Видящий - Лия Арден

кричала на них, тон лишился каких-либо эмоций, а маска холодной отстранённости, похоже, ударила по ним даже сильнее, чем крик. Рокель помог Витене встать на ноги. Несмотря на заметную слабость, она выпрямила спину и взглянула на Морану и Мокошь осуждающе, а на Алае взгляд наполнился болезненным разочарованием. Алай не выдержал, оказался рядом и обнял девушку, что-то зашептав. Витена позволила прикосновение, но после упёрлась рукой в ему грудь и медленно отстранила. Она попятилась, возвращаясь в объятия Рокеля, единственного, кому ещё верила.

Последующий торопливый рассказ-оправдание от Мораны, Алая и Мокоши Витена приняла практически с королевской выдержкой. Она не кричала, не плакала и не угрожала. Изредка в её глазах отражалось сочувствие при виде ран Мораны, потрёпанной Мокоши и поникшего Алая, но прощать их она не торопилась. Илья проверил по-прежнему спящую Лелу и оставался рядом с Агатой и Александром, со стороны наблюдая за нелёгким разговором.

– Брата Рокеля звали Зоран, – тихо поделился Илья со своими близкими. – Он выжил и отправился за гряду. Тоннель у храма и есть тот самый, который Алай создал и по которому прошли выжившие сеченцы. Скорее всего, его брат и основал Сератское княжество. Я был уверен, что созданный им герб что-то означает, но не подумал, что это послание.

Александр взял свою маску Морока и перевернул, чтобы осмотреть форму. Она действительно поразительно напоминала ту, что у Рокеля, только золотые детали были другие.

– Наверное перед расставанием Зоран узнал, какую маску получил Рокель, и сделал такой герб в память о не вернувшемся из-за гряды брате, – подытожил Илья. – Вероятно, Валадан ашорский выяснил правду и, сам будучи Мороком, решил сохранить чужой герб.

Раскрытие тайны радовало, но и оставляло привкус горечи. Он бы никогда не хотел оказаться на месте Рокеля: проснуться спустя более тысячи лет и осознать, что в мире не осталось практически ничего от того, что тебе было дорого. Илья знал, что даже провал в двести лет для Агаты был не самым приятным, но тысяча…

Витена нахмурилась и разразилась длинной осуждающей тирадой, попеременно тыча пальцем то в Морану с Мокошью, то в Алая. Она не кричала, поэтому Илья не мог разобрать слов, но Витене и не надо было повышать голос, её обида и разочарование считывались в тоне и каждом порывистом взмахе руки.

Илья использовал короткую передышку, чтобы расслабиться, он ощутил боль во всём теле из-за напряжённого дня, усталость буквально навалилась на плечи, напоминая о том, что этот вечер был слишком длинным, а последние недели – худшими в его жизни. Пустой желудок сжался при воспоминаниях о Ярине.

Илья посмотрел на Агату, которая, закрыв глаза, отдыхала в объятиях Александра. Можно было подумать, что она спит, но юноша знал, что она не могла. Хриплое дыхание выглядело болезненным, жар явно причинял ей боль, но она приказала ему и Александру не вмешиваться и дать Витене время на разговор. Плетущая нужна им союзницей, попытки надавить или поторопить её сейчас могут свести все старания на нет. Было очевидно, что боги не могут заставить её плести, если она того не пожелает. Да и им самим короткий привал был жизненно необходим, чтобы перевести дух.

Илья моментально вскочил, когда плетущая направилась в его сторону, а остальные последовали за ней. Витена замерла на расстоянии нескольких шагов. На её лице отражалась смесь его собственных эмоций: бремя неясной ответственности, сомнение и страх.

– Здравствуй, Илья.

– Здравствуй, Витена.

Ена слабо улыбнулась, определённо чувствуя схожую неловкость. Она ещё пару раз открыла и закрыла рот, желая что-то сказать. Илья тоже хотел, но, как и Ена, не нашёл подходящих слов. Может, те и не требовались, они понимали друг друга без них.

– Что нам нужно сделать? – напрямую спросил Илья у Мораны, Мокоши и Алая.

Спутник Мораны отступил на шаг к Рокелю и тоже посмотрел на богинь, вероятно, не зная.

– Восстановить нити, – сказала Мокошь и топнула ногой, создав волну едва ощутимой вибрации, благодаря которой сокрытое в земле плетение ненадолго засветилось.

Мгновений хватило, чтобы осознать ужасающий масштаб проблемы. Морана неспроста привела Рокеля сюда: на этой лесной поляне в земле кружевное полотно из нитей жизни было повреждено. Весь центр узора был тёмным, будто кто-то прожёг дыру в сверкающем золотом плетении.

– Первое землетрясение не только повредило поверхность, создав проход в подземный мир, но и разорвало когда-то сплетённое мной полотно нитей жизни этого континента, – начала пояснять Мокошь. – Магия в нитях земли мощнее, чем в людях, животных или деревьях. И при разрыве эта магия вырвалась наружу и подняла скопившихся в подземном царстве мертвецов. Именно из-за разрыва и выброса магии неупокоенные стали проблемой, это распространилось как болезнь. А сейчас полотно распадается само. – Мокошь топнула ещё раз, дав увидеть неровные края разрыва, будто плетение гниёт и рассыпается на куски, увеличивая рану. – Оно погибает, а вместе с ним умирает и магия.

– Ты же его создала, почему до сих пор не восстановила? – спросил Рокель.

– Потому что я плела его постепенно, затратив на это тысячелетия. Теперь оно слишком большое, чтобы я могла справиться в одиночку. Оно настолько массивное, что я даже не могу увидеть его целиком.

– Значит, видящий нужен, чтобы помочь увидеть? – понял Илья. – А плетущая?

– Чтобы помочь мне закончить полотно. Если начнём с двух сторон одновременно, то справимся.

Ответы казались простыми, как и сама задача, и всё же Илью не отпускало тревожное предчувствие.

– Что произойдёт, если мы восстановим плетение? – спросила Витена.

– Вырвавшаяся магия вернётся в нити. Неупокоенные перестанут вставать. Сейчас существующие ходячие мертвецы станут последними, – подсказала Морана. – Нынешние Мары и Мороки окажутся последними. Мир снова станет прежним: таким, каким был до катастрофы.

Илья едва не подавился вдохом. Последние? Впредь никаких новых мертвецов? Все покойники будут оставаться мёртвыми, а их души отправятся к Моране? Конечно, им ещё придётся избавиться от тех, кто уже бродит, но никаких новых… Илья никогда не думал об этом. Мары и Мороки, бесы, лешие, упыри, русалки, утопленники, призраки… все были частью нынешнего мира так долго, что он даже не думал о том, что это можно остановить. Их предшественники, Мары и Мороки, предприняли десятки тщетных попыток, после которых все решили, что мир такой навсегда.

– А если у нас не получится? – подала голос Витена.

– То мы все умрём, – бесхитростно призналась Мокошь. – Не сразу, но все до одного. Включая меня, Морану и Алая.

Илья не расслышал страха в голосе богини и засомневался, что идея исчезновения так уж их тревожит, но их творения… Илья огляделся, поняв, что они, как любые творцы, переживают за то, что создали.

– Тогда мы всё сделаем, – заверил Илья, встретившись взглядом с Витеной; девушка кивнула.