Охота - Эндрю Фукуда

Рассвет застает меня на вахте на носу лодки. Оранжевый шар, пока не такой яркий, чтобы на него нельзя было смотреть, выглядывает из-за восточных гор.

— Ну что, все? — Бен, еще не до конца проснувшийся, подходит ко мне. — Они вернутся? Или мы больше их не увидим?

«Нет, мы больше их не увидим», — собираюсь ответить я. Но я не забыл, даже сейчас, что под этой зеленой травой, там, куда не проникают лучи солнца и где не слышно журчания этой реки, в холоде и тьме ждет девушка, которая когда-то взяла меня за руку.

— Не увидим? — повторяет он.

Я отвожу глаза, не в силах ответить.

После полудня мы вновь пристаем к берегу. Дэвид заметил кролика. И точно, спустя минут десять он закалывает копьем жирного серого зайца. Он бежит к нам, улыбаясь во весь рот и подняв над головой свой трофей. Сисси смотрит на солнце. Время еще есть, говорит она, так давайте разожжем огонь и устроим пир. Бен от радости подпрыгивает на месте, и его веселые крики разносятся над лугами.

Все принимаются за работу. Сисси и Дэвид свежуют зайца. Бен и Джейкоб отправляются за дровами, но дров немного: сухая трава, несколько веточек. Эпаф яростно трет ветки друг о друга, стараясь добыть огонь. Я стою неподалеку, делая вид, что занят. Кто-то предлагает взять дерево на дрова из бортов лодки, но этот разговор быстро пресекается.

— Давайте возьмем мой альбом, — предлагает Эпаф, — можем сжигать по листу за раз.

— Ты уверен? — спрашивает Дэвид.

— Все нормально. — Эпаф поднимается на ноги.

— Давай я сбегаю. — Мне хочется принести пользу. — В твоей сумке, верно?

Я иду к лодке, прежде чем он успевает ответить.

Его сумка лежит в дальнем углу каюты. Я развязываю ее и откидываю клапан. Альбом в испещренной царапинами кожаной обложке оказывается большим. Мне приходится потрудиться, чтобы извлечь его из сумки. Порыв ветра перелистывает страницы, открывая изображение Купола. Надо признать, Эпаф — хороший художник. Линии чистые, а штрихи сдержанные, но выразительные. Я перелистываю страницы. Большая часть рисунков — это портреты геперов, их имена подписаны вверху страницы. Дэвид, Джейкоб, Бен, Сисси. Больше всего Сисси. За готовкой, с копьем, за стиркой. Спящая, глаза закрыты, лицо выглядит нежным и умиротворенным. Я перелистываю альбом от конца к началу, двигаясь назад во времени. Геперы становятся младше.

— Джин, где ты там, что так долго? — кричит издали Эпаф.

— Сейчас, — отзываюсь я, перелистывая страницу, и уже готовлюсь захлопнуть альбом, как что-то привлекает мое внимание.

Новое имя наверху страницы. Ученый.

Я смотрю на портрет…

И альбом выпадает у меня из рук.

Это мой отец.

Выражение признательности

Я бы хотел выразить свою благодарность тем, кто вдохновлял и поддерживал меня эти годы.

Моим учителям: мистеру Поупу из школы короля Георга V и профессору Дэну Макколлу из университета Корнелла, которые заразили меня своей любовью к интересным историям.

Тем, кто поддерживал меня в начале моей писательской карьеры: Терри Гудману, Питеру Гордону и Мэни Ли.

Коллегам и друзьям из прокуратуры округа Нассау, в особенности Тэмми Смайли, Роберту Шварцу, Дугласу Ноллу, Джейсону Ричардсу и Мехмету Голче.

Кэтрин Дрейтон — потрясающему агенту, которая сочетает в себе все, чего я когда-либо ожидал от агента, и даже больше. А также менеджерам «Инквелл», в первую очередь Линдси Блессинг, Чарли Олсену и Кристиану Палмеру.

Моему замечательному редактору Роуз Хиллиард, чей строгий глаз, мудрый совет и душевная поддержка заставляли меня каждый день думать, как же мне повезло. Моему издателю Мэтью Ширу, благодаря которому я чувствовал себя в «Сент-Мартинс Пресс» желанным гостем.

Моим сыновьям Джону и Крису, которые делают мою жизнь богаче, глубже и интереснее. И в первую очередь Чин-Ли, которой и посвящена эта книга.