Начало всех начал - Тина Вальен

На другой день Стас приехал пораньше и за короткое время стал своим человеком среди детей. Коммуникабельность юноши не была слабым местом. Никто из детей не заметил, как начался серьёзный разговор:

– Записывайте, – посоветовал Стас. – Я начинал в вашем возрасте… Сейчас получаю… – общий «ах». Плачу… – общий «ох». Стоимость проезда, бензина, съёмной квартиры… Если работать специалистом любого уровня, начиная с…. Цифры и условия, подводные камни и конкуренция, криминал… – Господи, благослови этого мальчика и воздай по заслугам: из далёкой деревеньки, из неполной семьи с тремя младшими братьями…

Этим летом я уговорила Крокодильчиков всем семейством пожить в домике для гостей. Мы с Любашей, которая только что уложила спать малышей и пожелала спокойной ночи мужу и золовке, пили чай и прислушивались к звонкому голосу Стаса из гостиной.

Вдруг, как чёрт из табакерки, на пороге нарисовался Гена с видом – «вот и радость ваша явилась». За ним следом внесла себя на блюдечке истинная леди, без преувеличения. Гена сразу оценил обстановку и уже тихо представил нам девушку:

– Инга. Моя невеста. Прошу любить и жаловать, жаловать и любить!

Это была сенсация, для меня лично. Любаша захлопотала: она всегда радовалась любым гостям. Я смотрела на друга и чувствовала, насколько он возбуждён.

Серёжа опаздывал. В гостиной Стас с детьми ещё не закончили программу. Пока они смотрят видеоролик о жизни сирот за рубежом, потом познакомятся с работами Фила о бродяжках столицы.

Гена выпил две чашки кофе и начал восторженный рассказ о общении с друзьями:

– Собрал почти всех за городом на даче – насытился информацией! Зарядился на столетие вперёд, а тут и чудо подоспело – встретил случайно Ингу…

Инга впервые изменила светское выражение лица на насмешливое и ехидно поддела:

– Совсем случайно!

Я набухала любопытством, как туча – каплями дождя. Если немедленно не утащу этот энергетический сгусток по имени Гена куда-нибудь наверх и не выпотрошу всю информацию, то прольюсь не ливнем, а градом размером с кулак. Гена тянул и тянул разговор назло мне, ибо почувствовал сжигающее меня любопытство, но потом сжалился, поглядев в очередной раз на мою округлую талию:

– Женя, хочу взглянуть на Ёжика. Инга, не грусти, обвенчаемся сразу после моего возвращения!

Я молнией метнулась наверх, несмотря на заметную тяжеловесность, Гена медленно пополз за мной. Вот уже и сумрак второго этажа. Я приготовила руки для удушения гада и главный вопрос: «Кто такая эта Инга?!» Обернулась – никого! Посмотрела за собственную спину и обмерла: Гена навис надо мной со зверской рожей и зашипел: «Кто такой Серёжа?!»

Я от неожиданности тихо взвизгнула, лицо перекосила такая гамма чувств, что он тихо заржал, нет, зашёлся, нет, закатился в беззвучном истерическом смехе.

– Кто… такая… эта Инга? – автоматом с заиканием выговорила я заготовленный вопрос, и сама чуть не уписалась от комизма происходящего. Гена уже похрюкивал.

– У тебя перебор любовного экстаза или экстези? – я уже сползла на ступеньки, смеяться больше не было сил. Мы оба метнулись в туалет.

Через десять минут серьёзные люди, беременная женщина и главный редактор процветающего издательства, уже сидели за столом. Было бессмысленно и опасно начинать разговор на так и нераскрытую для меня тему, чтобы не дай бог не расхохотаться снова, нарушив все приличия, заданные с самого начала поведением Инги.

– Я тебе всё напишу подробно, – подмигнул мне Гена, надутой во всех смыслах, то бишь беременной и обиженной, и исчез с загадочной невестой в ночи. Кажется, он нашёл своё счастье. Венчаться, что ли, метнулся? С него станется, успел бы к отъезду.

Автобус ждал детей возле дома. В него уже были загружены все коробки с заказами Петра Ивановича. Всё было закуплено заранее нашим фондом: спортивная форма и обувь, новые учебники, научно-популярные учебные фильмы, всего не перечислишь. Стас с сотрудниками фонда потрудились на славу.

Наконец, лекция закончилась. За огромным столом началось чаепитие. Дети вели себя на удивление тихо, чинно уничтожая пироги, торты и конфеты. Они явно ждали от меня ещё чего-то. Молчание нарушила Настя:

– Евгения Викторовна, а помните, как мы собирались раньше?

– У нас столько новостей накопилось! – заговорили все сразу.

– И много вопросов к вам!

– Хорошо, хорошо. Помогите только убрать со стола.

Через несколько минут все уселись на диваны и на ковёр вокруг меня. Новости все я давно знала, а детям просто хотелось живого общения. Оказалось, что и знала я не всё.

– А Димка с Васей хотели сбежать, остаться в Москве! Крутые бобры. Стас им вовремя мозги прочистил.

– А помните Тимоху? Он…

– А старшие ребята этим летом работали в леспромхозе. Вернулись настоящими мужиками, после школы собираются всем классом устроиться туда рабочими, чтоб дома себе построить. А Пётр Иванович советует сначала закончить ПТУ.

– А какие подарки вы нам приготовили?

– Столько ящиков!

Я ответила, что среди этих подарков много художественных и научных фильмов, даже один фильм ужасов!

– Что-то не верится, – захихикали ребята.

– В них очень подробно показывается, как действует на организм человека курение, алкоголь и наркотики. Как мучается сердце, гибнет печень, образовываются язвы в желудке. Это страшно. Уверена, такое не забудется. Единственные фильмы ужасов, которые пойдут всем на пользу.

– Евгения Викторовна, разрешите одну проблему, пожалуйста. Тарас влюбился в Лилю и требует, чтобы и она в него влюбилась. Разве можно влюбиться по требованию?! Мы ему объясняем, а он ей прохода не даёт, дикарь. Ну и что из того, что он самый сильный? Как ему объяснить?

– Может быть юмор поможет?

– Ага. Убей бобра – спаси дерево, – хихикнул Ваня.

– Ты, дорогой, все также срываешь уроки своими приколами?

– Тоже мне проблема! Люблю – не люблю…

Никто не засмеялся, настолько важен для всех был именно этот вопрос. Первая любовь. Сильная и безрассудная. Мне было тяжело держать руку на учащённом пульсе этого чувства, приводить в границы, не теряя доверия и авторитета. До сих пор удивляюсь, как это у меня получалось. Может быть, помогало то, что дети чувствовали и мою утраченную, глубоко спрятанную оскорблённую любовь?

Одного только вопроса я никак не ожидала.

– Евгения Викторовна, все давно хотели узнать, почему вы уехали из Москвы, из такого дома? – неуверенно спросила та же Настя и покраснела.

– И в такую даль!

Все затихли в ожидании. Я помнила Настю ещё малышкой, это она первой подбежала ко мне, когда я впервые вошла в детскую спальню почитать сказку на ночь. Потом меня окружили остальные… Я помню пронзившее меня чувство сострадания, соединившее нас на всю жизнь. Сегодня я могу ответить на этот вопрос.