Дыхание бездны - Андрей Имранов

  И положил на стол бумажный прямоугольник.

  - У вас все? - желчно поинтересовался Уваров.

  - Да.

  - Тогда до свидания, - Уваров поднял трубку телефона и махнул рукой охраннику. Тыгрынкээва вывели, но перед выходом он успел услышать обрывок фразы: 'Саша, что за психа ты ко мне отправил? Я тебе, что за...' - потом дверь захлопнулась.

   Уваров закончил разговор, зло хлопнул трубкой и брезгливо осмотрел лежащую на столе бумажку. 'Визитка', - было написано на ней, - 'Тыгрынкээв, шаман'. Одиннадцать цифр ниже, определенно означали телефон. Уваров зло усмехнулся и скинул 'визитку' в урну.

   Тыгрынкээв предвидел такое развитие событий, но не беспокоился: он не зря целую неделю готовил эту визитку. Рискуя жизнью, ему удалось пленить и заставить служить себе очень сильного кэле. Невероятно сильного - имеющего власть над временем для небольших неодушевленных предметов в реальном мире и даже могущего поднимать груз весом несколько грамм.

   За следующие два месяца Уваров натыкался на эту визитку раз десять. Он выкидывал её, рвал на части, сминал и сжигал. Но, спустя некоторое время она снова обнаруживалась в каком-нибудь кармане его пиджака. А потом ему стало не до визитки - когда в Бехтеревке хмурый доктор вынес ему несколько листов бумаги.

  - Вы понимаете, - сказал он, старательно пряча глаза, - диагноз не окончательный, возможно не всё так плохо и...

  Но Уваров его не слушал - он вчитывался в скупые, наполненные медицинскими терминами, строки и слова 'сенильная деменция альцгеймеровского типа' звучали в его ушах смертным приговором. Подозревая заговор, Уваров поехал за рубеж. Но в Германии и в Японии ему сказали то же самое, разве что японцы были более категоричны. 'Смертельно. Неизлечимо', - перевел ему референт слова невозмутимого сухонького доктора, - 'Процент излечившихся имеется, но исчезающее мал. Не обнадеживайтесь'.

   Уваров не верил. Но еще через месяц он сам почувствовал первые признаки надвигающегося конца - всегда обладавший отличной памятью, он вдруг заметил, что частенько начал к утру забывать представленных ему вчера людей. Потом начал забывать собственные распоряжения и выдавать их по второму и третьему разу.

   Потом всё стало еще хуже. Соратники, видя его ухудшающееся состояние, потихоньку все куда-то пропали. Деньги кончились, интерес журналистов (после короткого, вызванного известием о болезни, всплеска) - тоже. Когда ЦИК начал регистрировать кандидатов в президенты, Уваров свою кандидатуру подать уже был просто не в состоянии. Не наткнись он случайно на визитку, зачем-то обшаривая карманы пиджака - и не вспомнил бы про неё. С памятью в последние дни у него стало совсем туго: даже достав визитку и, с трудом, её рассмотрев, Уваров не сразу вспомнил, откуда она у него и какие события с ней связаны. А вспомнив, задохнулся от прилива надежды и схватил телефон.

  - Приезжайте, - сказал он, сразу как на том конце сняли трубку, и продиктовал адрес. Положил трубку, задумался, потом спохватился и набрал номер консьержа.

  - Сейчас ко мне приедет человек... нерусский, - сказал он, потом взял визитку и с трудом прочитал, - Тыг...рын...кэ... в. Пропустите.

  И, обессиленный, упал в кресло.

Часть 5. Эндшпиль.

Глава 1.

   Что-то не заладилось всё в последнее время.

   Не заладился разговор с Леной, да и не разговор это получался - допрос. Рассказать ей всё, как есть, я так и не решился. Просто сменил легенду на более подходящую. Дескать, никакой я не финансовый консультант, а адвокат. Бандитский адвокат - отмазываю от вышки всяких мафиози.

  Этому фокусу я давно уже научился - если тебя уличили в чем-то плохом, не надо напропалую лгать, пытаясь предстать белым и пушистым - не поверят. А вот если вместо шокирующей правды выдать шокирующую ложь - прокатит в большинстве случаев. Так что я 'честно сознался' - Сиверко убил-де мой бывший клиент, очень мне благодарный за удачно выигранное дело. Я сознался, что этот самый мифический клиент намекал мне, что 'разговор' с Сиверко, скорее всего, эффекта не даст - не та фигура, чтобы угроз пугаться. И единственный способ - 'другой'. Я даже сознался, что легко мог бы догадаться о каком таком 'другом' способе идет речь, но сам решил не догадываться - так ведь легче, не правда ли? Картинно встал на колени, приложил руку к сердцу - вот такая я свинья, но я всё осознал, понял и проникся. И что готов бросить неправедную стезю и начать зарабатывать деньги исключительно честными способами.

   Лена довольно холодно выслушала мою исповедь, потом поинтересовалась, почему я сразу не признался. 'Стыдно было', - покаялся я. И тут же сообщил ей, что я всегда стыдился этого и никогда никому не признавался, каким именно способом зарабатываю деньги. Вот и не признавался, а уж потом и вовсе боялся - она же сама сказала, что не хочет иметь дела с криминальными личностями. Ведь я - самая натуральная криминальная личность.

   Лену, однако, это не устроило и она принялась меня довольно обстоятельно выспрашивать о всяких тонкостях моей адвокатской работы. К этому я не был готов - я полагал, самого признания и обещания 'завязать' хватит для нормализации отношений. Кое-какие нетривиальные подробности из мира криминала мне были известны - благодаря моим своеобразным связям с наркомафией, но, для того, чтобы ответить на все вопросы Лены, этого не хватало - она вдруг обнаружила неплохое знание УК и УПК. Более чем неплохое - части вопросов я просто не понял. Я пробовал сменить тему и выяснить, чего же ей наплели в ментовке, но она мои попытки игнорировала. Сообразив, что начинаю 'плавать', я сбежал. Незаметно запустил проигрывание музыки в телефоне, потом недоуменно вынул его и изобразил разговор с клиентом, которому потребовалась моя срочная помощь. Поверила Лена или нет - я не понял. Провожала она меня очень холодно, но на мое предложение продолжить разговор при первой возможности - согласно кивнула. Ладно, поднаберусь мудрости в интернете, глядишь, выплыву как-нибудь. Впервой, что ли? Даже в самом худшем варианте - ну, укажет она мне на дверь, и что с того? Свет на ней клином сошелся, что ли? Я её уж как только не обхаживаю, подарков тыщ на двадцать уже надарил (баксов, разумеется), в рестораны вожу, так чего ей не хватает, спрашивается?

   Да ладно, я понимаю, что всякие подарки-рестораны - это не главное. Совсем не главное. Но разозлила она меня, да.

  'Хочешь, чтобы она всегда была с тобой?' - это Макара, разумеется. Не понять ему, членистоногому, что человеку иногда нужно побыть наедине с собой. Хотя - о чем это он?