Один в поле не воин - Сергей Тармашев

– Нашим партнерам стоило бы поумерить свои аппетиты, – не уступал Президент. – Мы требуем уважения! Почему некоторые из них всячески стремятся доказать, что не признают в нас равных себе? Нас очень беспокоит их стремление ущемить наши интересы. В качестве жеста доброй воли они могли бы, скажем, перестать способствовать падению цен на нефть. Если цены опустятся, например, до сорока долларов за баррель, мы понесем значительные потери. И этот дискомфорт ощутим на себе не только мы. Это вызовет проблемы у многих наших партнеров.

– Я уверен, что они справятся с подобными трудностями, – подчеркнуто вежливо улыбнулся Брильденберг, отчего его крючковатый нос едва не коснулся верхней губы. – В противном случае мы подберем для их стран более компетентных лидеров.

– Я должен рассматривать это, как предупреждение? – мягкий голос Президента стал ещё мягче. – Или как угрозу?

– Как совет трезво оценивать свои возможности и четко понимать очерченные перед вами рамки дозволенного. – Брильденберг оторвался от лорнета и многозначительно посмотрел на Президента: – Нам безразлично, кто именно из наших дальних и сверхдальних родственников управляет той или иной страной, главное, что власть находится не в чужих руках. Это краеугольный камень системы. Конкуренция, возникающая среди своих за обладание властью на местах, идет системе на пользу. Это естественный отбор. Только лучшие представители нашего народа достойны занимать лидирующие позиции. Не сомневаюсь, что вы и ваша команда отлично понимаете это, иначе этой страной управляли бы другие наши родственники. Благо, их в избытке. Мы не вмешиваемся в борьбу на местах до тех пор, пока там соблюдают установленные системой правила. Кто бы ни устраивал там бурю в стакане, в итоге к власти всё равно придут наши люди. Такова система. Настоятельно рекомендую это осознать и не питать ЛИШНИХ иллюзий относительно собственного величия.

Он сделал многозначительную паузу и закончил, недвусмысленно глядя в глаза Президенту:

– Правительства приходят и уходят, государства достигают расцвета и исчезают с карты мира. Власть и деньги остаются. Система священна! Она должна оставаться вечной и непоколебимой. Благодаря ей мир живёт так, как живёт. Мы потратили на это тысячи лет, и никто не сможет безнаказанно посягнуть на плоды нашей победы. Поэтому в первую очередь всё во благо системы. Проблемы меняющегося на её фоне антуража вторичны.

– Товарищ полковник, задержитесь! – посыльный застал Рентгена в дверях своего кабинета. – Генерал просит вас зайти к нему, если у вас есть время. – Офицер оглянулся, убеждаясь, что в коридоре по-прежнему пусто, и уточнил: – Это конфиденциально. Никаких телефонных звонков.

– Сейчас буду, – ответил полковник, и посыльный удалился.

Рентген запер дверь на дактилоскопический замок и направился к лифтам. Согласно распорядку дня, у него сейчас обеденный перерыв, и контрразведчик планировал спуститься в служебную столовую, чтобы успеть перекусить до звонка Берёзова. Капитан должен выйти на связь через полчаса, этого времени достаточно, чтобы поесть, одновременно в сотый раз взвешивая складывающуюся обстановку. Совет Директоров РАО арестован и дает показания. Прокопенко, естественно, сразу признался во всем, остальные юлят в той или иной степени. Салмацкий, осознав, что владеет огромным количеством информации, пока молчит, выторговывая для себя выгодные условия. Подробностей получить не удается, дело передали в ФСБ, контрразведка осуществляет поддержку в сборе улик, свидетельств и прочих доказательств. Самого Рентгена первые три дня допрашивали по десять часов в сутки, после чего вернули на службу и подключили к делу в качестве аналитика и свидетеля одновременно. Но на самом верху медлили. Официально Совет Директоров РАО не задержан и ни в чём не обвинён, его члены лишь дают объяснения следствию. СМИ не получили от спецслужб ни слова информации. Абрамов, о роли которого не было известно ничего до тех пор, пока охваченный паникой Прокопенко не начал сдавать всех и вся, сбежал в Лондон в первые же часы после появления в интернете информации о преступлениях тандема, и сидит там под видом деловых мероприятий, проводимых «Неравнодушными». О нем начальство при Рентгене вообще не озвучило ни слова. Не сложно понять, что все ждут решения Крабского.

В этой связи вызов, полученный от генерала в несколько неурочный час, особой неожиданностью не явился, но способ, которым его вызывали, наталкивал на размышления. Вчера, почти в полночь, Президент Крабский посетил Большой театр, об этом, по обыкновению, упомянули абсолютно все СМИ в стране, включая передачу «Спокойной ночи, малыши». Пресс-служба Кремля поблагодарила находящегося в Москве с частным визитом известного мецената балетного мира лорда Брильденберга, благодаря которому данное посещение стало возможным. Дело в том, что меценат посетил Москву с целью увидеть новую, революционную постановку балета «Дон Кихот», но акклиматизация давалась ему скверно, сказался перелет и проблемы со здоровьем. В результате не лучшее самочувствие не позволило лорду посетить театр в дневные часы. И тогда балетная труппа вкупе с руководством театра в знак уважения к меценату, много сделавшему для балета, приняла решение назначить премьеру на более поздний час. Это оказалось несказанно удобно для Президента, которого государственные дела задерживают на рабочем месте порой до глубокой ночи. В результате Президент с удовольствием посетил премьеру и даже пригласил лорда Брильденберга посмотреть представление из президентской ложи.

Корреспонденты многих новостных каналов с ехидцей отметили, что известный своим неприятием политики меценат принял это предложение с явной неохотой и скорее из вежливости и уважения к Президенту страны, в которой находился, нежели в силу положительных эмоций. Лорд Брильденберг, отвечая на вопросы репортеров, был исключительно корректен, но косвенно их предположения подтвердил, упомянув, что во время балета не вёл никаких бесед с кем-либо и наслаждался представлением. Пресс-служба Кремля также подтвердила факт отсутствия сколь-нибудь серьёзной беседы между Президентом и меценатом, при этом уточнив, что они обменивались друг с другом мнением о тех или иных особенностях новой постановки. Любители подгадить Крабскому уже вовсю смаковали этот комментарий в интернете, прозрачно намекая на то, что признанному знатоку и ценителю балета мнение колхозника напрочь не интересно. В сети уже появились первые коллажи и демотиваторы на эту тему.

Рентген нажал на кнопку лифта. Итак, хозяева Брильденберга восприняли историю с «Дезинфекцией» всерьёз. Настолько всерьёз, что прислали к Крабскому своего эмиссара. Что же их до такой степени обеспокоило? Судьба «Экстраойла»? В какой-то степени да, но это не может быть основным камнем преткновения. Был один крупный трейдер, будет и другой, если потребуется. Судьба тандема? Конечно, с проверенными марионетками работать проще, они предсказуемы и потому комфортны. Но на двух топ-менеджерах свет клином не сошелся, этого народа везде полно. И даже обе эти причины вместе не могли вызвать интерес Брильденберга. Что ещё? Нефть «Тип Х»? Это вообще не предлог. Россия заинтересована в нефти больше остальных, о прекращении добычи никто даже не задумывается. Или всё-таки задумывается? Кто именно? Мир делает на «Иксе» огромные деньги, но Брильденберг со товарищи жили без неё когда-то, проживут и сейчас. С некоторой натяжкой то же можно сказать о Крабском. В таком случае, несложно понять, что представляет опасность для хозяев Брильденберга. Выходит, накал страстей обязан своим всплеском паре никому не известных ученых, посмевших замахнуться на углеводородную энергетику?