Блудница - Саския Уокер

Она закрыла дверь, стараясь сделать это беззвучно, и стала быстро пробираться вдоль дома, до угла. Здесь снова вытянула шею в попытке разглядеть его. Она уже готова была броситься к конюшням, как вдруг почувствовала кожей чье-то присутствие, и в тот же миг ее схватили и утащили в темноту. Ее сердце замерло, когда чья-то ладонь закрыла ей рот. На мгновение она подумала, что ее мог схватить Кормак. Но потом ощутила нежность объятий своего захватчика, нежность и кое-что еще.

— А, так, значит, ты в порядке, — прошептал Грегор ей на ухо, затем взял губами мочку, поцеловал за ушком, и голова у Джесси закружилась от его горячего дыхания, обжигавшего нежную кожу.

Прикосновение его губ было таким чувственным и умелым, таким желанным, что ее тело пронзила дрожь наслаждения. Грегор пришел к ней, несмотря на то что узнал о ней прошлой ночью. Сначала она прильнула к нему, потом стала извиваться в его руках, стараясь обернуться и взглянуть на него.

Он был одет во все темное, голова же была не покрыта. В лунном свете она увидела его улыбку, которая светилась счастьем. Сквозь плотную ткань сюртука она сжала его плечи, чтобы удостовериться, что это действительно он. Когда их взгляды встретились, она почувствовала, что звезды вдруг стали ярче, а луна светила теперь только им одним. Он все-таки вернулся.

Еще мгновение он смотрел на нее, затем прильнул к ее губам, жадно, не отрываясь, целуя ее, приподнял и прижал к стене. Тело ее с готовностью отозвалось на его порыв, она обвила его руками и, поддаваясь его поцелую, разомкнула губы. От соприкосновения с его языком она ощутила, как напряглись ее бедра, а между ними стало влажно.

— Я боялась, что ты не придешь, — сказала она, когда он чуть отстранился.

— Ты думаешь, меня так легко напугать? — Грегор покачал головой.

Джесси была счастлива в эти минуты, но все же ей было не по себе оттого, что они были так близко к особняку.

— Я бы не хотела, чтобы это было так, — прошептала она.

Он прижал ее к себе, одной рукой поддерживая под спину. Другой рукой он играл ее мягкими локонами.

— Как прошел сегодня твой день?

Джесси вынула из-под шали бумаги.

— Думаю, это поможет тебе. Я слышала, как он обсуждал это, а я немного повлияла на него, когда он составлял список. Я уверена, здесь земли, которые Айвор Уоллес собирается продавать.

Грегор взял листы из ее рук и развернул их так, чтобы в лунном свете можно было прочесть написанное. Она наблюдала, как он просматривает бумаги. Закончив, он кивнул, как будто сам себе, и улыбнулся. А когда поднял глаза, у нее не осталось сомнений — она все сделала правильно.

— Это очень полезный и важный документ. Ты молодец.

Джесси испытала гордость за то, что смогла сделать для него. Ей нечасто приходилось испытывать это чувство, еще реже она слышала похвалу в свой адрес.

— Они предоставят этот список аукционисту?

Она покачала головой:

— Уоллес и его жена спорили сегодня по этому поводу. Она настаивала на том, чтобы он показал список кому-то по имени Форбс, но хозяина это только разозлило.

— Форбс — сын Уоллеса. Естественно, он претендует на долю в его имении, и между ними возникает немало разногласий.

— Это многое объясняет. Я слышала, как слуги говорили, что скоро возвращается сын Уоллеса. Некоторые ворчали и были этим очень недовольны. Его, похоже, недолюбливают еще больше, чем отца.

Грегор указал на список:

— Форбс может внести изменения в список.

— Никто не сможет отменить моих чар. Любой, кто посмотрит на эти страницы, захочет, чтобы Штратбан был в списке.

Грегор был так изумлен, что Джесси не смогла сдержать улыбки. Когда он снова свернул бумаги, она взяла у него свиток.

— Я должна вернуть это в его кабинет до рассвета, иначе не избежать беды.

— Прямо сейчас? — разочарованно спросил он.

— Нет, но скоро. — Она обернулась и посмотрела на тропинку, по которой пришла, затем на окна — не зажегся ли свет в одном из них.

— Что случилось? Кто-то видел, как ты ушла?

— Нет, сегодня нет. Но мы должны быть очень осторожными. — Ей становилось страшно от одной мысли, что их могут разоблачить. Враг Грегора будет преследовать его за посягательство на его земли.

— Я чувствую, что-то произошло. Расскажи мне. — Он всматривался в ее лицо в отблесках лунного света.

Забота, которую проявлял Грегор, успокоила ее.

— Один из слуг видел, как я возвращалась в дом прошлой ночью, но он ничего не знает. Я сказала, что выходила подышать воздухом. — Она кивнула в сторону конюшен и взяла Грегора за руку. — Пойдем найдем более уединенное место, там и поговорим.

Она поторопила его, потянув за руку, и повела через внутренний двор к конюшням. Она несколько раз осматривалась здесь днем и нашла пустое стойло, где хранился корм для лошадей.

Как только они вошли, Грегор попытался взять все в свои руки. Он указал на лестницу, приставленную с внутренней стороны возле входа.

— Сюда, поднимайся на сеновал. Там у нас больше шансов укрыться, если кто-то придет.

— Нет, я не смогу забраться туда. — Она лишь взглянула наверх, и у нее тотчас закружилась голова и подкосились колени. Пугающие воспоминания охватили ее, и она зажмурилась. — Я упаду.

— Бог мой, так вот в чем дело! — Он сжал Джесси в объятиях, не давая упасть. — Я думал, ты боишься лошадей.

— Я знаю.

— Почему ты мне не сказала?

— Ты бы подумал, что это глупо, что я глупая.

— Ты не глупая. — Взяв ее кончиками пальцев за подбородок, он поднял к себе ее лицо и посмотрел в ее глаза, в которых тонул и отражался бледный лунный свет. — Значит, повозка была ничем не лучше поездки верхом?

Она покачала головой.

— А вот так? — Он поднял ее, и на мгновение она ощутила, что под ногами нет больше земли.

Он вспомнил их первую ночь, в тюремной камере в Данди, когда он поднял ее над полом и прижал к стене, чтобы подобраться к ней как можно ближе. Тихо рассмеявшись, она игриво ударила его кулаком в грудь.

— Когда я в твоих руках, мне не так страшно.

И это была правда, которую она осознала, лишь произнеся вслух. Он аккуратно опустил ее на землю, но продолжал крепко сжимать в объятиях.

— Тебе стоило сразу сказать мне.

Он вопросительно смотрел на нее, и ей пришлось объясниться. У нее не было причин скрывать что-то теперь, когда он знал о ее магических способностях. Знал и все же вернулся.

— Это оттого, что меня и мою сестру Мэйси поставили на опоры церковных ворот, когда нашу маму закидывали камнями. Она думали, это научит нас отличать добро от зла. Один мужчина заставлял меня смотреть, не давая упасть, когда я уже почти лишилась чувств, чтобы показать мне, что моя мать творила зло, и чтобы я видела, что бывает с теми, кто старается исцелить чужие недуги.