Звездный Портал - Джек Макдевит

Смерч снова подступил. Ветер начал трепать воротник куртки и волосы Джима.

Джим сделал шаг вперед. Смерч отступил.

Стейвсант, как и всякий житель Форт-Мокси, после открытия Купола успел по самую макушку наслушаться всяческих фантастических баек и теорий, так что теперь, без всякой подачи со стороны, мгновенно выдвинул гипотезу о существовании в прерии некой совершенно неизведанной формы жизни, решившей объявиться ему. Эта идея вызвала у него смешок, но заодно заставила задуматься, во что же он верит по-настоящему.

Джим двинулся вперед.

Смерч снова отступил.

Джим продолжал шагать, утопая в глубоком снегу, который набился в ботинки и леденил лодыжки. Смерч отступал, сверкая на солнце и удерживаясь на неизменном расстоянии от Джима. Стоило тому замедлить шаг, как смерч тоже притормаживал. Оставалось лишь надеяться, что все это будет понятно и на экране.

Еще одна машина съехала на обочину, и Джим начал прикидывать, как все это объяснить. Перед его мысленным взором предстал заголовок из следующего номера «Новостей»: «Сумасшедший редактор взят под опеку».

Ладно, тащиться дальше бессмысленно. Полям не видно ни конца, ни краю, они тянутся до самого Виннипега. Решив кончать с этим преследованием, Джим вслух сказал:

– Извини, дальше я не пойду.

Смерч отошел еще ярдов на шестьдесят, после чего рассеялся.

А в снегу на том месте открылось нечто темное.

Джери Тулли.

В тот день Стейвсант обрел веру. Статья, которая действительно появится в «Новостях Форт-Мокси», будет излагать лишь весьма усеченную версию истины.

К несчастью, готовой церкви в Форт-Мокси под рукой не оказалось. Но Господь всегда печется о своих чадах, и на сей раз позаботился о Коре Йенсене. Кор собирался на время переехать в Аризону, чтобы пожить с сыном и невесткой. Но не хотел избавляться от своего чересчур просторного дома, пока не станет ясно, как сложатся отношения с семьей сына. Так что возможность сдать дом в краткосрочную аренду заезжему телевизионному проповеднику подвернулась как нельзя кстати. Ему даже в голову не пришло, что в результате от него навсегда отвернутся соседи – по большей части лютеране и методисты, предпочитающие более сдержанные формы богослужения, нежели осанны и риторические громы и молнии, извергаемые Стариной Биллом.

Дом Кора нуждался в кое-какой реконструкции, чтобы послужить новой цели. Добровольцы сломали три стены и получили достойный зал для собраний. (С Кором они заключили договор, согласно которому обязывались впоследствии вернуть дому прежний вид.) Они установили декоративный задник из мореных деревянных панелей и стеллажей, забитых книгами, чтобы сохранить атмосферу студии Билла. Затем установили орган, звукомонтажный пульт и оборудование связи по последнему слову техники. Через два дня после их прибытия, как раз ко времени традиционной субботней вечерни, Церковь-в-глубинке была готова к службе.

Ровно в 19:00 по местному времени дом содрогнулся от буйной вступительной музыкальной темы Билла – «Это вера, как встарь», и примерно через тридцать тактов перед камерами появился сам Билл, поприветствовав свою обширную телевизионную аудиторию из Форт-Мокси. Он провозгласил, что Добровольцы прибыли на битву с сатаной, и по его команде набившиеся в дом восемнадцать человек (благодаря чудесам электронной техники звучавшие, будто несколько сотен) завели громогласное исполнение псалма «Бог наш могучий оплот». Хор, находившийся в спальне второго этажа, драпировками и перилами замаскированной под хоры, подхватил псалом, и все вместе очень быстро достигли нужного настроения.

– Братья и сестры, – Билл воздел руки к небесам, – наверное, вы недоумеваете: почему это Добровольцы отправились на самую границу Дакоты? А потому, что многие из нас почувствовали, что мы нужны Господу здесь. Сегодня вечером мы пребываем в тени, отброшенной гребнем Джонсона. – Он посмотрел сквозь линзы объективов прямо в гостиные по всей стране, где собрались у телевизоров верующие. Сидящие дома зрители всегда твердили, что у них складывается впечатление, будто он говорит непосредственно с ними. – Всего в нескольких милях отсюда ученые открыли свои врата в иной... – Он выдержал актерскую паузу. – ... свет.

Иной свет.

И что же за свет они нашли? Они говорят о деревьях и водоемах, о белых цветах и безобидных тварях, о прекрасных небесах и теплом солнце. Они изъясняются словами, которые весьма знакомы всякому, кто хоть раз заглядывал в Книгу Бытия. – Он улыбнулся. – Конечно, ученые этого не понимают. Они не узнают тот мир, потому что сами слишком сильно принадлежат миру сему.

Но мы-то знаем, где они, братья и сестры мои!

– Аминь! – хором возгласила аудитория.

После службы репортеру из «Виннипег Фри пресс» Альме Киниата удалось загнать его в угол.

– Преподобный Эддисон, – спросила она, – вы действительно верите, что мы открыли Рай?

Они находились в его кабинете на втором этаже новоявленной церкви. Обстановка выглядела по меньшей мере спартанской, а по сравнению с могуществом и влиятельностью владельца кабинета – и вовсе убогой. Он поставил сюда только стол и два стула. На столе мраморные подставки поддерживали Библию, «Божественную волю» Меткалфа и «Оксфордский теологический вестник». На стене висел портрет матери Эддисона.

– Да, – сказал он, – я искренне в это верю. Наверняка нам этого нипочем не узнать, хотя мне кажется, что если бы я там побывал, то смог бы дать однозначное заключение.

Ответ Альме понравился. Проповедник отзывчив, и статья получится солидная.

– Так вы собираетесь отправиться туда, в Эдем?

– Нет. Ноги моей там не будет. Смертному возбраняется ступать в сад Эдемский.

– Но вы же сказали, что узнаете Рай с первого же взгляда?

– О да! Всякий его узнает.

– Но люди, побывавшие там, вовсе не сделали подобных выводов.

– Я подразумевал – «всякий христианин». Извините, я привык думать обо всем в категориях верующих.

– И как же вы его узнаете?

Веки Эддисона затрепетали.

– Райские кущи наделены божественной сущностью. Адама и Еву очень рано отослали укладывать вещи. Дальновидный шаг, если мне будет позволительно это заметить. – Он осклабился, будто крупный дружелюбный пес. – Благодаря этому сад Эдемский остался чист. Некому было загадить. О да, это место священно, и я полагаю, что всякий, кому не безразлично благополучие собственной души, признает этот факт тотчас же. Вспомнит об ангеле.

– Об ангеле?

– Да. «И поставил он ангела с пламенным мечом»[17]. Могу вам сказать, что лично я бы не хотел оказаться среди тех, кто вторгнется во владения Господа.