Всё страньше и страньше. Как теория относительности, рок-н-ролл и научная фантастика определили XX век - Джон Хиггс

не только доносит сообщение, но и выполняет действия. Он дает нам столько новых возможностей, что скорость перемен небывало выросла. Но за курс перемен кто-то должен отвечать, и тут возникает вопрос об ответственности. Мы больше не можем не думать о цели: чего мы добиваемся? Слепой лотерее естественного отбора с такой проблемой разбираться не приходилось.

Алхимики практиковали процедуру под названием solvé et coagula. Solvé означает растворение или анализ: разложение вещества на его невидимые составляющие. В «И Цзин» этот процесс представлен гексаграммой 23, «Расщепление на части». Так механик разбирает карманные часы, чтобы понять, как они работают, и эту стадию необходимо пройти, прежде чем переходить ко второй, не менее важной части процедуры. Coagula – это пересборка часов в доведенном до совершенства или, по крайней мере, улучшенном виде. Это сгущение в противовес растворению или целенаправленный процесс синтеза как противоположность анализу.

В культурном смысле индивидуализм XX столетия можно сравнить с процессом solvé, доведенным до логического завершения. Все компоненты были отделены друг от друга и в изолированном виде поняты.

Сеть позволяет осуществить процедуру coagula. Вещи соединяются вновь, но теперь мы их видим и понимаем, как не понимали до этапа solvé. Они достаточно свободны, чтобы соединяться в любые комбинации, в том числе эталонно постмодернистские, вроде Super Mario. Но теперь это можно делать намеренно и целенаправленно, что скорее всего было невозможно прежде.

Сказанное, конечно, не означает, что иерархии из прошлого или индивидуализм XX века умерли или сдались. Как и все отжившие идеи, они не готовы мирно уйти, а напротив, пытаются уничтожить то, что их вытесняет. Корпорации по-прежнему остаются машинами, всасывающими в себя ресурсы. Политическая и финансовая власть по-прежнему глуха к тому, что кричат ей в уши ученые. Многие не-западные государства, особенно в исламском мире, не отказались от иерархических моделей, и приход сетей, не смягченный буфером свободного индивидуализма, оказался для них слишком болезненным. Организации типа «Исламского государства» или «Аль-Каиды»[74] используют сетевые структуры и технологии, сохраняя абсолютистское иерархическое видение мира. Они не проходили сложный период индивидуализма, который научил нас, как взаимодействовать с теми, кто иначе смотрит на вещи. И в этом свете насилие, сопутствующее в сетевизированном мире абсолютистским взглядам, кажется практически неизбежным.

Сетевые системы тестируются и выживают лишь в том случае, если достаточно прочны. И если эта новая система пройдет тест, как знать, сколько она продержится? Возможно, сеть останется определяющей нас моделью столь же долго, сколь служила ею империя. И если так, то свободно дрейфующий и не думающий о последствиях индивидуализм окажется лишь кратким переходным этапом в истории, паузой между выдохом и вдохом. В таком контексте XX век выглядит воистину редким моментом. Когда человечество сверкнуло всеми своими худшими качествами. И всеми лучшими. К нему особенно хорошо подходит фраза, известная как китайское проклятье: «Чтобы ты жил в интересное время».

Тех, кто вырос в XX веке, перспективы, вероятно, удручают. Бороться за свободу сетей, похоже, нет смысла. И как положить конец все усиливающемуся неравенству, если система каждую минуту делает элиты все более могущественными, а всех остальных – все более ничтожными? Очевидно, что нет защиты от хорошо вооруженных организаций – будь то хоть Агентство национальной безопасности, хоть Facebook, – которые собирают наши личные данные и следят за каждым нашим вдохом ради собственной корысти. Но поколение миллениалов смотрит на иерархические институты по-своему. Оно не склонно автоматически признавать их авторитет. В сетевизированном мире авторитет нужно доказывать. Он не может быть просто навязан. Те институты могущественны, но без легитимизации они не всемогущи. Швейцарская корпорация Nestlé больший урон понесла от общественного недовольства ее агрессивной рекламой детского питания в странах третьего мира, чем от судебного разбирательства по поводу этой рекламы. Случись та история в сетевую эпоху, общественное негодование усилилось бы многократно.

В постмодернистском мире предметы осмысляются в изоляции. В мире сетей каждый предмет имеет контекст. По этим множественным системам координат можно осмысленно перемещаться. Это индивидуализм в стиле «реалполитик»[75]. Как мы уже отмечали, поведение систем меняется с переключением масштаба, и для растущих сетей это особенно верно.

Но есть один неудобный факт: если мы честно взвесим все, что сегодня знаем о климатологии, то поймем, что в XXI веке западная цивилизация начинает свой упадок. Это очевидно, если оценить нынешние тенденции и спроецировать их в будущее. Вместе с этим вряд ли приходится сомневаться, что произойдут непредсказуемые события и открытия, которые могут подарить нам надежду.

А еще нужно учесть характер граждан XXI века. Если бы они были такими же, как индивидуалисты XX столетия, надеяться было бы особо не на что. Но эти люди другие. Видя, как они недоуменно взирают на ужас «бумеров», перепуганных новой прозрачностью, мы понимаем, что это цифровое поколение не собирается натягивать смирительные рубашки индивидуализма. Они сознают, что та модель слишком ограниченна. Они – больше, чем изолированные одиночки. Иначе понимая себя, они будут действовать иначе. Пожалуй, тем из нас, кто родился раньше 1990-х, стоит уступить им дорогу и пожелать удачи.

Сеть – это божество без головы. Это общность. Никакие омфалы больше не нужны.

Держитесь крепче.

Благодарности

Огромная благодарность за неоценимую помощь (перечисляю в произвольном порядке):

Джоанне Мэллон, Джейсону Эрноппу, Си-Джею Стоуну, Стиву Муру, Алану Муру, Алистеру Фруишу, Беа Хемминг, Зоуи Росс, Shardcore, Саре Баллард, Дженни Брэдшоу, Зои Пагнамента, Натали Гриндлс, Линде Шонесси, Холли Харли, Zenbullets, Элис Уитуэм, Иларии Тараскони, Джону Марчанту, Джейми Риду и Марку Пилкингтону.

Примечания и источники

Относительность. Уничтожение Омфала

Описание взрыва в Гринвичской обсерватории в 1894 году взято с сайта обсерватории (Propaganda by Deed: The Greenwich Observatory Bomb of 1894, ROG Learning Team, www.rmg.co.uk), описание погоды в тот день – из архивов Метеорологической службы Великобритании (http://www.metoffice.gov.uk/archive/monthly-weather-report). Высказывание Конрада взято из романа «Тайный агент» (Конрад Дж. Тайный агент. Простая история. На взгляд Запада / Пер. А. Антипенко. М.: Ладомир, 2012).

Комментарий Уильяма Гибсона о неравномерном распределении будущего звучал во многих его интервью, например в беседе на радио NPR в передаче Talk of the Nation 30 ноября 1999 года.

Слова, обычно приписываемые лорду Кельвину, как считается, прозвучали на его лекции для Британской ассоциации содействия развитию науки в 1900 году. Альберт Майкельсон цитируется по книге «Light Waves and Their Uses», с. 23 (Michelson A. A. Light Waves and Their Uses. The University of Chicago Press, 1903. С. 23–25).

Совет Филиппа Жолли Максу Планку приводится на с. 8 книги Алана Лайтмана (Lightman A. P. The Discoveries: Great Breakthroughs in Twentieth-Century