16-я воздушная - Г. Пруссаков

В мае 1944 г. при выполнении боевого задания в районе Бреста на его «пешке» огнем вражеских зениток было повреждено управление. Несмотря на это, коммунист Махринов привел самолет на свой аэродром и умело выполнил посадку, доставив весьма важные сведения (на четырех аэродромах было обнаружено 240 самолетов противника). В последующем он не раз отлично выполнял аэросъемку железнодорожных узлов, аэродромов, крупных городов и оборонительных рубежей, обычно прикрываемых мощными средствами ПВО. За годы войны капитан Махринов выполнил 199 боевых вылетов. За проявленные при этом отвагу и героизм 15 мая 1946 г. он был удостоен звания Героя Советского Союза. Успешно окончив в мирные годы Военно-воздушную Краснознаменную академию, он командовал авиаполком и дивизией. В настоящее время генерал-майор авиации Григорий Федорович Махринов — заместитель командующего авиацией округа.

Перед воздушными разведчиками на период наступления были поставлены следующие задачи: вести непрерывную разведку поля боя; установить районы сосредоточения вражеских резервов и их выдвижение к фронту; вскрыть отход войск противника; выявить группировку вражеской авиации; уточнить состояние речных переправ и систему оборонительных рубежей противника.

К выполнению оперативной разведки в операции привлекались 16-й и 72-й орап, а к тактической — нештатные разведэскадрильи всех авиадивизий воздушной армии. Всего для воздушной разведки выделялось до 250 самолетов, что должно было обеспечить потребность войск и авиации на всех важнейших направлениях.

В соответствии с директивой Ставки на операцию командующий войсками 1-го Белорусского фронта решил главный удар нанести с магнушевского плацдарма (войсками 61-й, 5-й ударной, 8-й гвардейской и 3-й ударной армий, 1-й и 2-й гвардейских танковых армий и 2-го гвардейского кавалерийского корпуса) в направлении Кутно, Познань; второй удар — с пулавского плацдарма (войсками 69-й и 33-й армий, 11-м и 9-м танковыми корпусами) в общем направлении на Лодзь; третий удар — севернее Варшавы (войсками 47-й армии при содействии части сил 1-й армии Войска Польского).

Главные силы 16-й воздушной армии направлялись на поддержку сухопутных войск, наступавших с магнушевского плацдарма. На это направление выделялись 2-я гвардейская шад, 6-й шак и 11-я гвардейская шад, а также основные силы бомбардировщиков — 3-й бак, 183-я бад и 9-я гвардейская нбад. Прикрытие войск и переправ на плацдарме поручалось 3-му иак; здесь же должны были действовать истребительные авиадивизии, которые сопровождали бомбардировщиков и штурмовиков. Таким образом, для обеспечения главной группировки войск фронта выделялось 15 авиадивизий из имевшихся в армии 21.

Для поддержки войск, наступавших с пулавского плацдарма, выделялись 221-я бад, 242-я нбад и 9-й шак, а для прикрытия войск и переправ — 283-я иад, что вместе с истребителями сопровождения составляло 6 авиадивизий.

Боевые действия войск севернее Варшавы должны были обеспечиваться одним полком 2-й гвардейской шад и ВВС Войска Польского.

Решением командующего воздушной армией предусматривалось, что за два часа до начала наступления легкие ночные бомбардировщики нанесут удары по штабам противника. Более длительное воздействие на врага не планировалось, чтобы скрыть от противника время начала нашего наступления.

С началом наступления дневные бомбардировщики должны были нанести мощные удары по вражеской артиллерии перед магнушевским и пулавским плацдармами. Затем предусматривались их действия по объектам, указанным командующими общевойсковыми армиями, а также по резервам противника, узлам дорог и переправам.

Штурмовики воздушной армии должны были в течение первых трех часов эшелонированными ударами по заранее намеченным целям содействовать войскам в прорыве обороны противника. В дальнейшем предусматривалось, что штурмовые авиадивизии переходят в оперативное подчинение командующих общевойсковыми армиями и содействуют развитию успеха в прорыве обороны и продвижении войск в тактической глубине противника. С вводом в прорыв танковых армий штурмовые авиасоединения переподчинялись их командующим.

Таким образом, в течение первых трех часов наступления управление всей авиацией намечалось централизовать в руках командующего воздушной армией. С переходом штурмовиков в оперативное подчинение командующих армиями за воздушной армией оставались лишь координация их действий и право постановки им новых задач. В последующие дни наступления предполагалось штурмовиков привлекать и для действий по резервам врага и железнодорожным коммуникациям.

Надежное прикрытие своих войск от ударов с воздуха и обеспечение действий бомбардировщиков и штурмовиков предполагалось достигнуть блокированием вражеских аэродромов, борьбой истребителей 3-го иак и 283-й иад с авиацией противника на подступах к плацдармам и уничтожением самолетов врага в глубине его территории. Особое внимание требовалось уделить прикрытию переправ и танковых армий.

Общее напряжение для 16-й воздушной армии, предусмотренное решением, составляло: на пять-шесть дней до начала наступления — 3625 самолето-вылетов, на первый день операции — 7942 и на второй — 5420 вылетов.

Решение командующего воздушной армией было выражено в форме плана боевого применения авиации на первые четыре дня наступления. Задачи командирам авиасоединений были доведены за 7 суток до начала наступления лично командующим армией.

Сосредоточение авиации по соображениям скрытности производилось за 2–3 дня до начала наступления с соблюдением радиомаскировки.

К началу наступления истребители воздушной армии перебазировались на аэродромы, удаленные от линии фронта на 10–20 км, штурмовики — на 20–30 км, бомбардировщики дневные — до 70 км, ночные — до 20 км.

Накануне наступления до войск было доведено обращение Военного совета фронта. Кроме того, командование 16-й воздушной армии направило во все авиачасти следующее письмо к летному составу:

«Товарищи летчики! Мы идем в последний и решительный бой! На нас возложена чрезвычайно ответственная задача, как на самый подвижный и могучий род войск. Бейте же, товарищи, врага со всей смелостью, отвагой и жестокостью. Не давайте ему ни двигаться, ни дышать, ни в воздухе, ни на земле. Под вашими ударами артиллерия противника должна замолчать, дороги должны замереть, резервы должны быть скованы и уничтожены. Своими подвигами подымайте еще выше славу советской авиации. Вперед за нашу Родину!»[30].

С получением обращений в авиачастях у развернутых боевых знамен возникли митинги. С большим подъемом выступали командиры и политработники, летчики и механики. После этого весь личный состав, преклонив колено у знамени, давал торжественную клятву с честью выполнить свой патриотический долг перед Отечеством.