае нападения, — резче, чем обычно, ответил Ракх. — И вряд ли предпринимаемые мной действия можно назвать выкрутасами. Это необходимость, Бар. Хочу прощупать окружение короля на предмет тёмных тайн и ненависти.

— Надеюсь, ты не обиделся? Я привык общаться в таком тоне.

— Ещё бы я на глупости обижался! Понимаю прекрасно, как устроена дворцовая жизнь — сплетни и ложь, интриги и тайны, и следование моде, которая может меняться каждый день. Скука смертная, — с усмешкой добавил он.

Мои представления о прекрасном королевском семействе рушились на глазах. Нет, Аррикс правил справедливо и мудро, и народ его любил, однако далеко не все его родственники были людьми приятными. Я убедилась в этом уже вечером, когда мы, надев новые наряды, отправились вслед за молчаливым лакеем в столовую.

Никогда не чувствовала себя так неловко и скованно. Мы оба были в синих нарядах, и Ракх то и дело поправлял шёлковый платок, что полагалось особым образом вязать на шее. К моим ногам будто бы привязали гири, а в горле было сухо от волнения. Мужчины-то казались абсолютно спокойными, им было не впервой встречаться со столькими знатными особами. А вот я пренебрежение и любопытство едва могла выносить. То, как знатные дамы смотрели на меня, их вежливое высокомерие, холодные дежурные улыбки — всё это подавляло во мне не только голод, но и оставшиеся после нашего с Ракхом разговора крохи радости.

И всё же я улыбнулась, когда нас представили женихом и невестой. Я была счастлива, когда Ракх при всех поцеловал мою руку, и почувствовала, как он взглядом отразил несколько стремительных выпадов, что ощущались только на уровне энергий. Мне показалось, что нас медленно опускают в яму со змеями, и сердце стучало, как сумасшедшее. Наверное, поэтому я поздно заметила, что Ракх за столом не единственный изувеченный человек.

Напротив меня сидел мужчина лет сорока, чьё лицо было обезображено шрамами ещё более ужасными, чем у мага. Причём было видно, что его оцарапал кто-то огромный — следы от когтей тянулись ото лба до челюсти, и один глаз не открывался целиком. Наверное, это был самый высокий человек в зале, к тому же было видно, что обильные пиры не наградили его вторым подбородком и пузом, как некоторых других. Улыбался мужчина открыто и широко, и в синих глазах плясали весёлые искры. Я бы даже назвала его красивым, хотя к столь сильно обезображенному лицу ещё нужно было привыкнуть.

Именно этот мужчина первым завёл с Ракхом разговор. Звали его Олеан, и он был двоюродным братом короля. Они принялись обсуждать боевые искусства пустынных земель, Вардара и Осени, и мне оставалось только любопытно слушать мужчин — всё равно поучаствовать в разговоре не могла, так как не разбиралась в теме совершенно. Вместо этого я разглядывала столовую: просторную, всю в золотых и нежно-голубых тонах. Кресла, на которых мы сидели, были весьма непрактичны — с белыми атласными подушками, а стол застелен белоснежной скатертью. Я коснулась расписной фарфоровой чашки, и обвела взглядом все аппетитные блюда, что хотела бы попробовать. Но — белая скатерть, напряжение… Вот уж точно либо платье, либо стул заляпаю. Когда я волновалась, во мне появлялась неуклюжесть. Уж лучше не стану налегать на соусы и жаркое, предпочту салат. Сквозь широкие окна было видно синь мирного зимнего вечера, а на тяжёлых портьерах парили яркие павлины, и в огромном блюде посредине стола лежало много дивных фруктов, из которых я узнала лишь ананас.

Спустя десять минут после того, как все расселись, появился король и его супруга. И как-то сразу стало понятно, что Её Величество в себе. Нет, она не вела себя глупо или вызывающе, но в тёмных карих глазах была странная пустота, и улыбку будто приклеили к губам. Аррикс невозмутимо поприветствовал всех, сам отодвинул супруге кресло, и, когда она удобно устроилась и расправила светло-зелёное платье — приказал нести первое блюдо. Теперь я могла сосредоточиться на еде, и, не участвуя в разговорах, посматривала на пирующих исподтишка. В зале было примерно одинаковое количество мужчин и женщин, и я едва сдержала улыбку, отметив, что на всех один и тот же фасон платьев. Наверное, главная портниха, которой подчинялись прочие швеи, получала весьма недурно, да и покои во дворце имела прекрасные. Вкус у неё был безупречный, детали проработаны великолепно! Я бы на одну только вышивку потратила несколько месяцев… С другой стороны, она ведь не одна трудилась. После примерки Барви шепнул нам, что над нарядами работают целых тридцать женщин.

— Сами понимаете, для каждого бала новый костюм, новое роскошное платье. Плюс ещё украшения, аксессуары — трости и пояса, заколки, перчатки… Тканей во дворец привозят великое множество, и они должны быть отменного качества.

— Расточительство, — проворчал Ракх. — Надел один раз платье, над которым трудились дни напролёт — и пусть висит себе в шкафу на потеху пылевым клещам.

— Такая она, королевская жизнь, — с усмешкой отозвался Барви. — А что, Розана, ты не хотела бы здесь остаться?

— Нет. Слишком много ограничений. Я, конечно, люблю красивые платья, но не такого толку. Мне куда больше по душе, когда в одежде ещё и удобно. — И подмигнула фыркнувшему Ракху.

Барви тогда принялся рассуждать о том, как десятилетиями менялась мода, и я поразилась его знаниям в этой области. Ракх предпочитал отмалчиваться, и поэтому его странная разговорчивость за ужином особенно меня насторожила. Я не сразу поняла, что мужчина нарочно привлекает к себе внимание. Он хотя и улыбался, но тёмный глаз зорко бдел, и было понятно, что злодею, если он находится в этой комнате, не скрыться.

По левую руку от меня сидела девушка по имени Дарина. Я видела, что её распирает от любопытства, и, когда мы обе доели свои сладкие кусочки, она спросила:

— Позволите ли полюбопытствовать, Розана, как вы познакомились с господином Эм Рат?

Я так привыкла к этому вопросу, что соврала и не покраснела. Не говорить же, что пьяный Ракх подобрал меня, нищенку, на улице, чтобы сделала ему массаж! Дарина тотчас принялась расспрашивать меня о семье, и тут уж я была честна. Просто не нужно было касаться темы нашего расставания, и больше говорить о детстве.

— А вы знали Тэву? — спросила я, когда рассказала об Элеоноре.

— Да, — без запинки ответила девушка. — Мы с ней часто общались. Она была интересной собеседницей и открытым, искренним человеком. Её все любили, и всем её не хватает.

В голосе Дарины не было горечи или грусти. Наверное, она была одной из тех, кто давно смирился с исчезновением принцессы.

— Но, вы знаете, на островах Гроз тоже неплохо живётся, — продолжила девушка. — У короля там родной брат, и Тэва решила остаться пока у него.

— Но ведь она — наследница трона!

— У Аррикса достаточно других наследников, — многозначительно сказала девушка. — То, что старшая дочь отказалась от престола в пользу младшего брата — обычное явление. Не все же хотят быть королевами.

— Верно, но при её общительности и близости к народу…

Я осеклась, почувствовав на себе сразу несколько взглядов. Нужно было срочно менять тему, а то меня начинали теребить не слишком приятные догадки.

— Жаль, конечно, но, полагаю, её брат будет достойным правителем. Кстати, вы не знаете, почему братьев нет с нами за столом?

— Они все в отъезде. Верно, поэтому королева так грустна.