Тёмный: Финал - Артём Соболь

вакханалию. Отряды с боями вырывались и уходили. Бросали всё и бежали в неизвестность.

На утро, ещё один самолёт, сбросил листовки и предложил отступить. Дал на всё три часа. От чего утихшая вроде бы паника, вспыхнула с новой силой. Снова начались стычки, бои, побеги.

Третья волна за короткий срок потеряла половину. И это при том, что большинство из солдат даже читать не умели.

Спустя три часа, разверзлись врата ада. Бомбардировщики, штурмовики, истребители, всё что летало обрушивало с небес смерть. Ракеты, бомбы, снаряды, лучи. Всё это рвало и крошило чудовищ, людей, ангелов. Из-за холмов прилетали ракеты и взрывались над головами солдат нашпиговывая их осколками. Другие ракеты падали, разливались жидким пламенем и горели по несколько десятков минут заживо сжигая всех. Не спасала даже освящённая Броня паладинов. Пылающая мерзость заливалась в щели брони и сжигала их.

И вот теперь, в ход пошло самое страшное оружие Тёмных. Бомбы… С отвратительным визгом они падали с огромной высоты, вонзались в землю и взрывались оставляя после себя многометровые воронки. Солдаты, металл, кровь, части тел, всё это дождём падало после взрывов на перепаханную землю.

— Кошмар, — пытаясь собраться с мыслями выдыхает Понтифик.

С трудом поднимается, усиливает магией голос, кашляет и глядя на пытающихся спастись солдат вещает: — Ничтожные! От вас и вашей паники…

Мелькает силуэт, Понтифик получает чем-то тяжёлым между глаз. Охнув падает…

— Лежите-лежите, — обыскивая его улыбается человек. — Вы устали, вам нельзя нервничать. А что это у нас тут? Статуэтка ангела, золотая, на цепочке. Килограмма три. Я возьму, мне надо.

Испепелив наглец Понтифик поднимается, раскинув руки взлетает выше и сжигает своих же солдат молниями.

— Глупцы! Жалкие еретические свиньи. Убью всех! Предатели…

Рядом грохочет взрыв, Понтифика откидывает назад и прикладывает головой о камень.

Кое-как открыв глаза…

— Госпожа, — видя перед собой Селену стонет Понтифик. — Помилуйте. Я не смог…

— Не всё потеряно, Александр, — прикосновениями исцеляя и наполняя тело силой улыбается ангел. — Ты всё можешь исправить.

— Как?

— Вызови отца на поединок. Срази его. Уничтож. Война закончится твоей победой. И всё будет как раньше. В светлую империю вернутся мир и процветание.

— Я готов.

— Действуй.

Понтифик взлетает вверх, поднимаясь выше осматривается и заметив вражеские войска устремляется туда. Вспомнив правила отца создаёт в руке лоскут белой ткани и размахивает им. Замечает среди солдат огромную фигуру в шипастой броне, телепортируется ближе…

— Кастиан, отец мой. Я как наследник, бросаю тебе вызов.

— Вызов принят, — снимая шлем кивает отец. — Где и когда?

— Завтра, на рассвете. Здесь.

— Принято, — кивает Кастиан и глядя на Понтифика грустно улыбается.

От его улыбки, внешности, сердце Понтифика сжимается. Он встаёт на землю, вытянув руку идёт к отцу…

— Саш, сынок, — сглотнув говорит Кастиан. — Остановись. Одумайся. Ещё не поздно, я смогу помочь. Мы всё исправим.

— Папа, — погладив Константина по щеке стонет Понтифик. — Нет… Только… Я…

— Ну? — явно пытаясь не плакать кивает Костя. — Давай, ты сможешь. Ну…

— Вызов принят, — отдёрнув руку кривится Понтифик. — Бой состоится. Я убью тебя. Я уничтожу тебя, зло!

— Дурак, — кривится Кастиан. — Идиот. Зачем?

— Потому что ты предал меня! Мой сын…

— Он не погиб! Тупая твоя голова. Он выжил! Жил со мной, во дворце. Услышь меня, дебил. Он ждал!

— Он умер. Я видел его смерть. Несчастное дитя, являясь внуком самого Тёмного Императора погибло от голода в сточной канаве.

— Ты всегда был идиотом, — надевая шлем ворчит Костя. — Тупым и не проходимым. Ты позор нашей семьи. Ничтожество. Не сын, а безмозглая девка, которую имели бесплатно. Ты шлюха продавшаяся ангелам. Ты…

— Завтра посмотрим кто из нас шлюха, — шипит Александр. — Завтра.

Понтифик исчезает, Костя стоит и смотрит в даль. Судорожно вздыхает…

— Ты плачешь? — осторожно спрашивает Ливана.

— Нет. Тебе кажется. Моор, прекратить огонь и выставить усиленные караулы. Передай Кассини — отставить бомбардировки. Готовимся к битве. Мне надо побыть одному.

Гремя латами и размахивая руками, Костя уходит в сторону, садится за танк и обхватывает колени руками. Раскачиваясь негромко матерится. Снимает шлем…

— Тебе его жалко, — садится рядом Аоша.

— Ты его любишь, — подлетает Ливана.

— Я сама похожим образом потеряла троих детей, — подсаживается ближе Аника. — Они поддались, восстали против меня. Младшего… Я думала что спасла его. Думала что победила и уничтожила влияние ангелов. Так мне казалось. Через неделю, мой сын, устроил в лагере резню. Он, улыбаясь вырывал сердца солдатам, остаткам нашей семьи. Убил своего деда, отца, тётю. Это, увы не лечится.

— Я знаю, — ворчит Костя. — Знаю, поэтому чтобы не случилось, я его не прощу. Он убил меня, моих жён, своих братьев и сестёр. Он, следуя за ангелами уничтожил Империю. И дело тут не во внушении. Я не верю в то что ангелы не знали о Тари и не пытались подчинить его. Пытались, я уверен. Но Ледяные Повелители выстояли и выдержали. А эти два отброса — нет. Александр и Фреки, як настоящий позор Императорской семьи. С одним покончено, завтра будет покончено и с другим. Я…

— Тебе надо отвлечься, — кивает севшая ему на плечо Фиалка. — И я знаю как это сделать. Ливана, поможешь мне?

— С радостью, что делать надо.

— Посмотри мою память, — улыбается фея.

— Вы что задумали? Мне…

Договорить Костя не успевает. Ангел хватает его за руку и вместе они исчезают. Появляются в зале, где Костю глушит радостный визг. Эрми, Архаса, Глория и Аби, визжа подбегают, валят Костю на пол и падают с верху.

Через секунду, в зале появляются Эльза и Бруэнора, которые размазывая по лицам слёзы бегут к Императору. Следующими появляются Милена и Малис. В воздухе зависает Глия. Кассандра, Надженда, Аоша, Адель, Нила, Фиалка, Аника. Мей и Груанди, Илара, Фрея и Нинка. Арата, Моана, Ланиэль… Вспыхивают проекции Сердец. Рядом появляется Ульфер, Кетиос, Ригар, Марис, Микс, Атракс. Григ и Марта. Рецимер, Натан, Марита и другие работники кухни. Советники из других областей, министры, простые солдаты, целители. Расталкивая всех к Императору идёт Эрик, поднимает и встряхнув обнимает.

— Я не могу проиграть, — улыбаясь шепчет Костя. — Не в этот раз. Они верят в меня. Они…

— Костя,