Слепое пятно - Холл Остин

По обе стороны долгого лестничного марша, от подножия до вершины, выстроились Рамды. На помосте было только два из трех тронов, что Чик видел, когда был здесь в прошлый раз. Зеленый спустили вниз и поставили в центре небольшой прогалины в самом низу лестницы. В этом кресле сидел Бар Сенестро. Вокруг него, держась на почтительном расстоянии, развернулся полукруг из множества сотен Баров. За Барами же, отрезая их сзади от толпы, столпились стражи в алом и голубом. Без сомнений, среди них были и Ян Лукар с МакФерсоном, но Чик не смог углядеть никого из них.

Нервина, взяв Гарри под руку, начала подъем по лестнице. Чик последовал за ними вместе с Рамдой Геосом. На вершине пролета Нервину сопроводили к одному из кресел, тогда как Чик усадил Геоса во второе.

Таким образом оба калифорнийца остались на ногах, так что могли двигаться, насколько это было соразмерно с их высоким положением. Чик отозвал Гарри в сторонку.

— Как думаешь, — спросил Чик, указывая на красивую, уверенную фигуру, сидевшую на троне у подножия лестницы, — что на уме у нашего приятеля Сенестро?

Гарри нахмурился.

— Ты знаешь его лучше, чем я. Ты ведь не считаешь, что он исправился?

— Ни за что на свете, только не этот Бар. Он всего-навсего приспособил свои планы к новым обстоятельствам. Он видит, что пророчество, скорее всего, сбудется, посему рассчитывает стать первым, кто пройдет сквозь «пятно», сразу вслед за Нервиной. Так что неважно, последуют за ним остальные томалийцы или нет — как я понял, он считает себя кем-то вроде вождя, назначенного свыше, — он пройдет на ту сторону и в любом случае женится на обеих королевах!

Возможно, все дело было в немыслимом количестве зрителей. Или судьба просто расставляла события так, чтобы не позволить исполнителям главных ролей занервничать. Определенно лишь то, что ни один из двоих мужчин не чувствовал ни малейшего намека на страх. Окажись они на глазах у собрания в десять раз меньше в любом другом месте, обоим было бы не по себе. Здесь же всё было иначе — совершенно иначе.

Всякое движение в толпе остановилось. Теперь люди не двигались с мест, стоя именно там, где надеялись встретить конец. Чик и Гарри дивились их самообладанию, причудливым образом оттенявшему нескончаемое беспокойство храмовых фазанов, что мелькали тут и там высоко над головами.

Вдруг Гарри произнес:

— Есть идея, Чик! Вот что: как профессор надеется передать весточку Хобарту?

Чик не нашелся что ответить. Но Гарри уже достал из кармана свой листок с инструкциями и скручивал его в маленький шарик. Потом он подошел к Куин и с помощью ленты, одолженной у Нервины, крепко привязал послание к ошейнику собаки.

— Хобарт наверняка увидит, — сказал он. — Интересно, доктор это уже понял?..

— Он играет с могущественными силами, — задумчиво заметил Чик. Подавшись вперед, он коснулся белоснежного камня ногой, как уже делал это раньше, и ему почудилось, что он ощущает колебание электричества даже сквозь кожаную подошву ботинок. — И все-таки это стоит любого риска, которому он подвергается в той комнатушке. Если бы только ему удалось отправить обратно Куин! Хобарт…

Чик не успел закончить. Он пошатнулся, потеряв равновесие из-за того, что одной ногой опирался на камень, а тот… зашевелился и… повернулся вокруг своей оси, совсем как сорок восемь часов назад, когда в «пятно» попала Арадна.

У Чика была всего секунда, чтобы мельком увидеть потрясенные лица Гарри, Нервины и Геоса, огромное столпотворение у подножия лестницы, Куин по другую сторону от себя и судьбоносное пророчество на стенах над головой, прежде чем…

Рядом с ним появился чей-то силуэт. Это был человек мощного телосложения, с любопытными красными браслетами на запястьях. Чик громко крикнул ему «Хобарт!», а потом провалился в темноту.

Глава XLVII

Последний лист

Итак, рассказ Уотсона подошел к концу. В течение всего времени, что он говорил, его слушатели едва ли проронили хоть слово. Это было изумительно — почти как откровение. За исключением разве что, возможно, сэра Генри Ходжеса, никто не ожидал ничего настолько масштабного. Ибо всё услышанное отсылало их к изначальному предположению Холкомба: ПОТУСТОРОННЕЕ ОСЯЗАЕМО!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Действительно, если поведанное Уотсоном не было ложью, то понятие Бесконечности можно было возвести в квадрат. Бесконечным стоит считать не только пространство, которое мы видим, глядя на звезды, но и нечто другое, не менее великое, соседствующее с нами здесь, на Земле. Потустороннее оказалось не только возможным, но и ничем не ограниченным.

Следующие несколько минут должны были доказать, говорил ли он правду.

На часах была почти полночь.

Джером и генерал Хьюм вернулись из Беркли. Их поход завершился успехом: теперь у Уотсона был недостающий зеленый камень. По дому был распределен отряд солдат. Уотсон обратил внимание на этих людей, кода закончил свой отчет, и сказал:

— Отлично. Они могут нам понадобится, хоть я и надеюсь на обратное. К счастью, «пятно» небольших размеров, и нескольких людей хватит чтобы сдержать приличное количество нападающих. Мы должны будем вытащить оттуда своих друзей и закрыть его. После у нас будет время для более неторопливых исследований. Однако нам следует помнить прежде всего о черном портфеле профессора Холкомба! В нем спрятаны истинные тайны! Теперь я вынужден попросить вас выйти из этой комнаты. Как вы знаете, библиотека — это «Слепое пятно».

Он попросил их встать вдоль перил лестницы в холле так, чтобы они хорошо видели происходящее через широкий арочный проход, оставаясь при этом в безопасности.

Это было занятное испытание. Не имея при себе ничего, кроме своих познаний в математике и чертежа, Уотсону предстояло вернуть три камня в их невидимые лунки. Он осторожно развернул карту и лист с расчетами.

Взгляд в сторону, на которую выходит фасад дома, на север, затем еще немного измерений, три пометки мелом на ковре — и вот Чик готов к последнему шагу.

Он взял роковое кольцо и перочинным ножом отогнул зубцы, удерживавшие камень. Как только тот вырвался, Чик поймал его одной рукой. Потом он посмотрел на ряд светящихся любопытством лиц, растянувшийся вдоль лестницы, и сказал:

— Думаю, должно сработать. Однако помните: не подходите близко! Я постараюсь справиться! Если что-то пойдет не так, не пытайтесь меня спасти!

С этими словами он поднес камень к первой из меловых пометок на линии большого круга. Он крепко прижал его к ковру, а потом отпустил. Камень взмыл вверх примерно на фут — и исчез.

Не было слышно ни звука. Следующим Уотсон взял красный камень. Тут процедура изменилась. Вместо того, чтобы поднести его к полу, он поднял ключ так высоко, как только мог достать, прямо над второй меткой. И отпустил. Камень не долетел до пола, чуть раньше чем на полпути он пропал.

Оставался последний камень, зеленый. Уотсон поднес его к последней, третьей метке на окружности, обозначавшей «пятно», тщательно стараясь держаться за ее пределами. Эта точка была прямо напротив сводчатого входа. Чик повернулся к остальным.

— Смотрите внимательно, — сказал он. — Я не знаю, что могло произойти в храме в течение последних нескольких часов. Будьте готовы КО ВСЕМУ, все вы!

Он отпустил камень. И одновременно с этим движением выскочил в холл.

Хотя они ничего не услышали, каждый что-то почувствовал: некий шипящий отголосок, холодное колебание, вспышку натянутого притяжения. Потом все увидели голубую точку — раскаленный луч. «Слепое пятно» открывалось.

Уотсон тихо велел остальным оставаться на месте и сам торопливо отошел к лестнице. В этот же момент кто-то бесшумно спустился с верхнего этажа, незамеченным миновал охранников и вошел в холл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это была тоненькая, хрупкая фигурка в белом — Арадна, и шла она так, словно ею руководила высшая воля. Не успели они и пошевелиться, как она ступила в «Слепое пятно», прямо под голубую точку, в поток света. А затем… она исчезла.