40к способов подохнуть. Том 4 - Hydra Dominatus

не на вот этой религии, а на Имперской Истине. И порой из-за этих острых углов случались конфликты. То какой-нибудь магистр скажет что-то вроде «Император конечно величайший из всех, но всё же не Бог», а после его обвинят в ереси и начинается…

Так что Адептос Сорроритас хоть и были нашими союзниками, но общий язык с ними нам будет найти… куда труднее. У нас и магистра официально как бы нет, вернее мы не знаем жив он или нет. Капитан Андрос в свою очередь… капитан, который управляет орденом вопреки правилам. Наш старший библиарий тоже какой-то мутный тип, кодексом астартес мы пользуемся как рекомендациями, происхождения своего геносемени не знаем, так ещё и подход к соглашениям с Марсом во многом техноеретичный, а на самом Шелесте есть непризнанные Террой святые, вроде той же Софии.

В общем, список вещей за которые нас можно обвинить в ереси довольно большой. И хоть пока конфликта не случилось, ведь все мы люди и люди относительно вменяемые, но… это до поры до времени. Сейчас случится что-нибудь и все эти проблемы резко всплывут, после чего начнётся очередная гражданская война.

— Брат Тюхе, — едва я зашёл как тут же раздался голос Жанны. — Благодарю за согласие посодействовать нашему изучению. Библиарии славятся невероятной силой воли и на голову выше санкционированных псайкеров.

Жанна даже повернулась ко мне и улыбнулась. Также в голосе её не было и намёка на вражду, всеми силами она хотела показать дружелюбие. И в целом у неё это получалось, но только потому что я как псайкер мог улавливать чувства и эмоции. А если говорить о внешности…

То Жанну называли Железной Девой не просто так. Она действительно напоминала грубый инструменты из железа. Всё лицо покрывали шрамы, кожа грубая, она всегда облачена в силовой доспех, который пестрит потёртостями, трещинами и следами от пулевых попаданий. Даже её регалии будто бы обожжены.

Но Жанна даже не пыталась как-то это скрыть или подправить, как и маски не носила. Она гордо демонстрировала каждый след, что оставила война на её броне и теле. И сильнее всего выделялось её лицо, половину которого покрывал жуткий ожог, вместо глаза у неё была аугментика, а изуродованный плазменным взрывом рот навсегда застыл в жуткой ухмылке. При попытке улыбнуться Жанна и вовсе демонстрировала скорее жуткий оскал, а в глаза её застыл долгий век непрекращающихся сражений во имя Веры. Как и её голос для обычного человека звучал словно рёв цепного меча.

Так что если бы не мои псайкерские способности, то я бы счёл её обращение как минимум за какое-то предупреждение, как максимум за угрозу. Уж больно грубой и жестокой выглядела Жанна, хоть и эти качества она по-настоящему раскрывала лишь перед лицом врага, а не в таких моментах.

— Сестра Жанна, — ответил я и кивнул в знак уважения и признания. — Наш орден помнит не только врагов, но и друзей. Любой из Щитов Терры молниеносно откликнуться на призыв Железной Девы, после того как вы помогли нам. И спасли в том числе меня. Чем могу быть полезен?

Смотрел я только в лицо Жанны, не отводя взгляда. Как и в целом говорить красиво я уже умел. В третьей жизни начал учиться, за жизнь Мордреда познал основы, а теперь оставалось лишь полировать знания в стремлении догнать неуловимый идеал. Ну и обилие острых углов заставляло быть учтивым и уважительным. Тем более орден Железной Девы помог и моему ордену, и мне. Так что душой я нигде не покривил.

— Мы захватили очень интересные книги и психические артефакты, — объяснила Жанна и провела взглядом по левой стороне священного зала.

Я повернулся и посмотрел на с самого начала привлекших моё внимание сестёр. В ордене Железной Девы были не только боевые сёстры, как и Адепта Сорроритас хоть фактически и была военной организацией, созданной из-за учёта проблем приведших к появлению такого тирана как Гог Вандир, но среди них были и те, кто ни разу не брал в руки оружия.

Более того, сами ордена могли даже не иметь в своём составе ни одной сестры битвы. Воинствующие ордена были лишь частью Адепта Сорроритас, чья структура развивалась на протяжении всего времени. Существовали ордены Госпитальер, куда входили хирурги, врачи и медсёстры, также были ордены Диалогус состоящие из учёных, занимающихся изучением языков и переводов святых и не только текстов, а четвёртым классом являлись ордены Фамулос, где были уже дипломаты, управляющие и советники имперской знати.

Так что Адепта Сорроритас была крайне огромной структурой, которая сражалась сразу на всех фронтах, противостоя врагу как с оружием в руках на поле боя, так и в тылу, помогая раненым, ну и конечно же следила за знатью, не давая ей окончательно разложиться в моральном и духовном плане.

Кроме того в отличие от орденов астартес, сёстры могут спокойно переходить из одного ордена в другой. Например если Сестра Битвы станет слишком старой или получит увечья, что не позволят ей сражаться дальше, она может перевестись в один из небоевых орденов.

Так и орден Железной Девы хоть и являлся боевым, но для своей миссии запросил помощи у других орденов, как и на постоянной основе имел в своём распоряжении сведущих в тех или иных сферах сестёр. В этом плане Сестринство было куда сплочённее, чем астартес.

Среди их групп, окруживших те или иные книги и артефакты, я видел также и тех, кто не имел отношения к ордену, но тоже служил экклезиархии. Например тут имелся дознаватель одного известного инквизитора, который оставил своего ученика помогать Жанне. Санкционированных псайкеров здесь было аж семеро, что лучше всего говорило о мощи ордена, даже куда лучше, чем тысяч боевых сестёр и военный крейсер.

И пока одни просто переводили тексты, другие изучали полные злобы письмена, а также выстраивали многоступенчатую защиту вокруг проклятых артефакту, к изучению которых без меня решили не приступать.

— Что можете сказать? — спросила Жанна, остановившись как раз у одного из таких артефактов.

Им был куб, который существовал сразу в нескольких измерениях. И под несколько имеется ввиду более четырёх, потому что он явно совершал скачки во времени, то ржавея, то становясь словно новым. Также и форма его… была многомерной. Описать то как он выглядел было невообразимо сложно, ведь человек изначально не мог воспринимать иные пространства.

Даже в состоянии казалось бы покоя куб постоянно менялся, грани его словно текли… а уж если стоило попытаться изменить угл обзора,