Севастопольская страда - Евгений Александрович Белогорский

Общими усилиями, а также поставленной дымовой завесой это удалось сделать, но эсминец «Беспощадный» все же получил повреждения, которые не позволили ему вернуться в Новороссийск.

На вечернем заседании штаба армии, генерал Фреттер-Пико походил на заправского боксера, что пропустив два удара и получив рассечение брови, охваченный азартом упрямо лезет в бой в надежде на победу.

В полной уверенности, что он схватил удачу за хвост и нужно ещё одно усилие для достижения окончательного успеха, генерал настойчиво требовал продолжить наступление на Сапун-гору. Также, к этому шагу генерала настойчиво подталкивало желание умыть нос своему обидчику Манштейну. Желание было страстное и искреннее и потому, генерал был готов продолжить штурм, несмотря на утрату эффекта внезапности.

С чувством непонятого гения, Фреттер-Пико требовал неукоснительного исполнения своего замысла.

— Не говорите мне о потерях, идет война и наша главная задача победить. А все ваши сомнения только уменьшают шансы на её достижения, — вещал Максимилиан своим генералам, — поймите, мы добились главного, пробили брешь в обороне Рокоссовского и нам, осталось лишь расшатать её последние узлы, не считаясь с потерями.

Приказ начальника — закон для подчиненного. К утру следующего дня все было готово для наступления, но вместе с властью, Фреттер-Пико от своего предшественника унаследовал и ночное проклятье. И в отличие от Манштейна, это проклятие в лице ночных бомбардировщиков У-2, очень больно ущипнуло генерала.

В результате налета «сталинских вампиров» была уничтожена одна из любимых игрушек фюрера — гаубица «Гамма». Переброшенная в спешном порядке в район Сапун-горы, она не получила должной маскировки, в результате чего и получила два прямых попадания.

Конечно, виновные были моментально найдены и наказаны, но это не меняло суть дела. Сверхтяжелая гаубица прекратила свое существование и за это, нужно было объясняться перед самим Гитлером.

Только взятие Сапун-горы, а затем и всего Севастополя, могло оправдать гибель любимого детища фюрера. Именно потому, Фреттер-Пико отдал приказ о начале штурма, хотя много из его подчиненных увидели в гибели «Гаммы» дурной знак.

Сосредоточив мощный огненный кулак, новый командующий 11-й армии намеривался стереть с лица земли русские укрепления на Сапун-горе, но судьба послала ему ещё один тревожный знак. Во время обстрела узлов сопротивления противника у шести 280 мм гаубиц и одного 305 мм орудия разорвало ствол.

Возможно, это было досадным стечением обстоятельств, когда в результате интенсивной нагрузки не выдерживал орудийный металл. Явление в артиллерийском деле привычное, хотя не столь частое, что наводило на мысль о возможной диверсии, добавления в орудийный ствол песка.

Все эти версии имели право на существование, но выход орудий из строя, заметно ослабил огневой удар немцев. Когда штурмовые группы бросились на штурм советских укреплений, многие огневые точки обороны не были подавлены. Это привело к срыву штурма, но немецких генералов это нисколько не смутило. Подтянутые к передовой линии 170мм гаубицы были готовы открыть огонь по вновь выявленным огневым точкам врага и полностью уничтожить их.

Немецкие артиллеристы уже дали пристрелочные залпы, как в это время, со стороны Кадыровки в наступление перешли войска генерала Казакова.

За прошедшие сутки, генерал очень многое успел сделать. Посланные им разведчики добыли «языка», чья откровенность позволила узнать, что соединениям Казакова противостояли солдаты 213 резервной дивизии. Пользуясь временным затишьем, немцы бросили свои лучшие части на Сапун-гору.

Также, важные вести принесли генерала саперы. Они выявили отсутствие минных полей на этом участке фронта и проделали проходы в проволочных заграждениях противника.

Выждав удобный момент, когда все внимание противника было приковано к Сапун-горе, без артиллерийской подготовки, советские солдаты атаковали противника.

Их наступательные действия поддерживали два взвода танков Т-26. Собранные со всего СОР, они отправились в свой последний поход за Родину, за Сталина, с твердой верой в лучшее будущее своего народа.

Некоторые из них имели две башни и являлись анахронизмом танкового дела, но это не помешало им смять проволочные заграждения немцев и уничтожить их пулеметные гнезда. При поддержке пехоты они смело атаковали позиции врага и, хотя для многих из них эта атака стала последней, они с честью исполнили свою «лебединую песню».

Вчерашние запасники не выдержали внезапной атаки советских войск и обратились в бегство. Для исправления сложившего положения и отражения угрозы флангового удара, немцы были вынуждены прекратить наступление.

И вновь начались жаркие схватки, которые позволили немцам остановить наступление противника и даже потеснить его на сто-сто пятьдесят метров, но на это ушли все их силы. Общие потери германских войск в этот день составили около полторы тысячи человек убитыми, ранеными и безвести пропавшими.

Для немецких войск это были серьезные потери, но даже это не охладило наступательный пыл генерала Фреттера-Пико. Ему нужно было оправдаться перед фюрером за понесенные потери и ради этого, он предпринял ещё одну попытку.

Ничуть не брезгуя плагиатом, он использовал идею Манштейна морского десантирования в тыл противника. 130 лодок было готовы для проведения этой операции и грех было ими не воспользоваться.

Местом высадки десанта был выбран район Балаклавы. Немецким солдатам нужно было лишь преодолеть водную гладь бухты, высадиться в тылу противника и развернуть наступление в тыл группировки генерала Казакова на село Кадыровку.

В первой волне десанта было задействовано 43 лодки для переправы подразделений, а также 6 больших надувных плотов для спасательных работ. В ночь с 29 на 30 июня, в один час пополуночи немцы предприняли попытку высадки десанта.

Запустив моторы спущенных на воду лодок, первая волна сомкнутым строем стала пересекать бухту. Устремившись наперегонки со смертью, они удачно прошли большую часть своего пути, когда с берега по ним ударили пулеметы.

Ударили не одна и не две огневые точка, но большая скорость лодок и ночная мгла спасали сидевших в лодках солдат. Им оставалось пройти чуть больше ста метров, когда в воздух взлетели осветительные ракеты и огонь пулеметчиков стал более прицельным.

Уже тогда у многих из десантников затаилось подозрение, что противник ждет их, но не привыкшие отступать они смело шагнули вперед, выполняя приказ командующего. Из всех лодок только одна была уничтожена огнем противника и три перевернулись или затонули. Ещё у двух в результате попаданий возникли проблемы с моторами, и они прекратили движение. Все остальные благополучно достигли берега и произвели высадку десантников.