Кабанье урочище - Евгений Константинов

– Что случилось? – нахмурилась Нинель.

– Ты на берег лучше не ходи…

– А что там, на берегу?

– На берегу? Тапир, Трида, два егеря, еще какая-то… женщина. Вернее – все, что от них осталось.

– О, господи! – Нинель выронила половник в кастрюлю с только что сваренным борщом и посмотрела на Евдокимыча. Находясь на вершине холма, тот наблюдал за происходящим у лодок в бинокль. – Отец, – «Бодрые поползновения!»

– Да, я уже понял, понял… – откликнулся он, прикладывая к губам рацию.

– Чем угощаешь, хозяюшка? – бодро поинтересовался Волгарь, подошедший к обеденному столу, придерживая под локоть Магза, который до сих пор не снял повязку с глаз.

– Сами угощайтесь! Водка – под столом, в ящике, – после чего, вопреки совету Лёвы Нинель побежала в сторону берега, к лодкам. Вслед за ней побежала и Хеллен.

– Опять кого-нибудь рыбы покалечили? – спросил Магз.

– Хуже. Бобры, – Лёва нырнул под стол и достал из ящика бутылку. Свинчивая горлышко, добавил: – И не просто покалечили, а…

Пить Лёва не смог, сунул бутылку Волгарю и, отойдя на три шага, согнулся пополам в очередном приступе рвоты.

Не без труда, но от острова Вепрь-горы они наконец-то отчалили. Больше всех пришлось попотеть Замору, причем, под направленным на него пистолетом. Не теряя над ним контроль, Павел первым вернулся в лодку, затем велел Замору чуть ли не на руках дотащить до кормы Сэмэна. После чего бывшему авторитету пришлось в одиночку сталкивать лодку на чистую воду и самому в нее забираться.

Павел хорошо понимал, что в течение этого процесса Замор имел ни одну возможность каким-нибудь образом схитрить. К примеру, когда переваливался через борт лодки, налечь на нее всем своим весом, накренить и даже перевернуть, а там уж – как повезет. Но Замор этим не воспользовался, видимо, так сильно ему хотелось убраться с острова на большую землю.

Теперь он, вымазанный в грязи с ног до головы, сидел на веслах, Сэмэн, закрыв глаза, полулежал на корме, Павел пристроился на носу лодки, наблюдая на Замором и то и дело поглядывая в сторону удаляющегося острова. На берегу которого, где только что была причалена лодка, появилось какое-то движение. Кабаны! Стадо кабанов! Большое стадо…

Замор на секунду обернулся к Павлу, подмигнул ему и издал довольное продолжительное хрюканье.

– Что это значит? – встревожился Павел и увидел, как кабаны один за другим прыгают в озеро и плывут вслед за лодкой, держа над поверхностью воды верхнюю часть вытянутой морды с черным пятачком маленькими глазками и торчащими ушами.

– Везет нам сегодня на зверье. То бобры преследовали, теперь вот кабаны. Да сколько же их там?!

– Много, – вновь обернулся Замор и теперь захрюкал отрывисто, что могло бы напомнить «точку – тире».

– Это ты, что ли их подманиваешь? – осенило Павла. – Заткнись немедленно! – Он ощутимо ткнул Замора пистолетом между лопаток. Тот вздрогнул и сказал:

– Уже поздно прекращать.

– Что происходит? – севшим голосом спросил Сэмэн, с трудом разлепляя веки.

– За нами кабаны плывут. Их много.

– Зачем? – недоуменно спросил Сэмэн.

– Этот гад их своим хрюканьем призвал, – Павел вновь ткнул пистолетов в спину гребца. – Зачем?

– Разве непонятно, – ответил Замор, продолжая грести с прежней скоростью. Ты кабырыбу с острова забрал, они собираются ее вернуть.

– Врешь! Зачем дикому зверью понадобилась какая-то деревянная статуэтка?

– А зачем людям нужны каменные идолы, иконы из дерева с якобы святыми, всякие там мощи, – пустился в рассуждения Замор. – Может, у кабанов свой бог для поклонений и молитв. Чем в этом плане они хуже людей?

– Слышь, Змей, – прохрипел Сэмэн, – я не успел тебе рассказать. В то время, пока вы на гору карабкались, а я в пещере галеты жрал, из его шалаша вышла одетая в бушлат кабаниха, набросилась на меня и чуть до смерти не загрызла и не затоптала своими копытищами. Хорошо, что я вниз покатился.

– Другими словами, – обратился Павел к Замору, – в шалаше вместе с тобой жила кабаниха? Ты на своем острове умом тронулся, что ли?

– А, может, наоборот, – все вы в своей цивилизации умом тронулись.

– Мы в нашей цивилизации на кабанов бушлаты не напялива… – Сэмэн закашлялся, вновь вспомнив, что как раз он-то лично наряжал пограничную овчарку в свои же бушлат и фуражку – для фотосъемки.

– Лучше посмотрите, как они красиво плывут, можно сказать – «свиньей»! – сказал Замор и три раза хрюкнул.

Кабаны плыли ровным клином, который возглавляла та самая кабаниха, одетая в бушлат. Этот клин постепенно расширялся и через некоторое время крайние кабаны оказались на одной линии с вожаком-кабанихой. Она же плыла в прежнем темпе, то есть, не сокращая расстояние с лодкой, и это означало, что скорость у всего стада могла значительно увеличиться.

Павел прикинул, сколько же всего за ними плывет зверей, получилось – не меньше полусотни. В пистолете у него осталось семь патронов, и еще восемь в запасной обойме – всех не перестреляешь.

– Налегай на весла! – велел он Замору.

Тот, как бы согласившись, хрюкнул, и тут же крайние кабаны поплыли быстрее, и вся линяя стада начала плавно закругляться.

– Они пытаются нас окружить? – спросил Павел Замора.

– Скорее – загнать.

– Так сильней налегай на весла, гад!

На самом деле Сфагнум не жалел потраченных денег, да он их и не считал – бабла имелось, как грязи. Но то, что сорвались такие многообещающие соревнования, очень раздражало. Пусть он из-за проклятой черепахи слабовато выступил в первом туре, не важно, что попустил второй – шансы отыграться все равно оставались. Но где-то там случилось какое-то ЧП, и ему запретили не только соревноваться, но и ловить рыбу. Да пошли они все к черту!

На Монокля он не обжался, – у него своя работа. Удар егеря по ушам не простил, конечно, ну да ладно, посчитаться можно будет как-нибудь позже, при случае. А сейчас, – рыбачить, рыбачить, благо спиннинг собран, приманки с собой, а он на берегу такого привлекательного озера.

Сфагнум, как был в резиновых сапогах, в смокинге, белой рубашке и галстуке-бабочке вышел на не заросший кустарником мысок, привязал к леске вместо воблера тяжелую колеблющуюся блесну и сделал первый заброс.

Вращая ручку катушки, вдруг вспомнил остросюжетный роман своего приятеля Павла Балашова под названием «Смерть на рыбалке». В том романе лично он был прототипом одного из главных героев, а сюжет заключался в том, что во время спиннинговых лодочных соревнований бандитская группировка по приказу своего главаря принялась отстреливать спортсменов из снайперских винтовок. Но спиннингисты оказались не лыком шиты, и в итоге бандюков погибает больше, чем спортсменов.