Смерть Несущая. Дар Грани - Марина Александрова

– С дороги, – решительно приближаясь к Пэм, прошипела я.

Я хотела сбить нахалку с ног, вот только мне это не удалось. Вместо этого я налетела на невидимую стену и была отброшена назад с такой силой, что не устояла на ногах и постыдно упала на не слишком-то мягкое место. Тут же поднялась, чувствуя, как удлиняются ногти и клыки. Ярость от ощущения собственной беспомощности и от всего происходящего обжигающими волнами накатывала в груди.

Совсем не о таком завершении вечера я мечтала! Совсем не такую встречу с Дрэем я себе представляла! Бездна, это я должна была предъявлять претензии, а не попасться, словно блудливая женушка! Со стороны-то ведь так и выглядело!

Я окончательно и бесповоротно запуталась в собственных мыслях и ощущениях. Сегодняшний день сейчас казался мне чем-то нереальным, такое могло лишь пригрезиться… Но почему тогда сердце мое все еще бьется так шумно, стоит вспомнить о том, каково это, когда его губы касаются моих, а руки ласкают обнаженную кожу… Все эти ощущения и эмоции просто снесли последние преграды разумного.

– Бездна, – прорычала я, тряхнув головой, чтобы сбросить с себя ненужный груз мыслей, и взмахивая раскрытой ладонью в сторону невидимой преграды.

Происходившее дальше еще долго оставалось для меня загадкой.

Свет луны отразился на кончиках серебристых удлинившихся ногтей, и в тот же миг они, словно нож в масло, вошли в доселе неприступную преграду, разрывая ее. Истошно заорала Пэм, что-то заголосили маг и вампир у меня за спиной. Но все происходило так быстро, что казалось, будто кричат они сквозь толщу воды. Изображение «духа дома» стало подрагивать, а когда я, чувствуя некоторое сопротивление, буквально протолкнулась сквозь остатки барьера, и вовсе исчезло.

Не медля ни секунды, я ворвалась в особняк. Дальше все происходило уже на автомате. Я не кричала и не звала Лео, как поступила бы еще полгода назад. Лишь прикрыла глаза и представила себе его. Мне нужна была нить, его жизнь, и я искала ее. Не по запаху или звукам, что могли доноситься в доме. Нет. Я искала жизнь, а ее невозможно спрятать от такой, как я. Сейчас, после стольких дней тренировок, это выходило практически моментально. Я больше не думала и не старалась перебирать каждую нить, нужная сама вспыхивала яркой путеводной звездой в моем сознании.

Я бежала в сторону двери, ведущей в подвал, с такой скоростью, что со стен коридора падали картины, срываемые воздушным потоком. Саму дверь я просто выбила, не посчитав необходимым попытаться открыть. Слишком долго. И уже избавившись от последней преграды, буквально слетела вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Могла бы и просто спрыгнуть, но, наверное, сработала привычка.

Я преодолела это расстояние за секунды, мне же казалось, что бегу я непозволительно долго. Сначала стены подвала буквально сотряс дикий вибрирующий рев, который все нарастал, усиливаясь с каждой секундой. Так не мог кричать человек. Но кому из двоих мужчин, находившихся там, принадлежал этот полный отчаяния и боли крик? Мне вдруг стало все равно, потому как ни один из них не должен был так кричать. Что, если это был Лео?! Состояние, близкое к безумию, охватило все мое естество. А если это был Дрэй? Так он кричать имел право лишь в том случае, если бы эту боль причиняла я…

Тьма растекалась по зрачку, я чувствовала это. Последние капли сознания гасли с ужасающей скоростью. Я влетела в комнату, где они находились, уже не понимая, кто друг, а кто враг. И просто видела двух мужчин. Один сидел на просто сколоченном деревянном стуле с высокой спинкой, второй стоял рядом, держа в руках огромную костяную косу, лезвие которой упиралось в горло мужчины, что сидел на стуле. От силы, что исходила от оружия, вдруг закололо кожу. Но разве имело это значение? Всю силу, весь свой гнев я вложила в этот удар, обрушив его на стоявшего мужчину, и, словно невесомую пушинку, швырнула его об стену. Камень затрещал, щедро осыпая все вокруг песчаной крошкой.

Мужчина сдавленно охнул, как-то чересчур медленно поднимаясь с пола и странно потряхивая головой.

«Он не опасен», – вдруг пришла более-менее связная мысль, в то время как я уже разглядывала того, кто был прикован к стулу. Я видела, как золотилось удерживающее пленника плетение на запястьях, шее и груди, могла рассмотреть его сущность, как и оболочку, в которую она была заключена, но это ничего не значило. На каком-то внутреннем, зверином уровне я ощущала острую неприязнь к его естеству. Оно было отличным от моего. Хорошо, что он скован, плохо, что плетение не мое.

Алые локоны, что разметались по его плечам, казались смутно знакомыми. Но вот желтые глаза с черной ниточкой зрачка, что жадно рассматривали меня, смотрелись как-то чуждо на этом лице. Вдруг захотелось прикоснуться к нему, и я не стала отказывать себе в этом и медленно провела указательным пальцем линию от виска до подбородка. В том месте, где мой ноготь касался его кожи, выступала алая кровавая борозда. Пухлые тяжелые капли, такие ароматные, необычайно притягивали и возбуждали. Прикрыв глаза, я жадно втянула воздух, впитывая самый прекрасный на свете запах, и, кажется, даже заурчала. После провела подушечками пальцев по этой полосе, собирая скопившуюся в ранке кровь, и не смогла удержаться, не попробовав. На языке взорвался настоящий букет вкуса, удовольствия и силы. И, кажется, именно в этот момент рухнула последняя сдерживающая меня преграда.

Стоило обнажить клыки и резко наклониться к горлу мужчины, как я почувствовала едва уловимое движение за спиной. Занесенный для удара кулак ощутила всем телом и тут же изогнулась, подныривая под руку, уходя с линии атаки. Странное ощущение обиды всколыхнулось в груди.

«Он был безопасен! Я доверяла ему!»

То, что было дальше, напоминало танец… Дикий, необузданный, смертоносный. Удары, блоки, выпады, неприкрытое рычание – все сплелось в единое целое. Когти вспарывали кожу, удары рушились на меня, но ни один не причинял боли. У меня была цель – моя добыча. Значит, нужно преодолеть препятствие на пути к ней. Он хотел то же, что и я! Претендовал на мою жертву. И все, что имело значение в этот момент, – ярость, что питала тело и душу, сжигая крупицы разума без остатка.

– Вернись ко мне, вернись, – то и дело кричал он, но не желал сдаваться или отступать, продолжая отвечать на атаки и нападая.

Его кулаки отбрасывали меня на каменную стену раз за разом, мои когти вдоль и поперек разодрали его грудь и шею. Воздух насытился ароматом крови и боя. Самым прекрасным в мире! Притягательным, возбуждающим и манящим.

Неизвестно, сколько бы это еще продолжалось, если бы в один решающий миг я не сделала бы ложный выпад. Мужчина наклонился, чтобы его предотвратить, и моя ладонь погрузилась в его живот, словно самое острое лезвие клинка. Ладонь загорелась от нестерпимого жара. Резко отдернув руку, я краем глаза заметила, как мужчина, судорожно хватая ртом воздух, падает на колени. Но сейчас это не имело значения. Сознание причудливым образом зацепилось за окровавленную ладонь. Что-то это все напоминало. Что-то далекое, но очень значимое.

Я рассматривала свою ладонь в тусклом свете, что лился с потолка. Золотые искры вспыхивали на влажной руке, уводя за собой. Странные картины всплывали в глубинах разума. Девушка стоит на коленях… Странно похожа на меня. Над ней возвышается мужчина с волосами цвета золота и смотрит на свою покрытую жидким серебром ладонь. И такой ужас, отчаянье читается на самом дне его глаз. Вдруг я понимаю, что такие же чувства захватывают и меня. Но почему? Боль яркой вспышкой разрывает сердце на осколки, и дикий крик срывается с губ.

Словно кто-то щелкнул невидимым переключателем у меня внутри, и я просто поняла, что произошло. Гнев спал так же внезапно, как и нахлынул. Вот только понимание произошедшего буквально выбило у меня почву из-под ног. Я рухнула на колени рядом с Лео, обнимая его за плечи и притягивая к себе.

– Скажи что-нибудь, пожалуйста, – взмолилась я, невольно отметив, как все поплыло перед глазами. – Пожалуйста…

Обрывки рубашки на животе быстро пропитывались кровью, а сам Лео как-то лениво разглядывал меня из-под полуопущенных век.

– Что мне сделать?! Скажи, как помочь… – Судорожный вздох вырвался из легких. – О богиня, что я наделала… Надо перевязать, надо остановить кровотечение, я сейчас, – затараторила я, быстро поднимаясь на ноги. Совершенно не обращая внимания на Дрэя, который, как и Лео, молчаливо наблюдал за моими действиями, я пронеслась сначала в один конец комнаты, затем в другой, но ничего, более-менее похожего на чистую тряпку, не нашла. Тогда скинула куртку и решительно стащила с себя новую тунику, разрывая ее на полоски ткани. Оставшись в одних брюках и лоскутках, что Лео называл купальником, подбежала к нему и решительно содрала с него остатки рубахи.