Южный полюс - Руал Амундсен

Виктории. Излучина эта находилась прямо к югу от нас, то есть по нашему курсу. В складе на 84° южной широты мы оставили кроме обычного четырехдневного запаса продовольствия на пять человек и 12 собак 17-литровый бидон керосина. Спичек у нас был избыток, мы могли оставлять их во всех складах.

Барьер оставался все таким же ровным, скольжение — лучше не пожелаешь. Мы думали, что придется на каждом градусе давать собакам день отдыха, но в этом не было надобности. Они как будто не знали усталости. У некоторых из них поначалу было не совсем ладно с ногами, но они поправились. Вместо того чтобы слабеть с каждым днем, собаки как будто становились только крепче и выносливей. Они тоже заметили землю, и похоже было, что иссиня-черная гора Фритьофа Нансена пришлась им особенно по душе. Ханссен подчас с трудом удерживал их на верном курсе.

На другой день мы, не задерживаясь, покинули 84° южной широты и пошли дальше к «излучине». В густом тумане не видя гор, мы проделали очередные 37 километров. Обидно двигаться вдоль новых земель вслепую, но ведь должна же погода наладиться. Ночью лед развлекал нас рокотом. Ничего особенного, похоже на редкую перестрелку пехоты, то тут, то там под палаткой словно выстрелы звучали. Артиллерия еще не подоспела. Мы никак не реагировали. Правда, утром кто-то сказал:

— Мне показалось ночью, что выстрел попал прямо в ухо.

Судя по тому, что этот самый коллега своим храпом в эту ночь чуть не выгнал нас из палатки, его сон не пострадал.

В первой половине дня мы пересекли множество свежих, по видимости, трещин не больше дюйма в ширину. Значит, произошло смещение, вызванное одним из многих ледничков на материке. На следующий вечер все было тихо, и мы уже не слышали никаких шумов.

Маршрут Руала Амундсена к Южному полюсу

(начало см. на стр. 247)

Пятнадцатого ноября достигли 84°40′ южной широты. Мы быстро приближались к материку. Горная цепь на востоке как будто отклонялась к северо-востоку. Облюбованный нами подъем, который мы так внимательно рассматривали, чуть уводил нас к западу, но так мало, что можно и не считать. Излучина на юге выглядела посложнее.

На следующий день рельеф начал меняться. Будто огромные волны накатывались на материк. В одной из ложбин нам попался замысловатый участок. Огромные трещины и провалы прежде здесь вряд ли удалось бы пройти, но теперь все занесло снегом, и мы прошли без осложнений. В этот день — 16 ноября — мы дошли до 85° южной широты и разбили лагерь на гребне одной из складок. Ложбина, которую нам завтра предстояло пересечь, была довольно широкой, с заметным подъемом на другой стороне. На западе, где ближе всего проходил материк, складка поднималась так высоко, что почти совсем закрывала от нас землю.

Под вечер мы, как обычно, устроили склад, а на другой день продолжили путь. Судя по картине, которая открывалась из лагеря, нам надо было пересечь огромную «волну». Из-за солнца подниматься на нее было довольно жарко, хотя по анероиду высота не превышала 100 метров. От гребня «волны» барьер шел сначала ровно, и мы издали приметили морщины на его поверхности. «Видно, нам придется поработать, чтобы выбраться на материк!» — подумал я. Естественно было ожидать, что барьер, несколько смятый на этом участке, будет изборожден трещинами. Замеченные нами «морщины» оказались большими старыми трещинами, отчасти занесенными снегом. Мы легко обошли их. И снова увидели впереди огромную ложбину с последующим высоким подъемом. Вниз мы съехали очень лихо — совершенно гладкий снег, никакого намека на трещины или ямы. «Значит, наверху подстерегают», — подумал я. Подъем дался нам нелегко, тем более что мы не привыкли ездить в гору. Я изо всех сил вытягиваю шею — что-то там будет… Наконец мы наверху, и что мы увидели! Ни одной складки, ни малейшей борозды. Ровная, гладкая поверхность до самого подъема, подмеченного нами издали. Наверно, мы уже тогда вышли на материк. Трещины, которые мы обогнули перед этим, видимо, обозначали границу. Гипсометр показал 270 метров над уровнем моря.

Подъем на плато, замеченный нами издали, начинался тут же, и мы окончательно решили попытать счастья здесь. По этому случаю разбили лагерь. Было еще рано, но и сделать предстояло немало, готовясь к завтрашнему дню. Проверить весь провиант, упаковать только самое необходимое, а остальное поместить в кладку. Мы начали с разбивки лагеря, определили свое местонахождение, накормили собак и отпустили их, потом забрались в палатку, чтобы перекусить и заняться учетом.

Мы достигли одного из самых важных пунктов на нашем пути. Дальше план нужно было составить так, чтобы подъем дался нам возможно легче, но не увел от цели. Надо все тщательно рассчитать, взвесить все возможности. Как всегда, когда принималось важное решение, мы обсуждали его сообща. Отсюда до полюса и обратно 1100 километров. Перед нами долгий подъем, вероятно, и другие препятствия. И можно не сомневаться, что сил у наших собак заметно убавится. Поэтому мы решили взять с собой продовольствия и снаряжения на 60 дней и оставить склад — снаряжение и продовольствие на 30 дней. Опыт подсказывал нам, что мы, наверно, сумеем обернуться, сохранив 12 собак. Сейчас их у нас было 42. Поднимемся с этим количеством на плато, там 24 собаки забьем, а дальше пойдем на трех санях с 18 собаками. Из них, по нашим расчетам, шесть придется убить, чтобы на 12 дойти обратно. Одновременно с сокращением числа собак и сани будут становиться все легче. И когда останется только 12 собак, мы сведем число саней до двух. Наши расчеты и на сей раз оправдались почти полностью. Только в днях мы немного ошиблись, потратили на восемь дней меньше, чем предполагали. А с собаками угадали, их было 12, когда мы вернулись к этому складу.

Обсудив все и выслушав мнение каждого, мы вышли из палатки и принялись заново укладывать провиант. Счастье, что была хорошая погода, не то этот переучет мог бы стать весьма неприятным делом. Все продовольствие было упаковано так, что не надо взвешивать, только считай упаковки. Пеммикан кирпичиками по полкилограмма. Шоколад, как и всякий шоколад, в плитках, вес каждой известен. Сухое молоко — в «колбасах» по 300 граммов, ровно на один раз. Галеты тоже можно было сосчитать; правда, это была долгая процедура, ведь галеты мелкие. Здесь нам пришлось отсчитать 6 тысяч штук. Пеммикан, шоколад, сухое молоко и галеты — вот и весь наш